Господи, помоги мне. Господи, помоги мне. Господи, помоги мне.

Он и правда сказал это. Его рука. На нем. Я тут же представила себе, как Даллас лежит голый на кровати, обхватив рукой длинный и толстый член — тут сомнений не было, так как я чувствовала его, когда он прижимался к моему животу — и сжимает его… водит по нему…

Мои мысли явно были написаны на лице. Я знала, что покраснела.

Образ мастурбирующего Далласа теперь будет вставать передо мной каждую ночь еще очень долгое время.

«Или всю оставшуюся жизнь», — предупредил тоненький голосок в моей голове.

Даллас взял меня за запястье и осторожно притянул к себе.

— Как я могу так сильно скучать по тебе, если мы расстались только вчера?

У меня перехватило дыхание. Даллас нежно и ласково улыбался, а в его взгляде было столько честности и открытости, что я забыла обо всем.

Внезапно в памяти всплыли слова Ванессы. И я тут же вспомнила о том, о чем думала всю ночь. Вспомнила о своем решении.

Жизнь может быть очень коротка, и никто не гарантирует счастья.

Я так жалела, что о многом не сказала брату до того, как он умер — о том, что он значил для меня, как сильно я любила его, о том, что все сделаю, чтобы он мог гордиться мною. Я не хотела продолжать совершать подобные ошибки и дальше.

С мыслью о короткой, но прекрасной жизни Родриго, о том, как он любил меня и своих сыновей, я и спросила у Далласа:

— Я тебе нравлюсь?

Да, это прозвучало будто я какая-то школьница, но мне было все равно. Что я могла еще спросить?

Даллас моргнул и прикусил нижнюю губу, после чего медленно выдохнул.

— Я бы не сказал, что «нравишься». — Он отпустил мое запястье и переплел наши пальцы. — Помнишь, ты сказала, что немного влюблена в меня?

Как я могла забыть об этом?

— Я бы по-другому описал свои чувства, Диана. Мне кажется, что ты уже знаешь об этом.

Настал мой черед моргать. Я сжала наши ладони.

— Значит, это не мои фантазии? — прошептала я.

— Нет, детка, не фантазии.

Я стояла, не в силах поверить это.

Наверное, Даллас все понял, потому что не стал дожидаться моего ответа.

— Я твой с потрохами, и ты знаешь об этом. — Он потянул меня за руку, пока я не оказалась прямо перед ним.

Я посмотрела на него и уточнила:

— Ты уверен?

— Абсолютно, — уверенно ответил Даллас и улыбнулся. — Из всех домов ты купила тот, что находится по соседству с моим. Из всех видов спорта Джош играет именно в бейсбол, а я тренирую его команду. Ты предназначена мне судьбой. Я знаю, что ты любишь меня, — нежно прошептал он.

Одно дело было говорить это про себя, а другое — признаваться в любви вслух. Но я все равно сказала:

— Да, люблю. Но…

— Никаких «но».

Я не смогла сдержать улыбку несмотря на то, что в данный момент решалось мое будущее — моя жизнь.

— Еще какие «но». Ты можешь любить меня, но этого мало, Даллас. Чего ты хочешь от меня?

— Все.

У меня в очередной раз перехватило дыхание. Я не ожидала услышать именно это слово. Думала, что это будет что-то вроде «давай встречаться» или «будь моей девушкой».

Будто зная, о чем я сейчас думала, он улыбнулся, но ничего не сказал.

— Все. Понятно. Хорошо.

Клянусь жизнью, в этот момент Даллас выглядел слегка обеспокоенным.

— Я хочу тебя. Твою улыбку. Твои объятия. Твою любовь. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу всего.

Интересно, выстрел в сердце и должен ощущаться именно так?

Я посмотрела ему в глаза.

— Ты ведь понимаешь, на что обрекаешь себя?

— На сто процентов, — кивнул Даллас, продолжая улыбаться.

— Ты же знаешь, что я сумасшедшая.

— Ты мой лучший друг. Конечно, я знаю, что ты сумасшедшая.

Не знаю, почему его слова показались мне лучшим комплиментом.

— Я ревнивая сучка, Даллас. Ты понимаешь это? Я не против твоего общения с женщинами и другими людьми, но если ты изменишь мне... почему ты улыбаешься?

— Если я изменю тебе, вы с Джошем убьете меня и закопаете мое тело там, где его никто не найдет.

Я моргнула и пожала плечами.

— Все верно.

— Я никогда не стану изменять тебе. Мы живем на одной улице, так что тебе не придется задаваться вопросом, где я и что делаю. А выходные мы вместе будем проводить на тренировках Джоша. Видишь? Все складывается идеально, на мой взгляд.

Я медленно умирала.

Даллас же широко улыбался.

— У меня мальчики, Даллас.

— И что?

Я ненавидела, когда он оборачивал мои же слова и тактику против меня. Он произнес это так, будто это неважно. Будто мое беспокойство о Джоше и Лу не стоит принимать во внимание. И это напрягло меня.

Я сделала шаг назад, вырвала руку из его захвата и повернулась, чтобы открыть ящик.

— Ты сказала, что доверяешь мне, — напомнил Даллас.

Покраснев, я повернулась к Далласу с машинкой для стрижки в руках. Когда я снова оказалась прямо перед ним, Даллас протянул руку и коснулся моего колена.

— Ты можешь рассказать мне все.

Именно это пугало меня. Правда. Я всегда чувствовала, что могу рассказать ему все. Но сейчас это ужасало меня.

Правда либо сделает меня сильнее, либо разобьет мне сердце.

Я посмотрела ему в глаза, подошла ближе и склонилась над ним, приступая к стрижке.

— Ты только что развелся. Да, ты сказал, что не будешь изменять мне и точно знаешь, что делаешь, но… я не… для меня это все серьезно, Даллас. Понимаю, ты не можешь пообещать, что никогда не разобьешь мне сердце, но…

— Для меня все тоже серьезно. Я не разобью тебе сердце, Диана. Я знаю тебя и знаю, что ты та самая. Мне пришлось дождаться развода, чтобы сделать все правильно. Жизнь так коротка, Персик, а я слишком стар для того, чтобы не знать, чего хочу. Я знаю, чего хочу. Чего хотел. Уже очень и очень давно. — Он замолчал. — Тебя.

Черт, черт, черт. Оставалось сказать ему кое-что еще, пока не забыла. Самое важное.

— Хорошо. Я хочу выйти замуж. Не завтра и не через полгода, но когда-нибудь. И я не уверена, что захочу в скором времени завести ребенка. Ты сможешь принять это?

Я почувствовала, как его рука заскользила по моему бедру.

— Я буду рад и двум имеющимся мальчикам.

Я что, расплакалась? Почему у меня мокрые глаза? Я моргнула, но слезы никуда не исчезли.

— Ты самый сильный человек из всех, кого я встречал, Диана. Но, несмотря на это, ты очень ранимая, и это сводит меня с ума, — хрипло, практически возбужденно произнес Даллас. — Я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, но я хочу быть рядом с тобой. Ты нужна мне больше, чем я нужен тебе.

Этот мужчина станет моей погибелью. В моей жизни было всего лишь семь-восемь случаев, когда я не знала, что сказать.

Большая ладонь снова сжала мое бедро.

— Как я говорю обычно мальчикам, мы играем не ради одного матча, а чтобы одержать победу в турнире. И я собираюсь его выиграть.

Я стиснула в руках машинку для стрижки.

— Но в турнире участвует много других команд.

Уголки его губ приподнялись, и он ласково провел пальцем по моему бедру.

— Меня всегда будет волновать только одна команда — самая лучшая. Никогда в жизни я не был ни в чем уверен так, как в этом.

Только к закрытию, после того как я убралась, а Шон пересчитал кассу, потому что, по его словам, он делал это быстрее, мне удалось заглянуть в свою банку с чаевыми. Но не деньги привлекли мое внимание, а несколько сложенных листов бумаги.

Если кто-то отставил мне визитки, я буду кричать и ругаться.

Я перевернула банку и высыпала из нее все. Передо мной оказалось не меньше дюжины листов бумаги. Я развернула один, мысленно удивляясь, что, черт возьми, это может быть такое.

Но как только увидела, что в нем написано, сразу все поняла.

Все в тебе вызывает во мне улыбку.

Дядя Фестер.

Я громко рассмеялась и схватила следующую записку. Дядя Фестер. Чертов Даллас. Чертов Даллас. Он не имеет понятия, что делает со мной. После трех записок я расплакалась.

Правда. Я люблю тебя.

Профессор Ксавье До Того, Как Он Облысел.

Ты будешь моей номер один. Хорошо?

С любовью, твой бедолага.

Я люблю тебя.

Твой заново рожденный девственник-католик, Даллас.