Шейн облизал губы.

Он просто должен его попробовать.

Вест приблизился и остановился, чувствуя на своих губах чужое дыхание, с каждым рваным вдохом соски задевали поросшую коротенькой шерстью грудь.

— Сокровище, — проговорил кот и подался навстречу, наклоняя голову. Безумно хотелось поцелуя, но тот лишь взял Шейна за подбородок: — Мое. И такое голодное.

Из горла вырвался полный вожделения возглас. Кугуар был в расцвете лет — наверняка за свою жизнь не раз участвовал в Охоте и гораздо лучше Шейна знал, как заполнить пустоту в его изнывающем теле. Вопиющая несправедливость, конечно, но что тут скажешь?

Кот поднял руку и, запустив пальцы Весту в волосы, обхватил его голову ладонью. Надавил, привлекая к себе; Шейн не сопротивлялся. Он хотел этого, хотел почувствовать тяжесть горячего тела, твердость упругих мышц. Кот прижал его лицо к своей шее, и Шейна затрясло.

— Вдохни, — шепнул тот. Вест глубоко втянул воздух и застонал — в нос ударил еще не выветрившийся запах вчерашнего секса. Закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на знакомом успокаивающем ощущении шелковистого меха и этого восхитительного аромата. Прильнул ближе, член немедля окреп. Ответом послужило довольное мурчание, На пораненное бедро легла рука, притягивая прямо в удобную ложбинку между мускулистыми ногами. Господи, какое упоительное чувство… Шейн потерся щекой об атласные волосинки на горле кота и был вознагражден тихим смешком: — Упрямый… — одобрительно сказала он хриплым голосом. — Но любвеобильный.

Шейн за собой раньше любвеобильности не замечал, однако сейчас был просто уверен: все, что с ним происходит, правильно и нисколько не грязно. Он снова погладил щекой мех, немного подвинулся, распахивая свою импровизированную накидку, чтобы всем телом, с ног до головы обнаженной кожей ощутить тепло своего кота.

— Жестокий… — блаженно вздохнул Шейн, — но обольстительный.

Тот со смехом склонился, мазнул по страждущим губам моргнувшего от удивления Шейна быстрым поцелуем и бесцеремонно перекинул через плечо. Из Шейна едва дух не вышибло. Кот присел, затем подскочил и устремился в кроны деревьев. Воздуха не хватало, твердая почва с каждой секундой все удалялась. Шкура держалась на нем каким-то чудом — вероятно, упасть ей не давал его собственный вес, поэтому случайные ветки не так больно стегали и не причиняли особого вреда. Вест только охал от особенно резких толчков. Кугуар перепрыгивал с ветки на ветку, выше и выше в густой полог. Земля исчезла из виду — между ярко зеленой листвой мелькали только размытые коричневые кляксы.

Они перемещались в верхнем ярусе леса. С каждым скачком Шейна ощутимо встряхивало, хотя он уже большой мальчик, потерпит. Котяра не успокоится, пока его новая игрушка в опасности, а Фэллон представлял угрозу, когда пытался до него дотронуться; значит, Шейну грех жаловаться. Но он так и не расслабился по-настоящему, пока кот не спустился, и они снова не очутились в траве.

Сцепив руки на мощном загривке, Шейн соскользнул вниз, едва устояв на дрожащих ногах. Он не спешил отпускать надежную шею, наслаждаясь мягкостью роскошного меха под пальцами.

Он ожидал, что кот утащит его в свое логово на каком-нибудь дереве, однако тот пока не спешил торопить события. Видимо, боялся спугнуть.

Отлично.

Повеселевший, немного испуганный, слегка возбужденный Шейн откинул голову и заглянул в странные, раскосые глаза:

— Поцелуй меня еще раз.

Глаза потемнели.

Вдруг беззаботный утренний щебет птиц нарушил вопль — кричал человек, затем крик резко оборвался и по лесу прокатился громогласный, леденящий кровь рев.

Фэллон попался!

Но это не кот. Ни один кот не способен издавать такие звуки.

Кот настороженно повернул голову. Выпустив на мгновение когти, коротко резанул Шейна по плечу и оттолкнул:

— Беги. — Прыгнул и скрылся в направлении криков; от следующего вопля волосы встали дыбом. — Беги! Спрячься на дереве. Я тебя найду.

Сердце ухнуло — судя по треску ломаемой древесины, долетевшему со стороны их недавно покинутого лагеря, там разгорелось сражение; Шейн повиновался. У него не было ни когтей, как у кота или других соперников, ни оружия, ни врожденной способности скакать с дерева на дерево. И он ничего не знал о хищниках, которые обитали в джунглях Марикета, но Вест и без того понимал, что для человека вступить в схватку с любой тварью, нарушившей щит безопасности — чистое самоубийство.

Душераздирающие крики Фэллона говорили сами за себя.

Учтя это красноречивое предупреждение, Шейн рванул с места, уходя как можно дальше от диких звуков, и так быстро, как только мог.

Впопыхах наступил на край шкуры, которая хоть и спасала от колючек, но сейчас мешала, не задумываясь скинул — скорость важнее. Побежал в одних мокасинах. Легкие горели от нехватки кислорода. Он остановился, шаря глазами по деревьям в поисках удобной ветки.

Поздно. Что-то живое и тяжелое распластало его по земле. В спину врезались камни и острые сучья, припорошенные тонким слоем опада. Шейн задохнулся.

Кот.

Каждый нерв тревожно зазвенел — пахло почти так же, как и от его кота, но все же по-другому.

Какой-то кислятиной.

Неправильно.

Это другой кот.

Вест задергался, лягаясь и пинаясь изо всех сил.

— Нет! — выкрикнул он. Неподъемная туша, навалившаяся сверху, почти совсем лишила его доступа воздуха. Ноги теперь были скованы мощными бедрами, но кулаки продолжали отчаянно молотить по железобетонным мышцам. — Нет! — заорал он еще громче.

Не переставая рычать, чужой кот захватил сначала левое запястье Шейна, затем правое, завел ему за голову и, ломая сушняк, больно вдавил в каменистый грунт. Шейн снова закричал, взбрыкнул, старясь стряхнуть зверя с себя, но все безуспешно. Слишком он громаден и силен. От смрадного дыхания, кружилась голова, желудок сводило приступами тошноты, но Вест упрямо изворачивался и бился. Кот проигнорировал метку на его плече, как и запах секса, оставшийся после предыдущего спаривания. Наоборот, когти зверя вгрызлись в кисти до костей, а от устрашающего рыка завибрировал позвоночник.

— Нет! — снова завопил Шейн. Он орал, в то время как кот свободной рукой метнулся вниз к дергающимся бедрам и вонзил в плоть полностью выпущенные когти. Боль обожгла, словно тот ударил кинжалами, в голове помутилось.

Вест без передышки горланил, продолжая отчаянно бороться, чем лишь усугублял свое положение. Когти погрузились еще глубже. Хватка на запястьях усилилась, кости хрустнули. Адская мука. Несмотря на порванную мышцу и кровь, стекающую по паху из распоротого бедра, Шейн попытаться увернутся.

Вдруг придавливающий вес куда-то исчез.

Шейн резко откатился в сторону — прочь от злобных рыков, которые раздавались буквально в двух шагах и от которых звенело в ушах. Опираясь на руки, он пополз вперед, затем уткнулся лицом в землю; раздробленные запястья отказывались держать его. Не обращая внимания на вопли и скрежет кошачьих когтей, пустил в ход локти и двинулся дальше. Едва только его перестало обдавать брызгами крови и чуть приглушились звуки ударов, Шейн поднялся на ноги. Его шатало, пульс гулко стучал в висках, но он сделал шаг… другой… третий.

И побежал.

Каждый вздох давался с трудом, на сей раз из-за того, что он без остановки орал как безумный. Зловоние постороннего кота, дикая боль в обоих запястьях… Коты всегда сражались за территории и потенциальных сексуальных партнеров, но едва только тех помечали… Шейн споткнулся. Брякнулся на землю — благо, что падение вышибло из груди воздух, положив конец его истошным воплям. Он схватился за лианы, опутавшие толстое дерево, из последних сил цепляясь за них корявыми пальцами. Но только вымазал кровью ствол, оставив четкий след. Попытка дотянуться до спасительных ветвей оказалась безуспешной, он горестно взвыл — кисти рук пульсировали и совсем не слушались. Пришлось с грехом пополам заставить передвигаться ноги.

Ослабший, измученный, Шейн не успел сделать и нескольких шагов, как снова упал. Срикошетив от встречного дерева, рухнул. Истерзанное тело разъехалось по грязи, но Вест так и не встал. Запястья пылали, тело сотрясалось от крупной дрожи. Ветер холодил открытую рану, по бедру ручьем лилась кровь.