Битва должна была начаться сразу после того, как оба участника становились на границу центрального свободного круга. С противоположной стороны приближался её соперник — огромный мужик, больше напоминающий гору мускулов, к которой приделали голову, чем на человеческое существо. Он был с обнажённым торсом и головой, выбритой так тщательно, что лысина сверкала на солнце. Он держал толстую цепь, на конце которой был укреплён железный шар размером с маленького ребёнка. Шипов на шаре не было.

Когда лысый наконец — то достиг границы круга, то поддёрнул цепь, заставив железный шар плюхнуться около его ноги. Краем глаза он заметил Кино и удивлённо вытаращился на неё.

«Что за… Они поставили меня против ребёнка?»

Его голос был достаточно громким, чтобы его услышали даже на задних рядах. По трибунам прокатилась волна смеха. Белозубая улыбка сверкнула на бронзовом лице короля.

«Извините, доблестный соперник. Прежде, чем мы начнём, ответьте мне на два вопроса. Первый — зачем вы пришли в этот город?»

Так вежливо спросила Кино.

Её «доблестный соперник» ответил вопросительным рыком.

«Я спросила — зачем вы пришли сюда?»

«Ты что, тупая? Я пришёл сюда жить. И чтобы убить тебя… если придётся».

Так он сказал и рассмеялся. Смех был похож на громыхание лопаты по железному ведру.

«Второй вопрос. Не желаете сдаться?»

Так, кивнув, спросила Кино.

«Не желаю — что?»

«Если вы сейчас сдадитесь, то уйдёте невредимым. Я не хочу убивать вас».

В ответ её соперник укоротил цепь и стал раскручивать железный шар над своей лысой головой. Сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее железный шар стал рассекать воздух со звуком, напоминающим хлопанье крыльев гигантской стрекозы.

Правая рука Кино скользнула по бедру и легла на рукоять «Пушки».

Трибуны замерли. Равнодушный звук фанфар обозначил начало сражения.

«Умри!»

Так заорал лысый. Его мышцы взбугрились от напряжения. Железный шар неожиданно сошёл со своей орбиты и полетел по смертельной дуге… чтобы рухнуть на сгоревшие останки машины в нескольких шагах позади него.

Толпа дружно вздохнула.

Несколько долгих мгновений соперник Кино смотрел на безвольно валяющуюся цепь, затем подтянул её к себе, перебирая руками, словно это была рыболовная леска. Поднёс к лицу последнее звено и уставился на него. Звено было перебито единственной пулей.

«Хм…»

Так он сказал, почесал лысину и посмотрел на Кино. «Пушка» была в её правой руке и всё ещё дымилась. Замешательство на его лице сменило изумление.

«Это ты сделала?»

Так он спросил, указывая на перебитое звено цепи.

«Я».

«И он улетел туда?»

Лысый показал в сторону, где приземлился шар. Шар скатился с крыши автомобиля и упал, образовав в песке небольшой кратер.

«Теперь вы согласны сдаться?»

Так спросила Кино.

«Ох, да, пожалуйста».

Так быстро ответил лысый.

Кино поклонилась и спрятала револьвер в кобуру.

Высокий, худой молодой человек с фиолетовым гребнем волос, представший перед Кино на вечернем поединке, насмехался над ней, как и предыдущий, добавив лишь зловещий смех.

«Если они добавляют очки за стиль, то у меня возникнут проблемы».

Так подумала Кино.

У её соперника в руках не было оружия. Он был одет в свободное, чёрное облачение, подпоясанное толстым кушаком, покрытым металлическими пластинками, каждая размером с его ладонь.

Кино подумала, что это защита, пока он не отнял пластину от пояса и не швырнул её прочь. Пластина, вращаясь, врезалась в воздух и отлетела довольно далеко, а затем развернулась и полетела к нему, словно помесь сюрикена и бумеранга. В этот момент он поднял левую руку, вытянув её в сторону. От запястья до левой лодыжки ткань натянулась, словно крыло белки — летуньи.

Маленький сюрикен вонзился в ткань.

Кино моргнула. Ткань словно впитала маленькую пластинку острого как бритва металла. Когда пластинка исчезла, молодой человек положил левую руку на правое плечо, а правую руку положил на живот. Это одновременное движение рук было похоже на какое — то забавное приветствие, но когда он отнял правую руку от кушака, металлическая пластинка оказалась на своём месте.

Он рассмеялся, наблюдая за лицом Кино.

«Видишь? Эти сюрикены — моя личная разработка. Ручная работа. Они очень послушные, всегда возвращаются к хозяину».

«О — о–о, страшно».

Так подумала Кино. А вслух сказала:

«Пожалуйста, сдайтесь. Я честно приму ваш отказ сражаться и не причиню вам вреда».

«Нет, не думаю, что я так поступлю. Это ты можешь сдаться, но я приму сдачу только… от твоего духа».

Так он сказал и снова рассмеялся, всё тем же зловещим, хорошо отрепетированным смехом, как и в начале. Затем сдавил ладони перед животом, склонился и пристально посмотрел на неё.

Правая рука Кино скользнула к «Пушке». Она откинула верхний клапан кобуры, не спуская глаз с противника.

Фанфары протрубили сигнал к началу.

Фиолетовый гребень сделал элегантное движение левой рукой, правой, затем схватил одну из металлических пластин и метнул её в Кино. Затем бросил ещё и ещё.

Кино прыгнула вправо, уклоняясь от сюрикенов, зная, что они развернутся где — то позади неё и полетят обратно. Молодой человек продолжал бросать, целясь теперь правее Кино. Она снова уклонилась, теперь влево.

Но Фиолетовый гребень не стал бросать все пластины, примерно половина осталась висеть на его странном кушаке. Заметив, что Кино осторожна, он начал кружить, словно в танце, делая выпады то в одну сторону, то в другую, и при этом не переставал язвительно комментировать:

«Они сзади тебя. Теперь разворачиваются. Летят обратно. Если я брошу оставшиеся — сможешь ты уклониться, если они будут лететь с обеих сторон?»

Кино глянула назад и увидела, что он был прав — пластины развернулись.

«Умри!»

Так закричал молодой человек и с силой стал бросать оставшиеся пластины прямо в Кино, его руки замелькали с огромной скоростью.

Кино плашмя упала на землю.

Фиолетовый гребень зарычал от досады, не веря своим глазам.

Кино глянула вверх на сюрикены, свистящие у неё над головой. Они послушно возвращались к своему хозяину, который скривил губы и раскрыл своё крыло из одежд, чтобы впитать их.

И в этот момент Кино, лёжа на земле, выстрелила из «Пушки».

Жуткий грохот и облако дыма. Пуля ударила молодого человека в одну из пластин, всё ещё висевших на кушаке. Сила удара вогнала пластину глубоко ему в живот. Он издал страшный, задыхающийся крик и замер с широко открытым ртом и округлившимися, пустыми глазами. Затем стал раскачиваться из стороны в сторону, словно метроном, судорожно глотая воздух.

Кино услышала сзади приближающийся свист воздуха. Она ещё раз выстрелила, на этот раз сопернику в правое бедро.

Он дёрнулся и упал, кровь текла из ноги, но вторая волна металлических пластин пролетела над ним, не причинив ему вреда.

Кино вернулась в свою подземную комнату, зажгла свечу, положила пистолеты на кровать и сняла жилет.

«А, Кино. Когда ты вернулась?»

Так сонно спросил Гермес.

«Только что. Мы остаёмся здесь на ночь».

«Это значит, что ты не сдалась. Так я и думал. Сладких снов».

Так пробормотал Гермес и снова уснул.

«Он слишком много спит, даже для мотоцикла».

Так подумала Кино. Но сейчас она слишком устала, чтобы беспокоиться о лени Гермеса.

На следующее утро Кино проснулась на рассвете. Но продолжала лежать, пока темень в комнате не рассеялась настолько, что она могла увидеть свои руки, поднесённые к лицу. Тогда она встала, умыла лицо, почистила и перезарядила барабан «Пушки», из которой вчера стреляла.

Завтрак состоял из нескольких пайков, припасённых на крайний случай. За ним последовали упражнения на гибкость. Следом она потренировалась с оружием. Сначала с «Лесником», затем с «Пушкой».