– Даже строгим предупреждением, – поддержала меня Рэчел.

– Обычно мы так и делаем, – заявил капитан. – Слава богу, нам понятно, что здесь в округе хватает малахольных, – и капитан бросил выразительный взгляд в сторону Марко. – Однако тут есть кое-что непонятное, а я не люблю тайн. Короче, странно, что все вы босиком. Люди лейтенанта обшарили каждый камень и ничего! Ни одной пары обуви! А я уверен, что ни один из вас не смог бы отшагать несколько километров по острым камням, по обломкам скал да по бездорожью босиком. Это физически невозможно! .

– Стало быть, нас задержали потому, что мы босиком? – осведомилась Рэчел.

– Большое дело! – фыркнул Марко. – Не понимаю, из-за чего весь сыр-бор. Ну нет у вас тут пришельцев, и ладно! Так бы сразу и сказали!

Капитан смерил Марко тяжелы, , неприязненным взглядом.

– Помолчи! А теперь вы трое – напишите ваши имена и телефоны ваших родителей вот на этом листке бумаги. – Он щелчком отправил в сторону Марко листок бумаги. – Мы непременно с ними свяжемся, так и знайте. А уж с твоими – в первую очередь, сынок. Думаю, они смогут оценить твое тонкое чувство юмора.

Привстав на цыпочки, я через плечо Марко с интересом следила, как он вывел: «Фокс Малдер». И добавил номер телефона.

Рэчел предпочла назваться Даной Скалли. Настала моя очередь. Я растерянно хлопала глазами. Видите ли, сказать по правде, я не очень увлекаюсь «Секретными материалами». Капитан удивленно взглянул на меня, пока я судорожно вертела в руках ручку, отчаянно пытаясь как-то вывернуться из этого положения.

Какое имя? Черт возьми, какое придумать имя?!

– Ты что, забыла, как тебя зовут?!

– Хм… что вы?! Конечно нет! Меня зовут… Синди! Да, да, Синди! Синди… Кроуфорд!

Марко ошеломленно уставился на меня. Рэчел вслед за ним разглядывала меня с таким видом, будто у меня вдруг выросла борода. Дрожащей рукой я вывела свое имя на листке бумаги. И добавила первые попавшие в голову цифры.

Капитан с лейтенантом вышли. Дверь с негромким щелчком захлопнулась у них за спиной. В замке повернулся ключ.

– Синди Кроуфорд? – потрясенным голосом переспросил Марко. – Ты часом не спятила?!

– Я?! Это я спятила?! А сам-то?

– Да кто ж не знает, кто такая Синди Кроуфорд?!

– Тихо! Пора выбираться отсюда! И побыстрее! – перебила нас Рэчел. – Между прочим, я дала им телефон в «Пицца-Хат», по которому заказываю пиццу на дом.

– А я – телефон спортивного тотализатора, – похвастался Марко.

– А я просто написала: один-два-три-четырепять-шесть-семь-восемь, – сказала я.

– Сколько-сколько? Восемь?! – подавился смехом Марко. – Ну, ты даешь! Восьмизначный номер! Вот черт, с тобой и влипнуть недолго! Шпионка из тебя еще та! Ладно, проехали. Ну, и как мы отсюда выберемся, хотел бы я знать?

– Я могу превратиться в гризли, и… – начала было Рэчел.

– Нет! – в панике завопила я. – Только не это! Это же все нормальные люди, разве ты не понимаешь? Они никакие не йерки! Зачем причинять им зло? Надо просто превратиться в кого-то крохотного и потихоньку выбраться отсюда, вот и все! В муху, например.

– Ненавижу мух! – содрогнулась Рэчел.

– Тогда в муравьев?

– Ни за что!

– Значит, в тараканов?

Рэчел покорно кивнула…

– Ладно уж: Согласна на таракана.

Марко обалдело покрутил головой, глядя на нее во все глаза:

– Ничего себе! В муху, значит, ни за что на свете! А в таракана – пожалуйста! Выходит, тараканы тебе больше по душе?

Но мы с Рэчел уже поспешно превращались в тараканов, так что Марко пришлось не мешкая присоединиться к нам.

На этот раз пол не то чтобы стал приближаться к нам – он просто-таки со страшной скоростью рванулся нам навстречу! А те перемены, которые с нами происходили сейчас, несколько отличались от постепенного, завораживающего своей красотой процесса превращения человеческой кожи в птичьи перья.

В этот раз, неизвестно почему, преображение Марко в таракана началось с антенн. Два огромных, длинных, похожих на мушкетерские шпагиотростка вдруг словно выстрелили у него изо лба.

СПЛИИИТ!

Для Рэчел изменения, наоборот, начались с ног. Точнее, с появления еще одной пары ног, промежуточной. Той самой, которая вдруг выросла прямо у нее из груди.

– Ой! – взвизгнула я от неожиданности, хотя, конечно, примерно представляла, как это будет происходить. Более или менее представляла.

И тем не менее постарайтесь меня понять, когда на твоих глаза прямо из головы твоего приятеля выстреливают гигантские шевелящиеся усики-антенны, а из груди лучшей подруги вдруг высовывается пара волосатых членистых ног… Это такое зрелище, привыкнуть к которому попросту невозможно.

Впрочем, мне сейчас было не до того, чтобы следить, что происходит с Марко и Рэчел. Больше всего в этот момент меня почему-то поразило, что кусок истертого ногами линолеума подо мной внезапно стал огромным, как площадка для игры в теннис. Я, как могла, старалась сосредоточиться, не обращая внимания на противный скрежет откуда-то изнутри меня – казалось, стонала и кряхтела каждая кость, недовольная тем, что перемалывается в пыль. Особенно почему-то было неприятно то, как моя кожа прямо на глазах твердела и становилось гладкой.

ПЛЮХ! Из груди У меня тоже выпрыгнула добавочная пара ног. ,

ШЛЕП! Откуда-то из середины лба выстрелили усики-антенны.

Собственные мои ноги будто усохли. Не удержавшись, я упала ничком. Попыталась было вытянуть вперед руки, чтобы хоть как-то смягчить удар, но… у меня уже больше не было рук!

– Я передумала, – начала вдруг Рэчел. Наверное, решила пошутить. Но в чем заключалась шутка, нам не суждено было узнать ее хорошенькое, даже красивое лицо вдруг приобрело оттенок темной бронзы и как-то разом отяжелело, а рот превратился в клацающие тараканьи челюсти.

– Я собиралась сказать, я передумала – тараканы противнее мух, – объяснила Рэчел.

И как раз в эту минуту нашими чувствительными усиками-антеннами мы уловили колебания воздуха. Воздух слегка сотрясался под чьими-то тяжелыми шагами. Довольно-таки сердитыми, насколько я могла судить.

Нужна была некоторая практика, чтобы приспособиться к тем органам чувств, которыми пользуются тараканы. В частности, привыкнуть преобразовывать колебания воздуха в человеческую речь. К счастью, практики у нас было немало. Поэтому мы сразу поняли, что это говорит капитан:

– «Пицца-Хат», а? Неплохо! Ну, я сейчас покажу этому маленькому чудовищу, где раки зимуют! – Голос его звучал сердито.

– Бежим, девочки и мальчики! – завопила Рэчел как дурочка. Все это было знакомо – тот же самый идиотский восторг она испытывает каждый раз, когда мы оказываемся на грани гибели.

– РЭ-Э-Э-ЙД! – завизжал Марко.

– Очень смешно! Просто обхохочешься! – проворчала я недовольно. – Может быть, обойдемся без всех этих воплей и просто-напросто потихоньку унесем отсюда ноги?

Легкое движение воздуха! Сильные колебания! Ветер! И запах, запах человека!

Дверь распахнулась. Она пронеслась как раз над нашими головами. Не сговариваясь, мы заработали всеми тремя парами ног. Ура, наконец-то мы выбрались оттуда!

ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ!

Мы со свистом летели вперед по гладкому, как лед, линолеуму.

Все шесть моих ног двигались с безумной скоростью, усики-антенны дико вращались во все стороны сразу, а инстинкт, которым матушка-природа снабдила тараканов, казалось, пронзительно кричал: беги, беги! БЕГИ!!!

И я бежала.

Мы все бежали.

Хотя, по-моему, ни один из нас толком не знал куда.

– Куда теперь?– пропыхтел Марко.

– Откуда, черт возьми, мне знать?! – рявкнула Рэчел.

– Ориентируйтесь на дневной свет! – крикнула я.

– А как отличить, дневной это свет или старая, добрая люминесцентная лампа?

– Понятия не имею. Хм… хм… – Я судорожно ломала голову, пытаясь сообразить, каким же образом ориентируются тараканы, безошибочно отличая дневной свет от искусственного.