· отчасти в результате внутренних раздоров между самими невольниками библейского проекта — раскол некогда единой никейско-догматической церкви на римско-католическую и православные; вторичные расколы в них — реформация на территории, подконтрольной католицизму, никонианство против старообрядчества и разнообразное сектантство на территории православия и т.п.;
· а отчасти в результате действия внешних факторов — живая диалектичность эллинизма начала перемалывать мертвящую догматичность первоначального иудаизма, вследствие чего «мировая закулиса» тех лет предпочла поддержать нетворческую, подражательную культуру Рима, и задавить творческую культуру эллинизма; спустя некоторое время пришлось потратить три столетия на нейтрализацию учения Христа и замену его в религиозном культе своею отсебятиной; потом откуда ни возьмись — ниспослание Корана и становление новой региональной цивилизации на его основе; ещё несколько столетий спустя — Чингис-хан уничтожил многие культуры — высоко цивилизованные, но невольничьи по характеру господствовавшей в них этики, в которой выразились порочные нравы; замена библейских религиозных культов на светский идеологический тоталитаризм марксизма, начатая в XIX веке, к середине ХХ века завершилась крахом, вследствие того, что в России проявил свою политическую волю большевизм, а Сталин в “Экономических проблемах социализма в СССР” вынес смертный приговор марксизму, чего ему не могут простить до сих пор [50].
В прошлом, если какое-либо общество имело склонность к тому, чтобы выйти из под власти заправил библейского проекта, то его заправилы практически гарантированно восстанавливали власть над ним (либо над его обезлюдевшей территорией) путём организации войны соседних государств против него. Война как средство отвлечения народов от дум о высоком и смысле жизни удовлетворяет этой потребности заправил библейского проекта и в наши дни. Однако, поскольку кризис носит общесистемный характер, им нужна не просто маленькая региональная война, а массированная война, охватывающая многие регионы, как склонные выйти из под их контроля, так и не вполне подконтрольные им. Но в ХХ веке успели сложиться транснациональные (точнее сказать — трансгосударственные) корпорации (ТГК). Большая война, охватывающая многие регионы и многие государства, для многих из них — разрушение бизнеса (системы производства и системы сбыта), поскольку их бизнес осуществляется на территории многих государств [51]. Поэтому ТГК против организации новой мировой войны, хотя те или иные из их числа могут быть заинтересованы в локально-изолированной войне с целью проникновения к какие-то прежде закрытые для них регионы. Большую войну они могут принять только как вынужденную данность. Правительства государств со своей стороны вынуждены учитывать интересы ТГК и потому тоже менее склонны к тому, чтобы затевать войны друг с другом, если они противоречат интересам ТГК.
В таких условиях для заправил библейского проекта порабощения человечества единственная возможность разжечь большую войну как средство преодоления общесистемного кризиса своей власти — нагнетать напряжённость и вражду между приверженцами традиционных исторически сложившихся конфессий, имея при этом целью искоренение из мировой культуры или исторически длительную дискредитацию Корана и ислама.
Т.е. сценарий аналогичный организации второй мировой войны ХХ века, с тою лишь разницей, что:
· тогда искусственно был взращён в Германии нацизм, что впоследствии позволило отождествлять с нацизмом и дискредитировать всякое освободительное движение на основе национального самосознания;
· а сейчас также искусственно взращивается и распространяется экстремизм под лозунгами ислама для того, чтобы опорочить и дискредитировать Коран как альтернативу установлению глобальной тирании на основе Библии.
И одно из средств воспрепятствовать этим усилиям «мировой закулисы» — по совести с предельной доброжелательностью к оппонентам выяснять, что именно в каждом из вероучений фальшиво или заведомо лживо, освобождая тем самым разум и волю людей от гнёта исторически сложившихся конфессий. Бог — живой в этом людям поможет, если они искренни в желании придти к Правде-Истине и осуществить Царство Божие на Земле.
Конечно: Диктатура совести — будущее человечества. Но придти к нему надо, миновав новую мировую войну ради попытки установления тирании хозяев Библии. И каждый живущий вносит свой вклад в построение того либо иного варианта будущего.
Внутренний Предиктор СССР
20 — 26 сентября 2006 г.
Уточнения: 02.10.2006 г.
note
Примечания
[1] «Совесть в пределах Библии, Библия в пределах знания», — М.Жванецкий.
[2] Оно состоялось 12 сентября 2006 г. Перевод на русский текста лекции опубликован “Католической информационной службы” по адресу: http://www.agnuz.info/?a=holy amp;father=benedict amp;id=754.
[3] В данном случае высказывание Бенедикта XVI извращено. В переводе на русский язык текста его лекции в Регенсубргском университете это высказывание приводится в следующей редакции: «Разум, остающийся глухим к божественному и отводящий религии место среди субкультур (курсивом нами выделены слова, отсутствующие в публикации “Известий”), неспособен войти в диалог культур» (приводится по публикации в интернете:
http://www.agnuz.info/?a=holy amp;father=benedict amp;id=754).
[4] Кроме того: «Сотрудники турецкой государственной Дирекции по вопросам вероисповеданий подали официальный иск против Папы Римского Бенедикта XVI, где призывают судебные органы Турции задержать главу Римско-католической церкви во время его предстоящего визита в Турцию, назначенного на ноябрь. Документ написан на имя министра юстиции и предлагает ему официально объявить Папу в розыск в связи с его недавними высказываниями об исламе, сообщает Regions.ru со ссылкой на болгарский портал “Религия БГ”, приводящий информацию турецкого Анатолийского агентства.
Истцы утверждают, что Папа нарушил турецкий закон о свободе совести, нанеся оскорбление Пророку Мухаммаду. Кроме того, они настаивают, чтобы Папа принёс извинения, прежде чем ехать в Турцию.
Этот юридический документ может действительно усложнить положение с визитом Папы, так как, если иск не будет отозван, турецкие власти обязаны предпринять шаги против того лица, которому выдвинуто обвинение. Официальные лица Турции также в затруднении: они уже заявили, что “неприемлемые” высказывания Папы не скажутся на возможности визита, — рассчитывая, по-видимому, что он может помочь Турции вступить в ЕС, куда она давно стремится» (http://www.newsru.com/religy/21sep2006/turkey_print.html).
В аспекте современного международного права речь идёт о предложении, высказанном инициативной группой своему правительству, арестовать главу другого государства в период его визита в страну…
[5] Из этой фразы Бенедикта XVI можно понять, что некая закулисная сила, не имеющая отношения ни к католицизму, ни к исламу «употребила» и папу, и лидеров мусульманских стран и организаций в целях разжигания межрелигиозной розни. Но эта сила не могла бы действовать без посредства журналистики — лживой и невежественной, графоманствующей с целью создания и продажи «сенсаций».
Папа Римский действительно стал жертвой политического манипулирования. Это видно, если обратиться к тексту его лекции в Регенсбургском университете, к тому её фрагменту, в котором приводится цитата из Мануила II Палеолога:
«…я недавно прочитал изданную профессором Theodore Khoury (Мюнстер) часть диалога между эрудированным византийским императором Мануэлем II Палеологом — состоявшимся, вероятно, во время зимнего квартирования 1391 года близ Анкары — и неким ученым персом о христианстве и исламе, и об их истинности. Впоследствии этот диалог был записан во время осады Константинополя между 1394 и 1402 гг., вероятно самим императором, поскольку его рассуждения приводятся более детально, нежели аргументы его персидского собеседника. Их диалог охватывает всё пространство структур веры, содержащихся в Библии и Коране, и особо останавливается на образе Бога и человека, неизбежно возвращаясь вновь и вновь к теме об отношениях между — как они говорили — тремя „Законами“, или тремя „порядками жизни“: Ветхий завет — Новый завет — Коран. Я не намерен говорить об этом сейчас, на этой лекции; мне бы хотелось затронуть лишь один аргумент — довольно маргинальный в структуре всего диалога — который очаровал меня в контексте темы „веры и разума“, и которым я воспользуюсь в качестве отправного пункта своих размышлений на эту тему.