После этого предлагается: «А шахтеры пусть ищут пропавшие деньги у своих начальников. А раз они этого не делают, значит, боятся. А боятся, потому что убьют…

– Абсолютно точно.

- Иди и делай это. Если ты это будешь делать, тогда ты становишься нашим партнером, потому что ты смелый человек. Тогда рабочий становится тоже правым.

– Да».

Но реально государство не выполнило свой профессиональный долг перед шахтерами: профессиональная обязанность шахтеров - давать стране угля; а профессиональная обязанность государства - в том числе следить и за тем, чтобы у шахтеров не воровали деньги в то время, пока они отдают свои силы в забое и пока восстанавливают их дома для добычи очередной партии угля. Это - функция правоохранительных органов государства. И лидер думской фракции, профессиональный государственный деятель обязан это понимать. Но он об этом молчит и поддакивает предлагаемому ему вздору.

Реально дело не в трусости шахтеров или каких-то других профессиональных групп, а в необходимости на основе общественной инициативы превзойти в организованности и дееспособности и мафию, и недееспособную государственность, подчинившуюся мафии. В противном случае общество, и прежде всего его “элитарные” слои, столкнутся с крайне неприятным для себя явлением.

Если ограничиться рассмотрением отношений исключительно в системе «персонал - снюхавшееся с мафией начальство», то для персонала последовать совету “Эксперта”: не бояться громил, а заняться разборками с собственным начальством, - означает одну единственную возможность оказать воздействие на злоупотребляющего своим положением начальника - беспощадно убивать их без суда и следствия. Чтобы при этом самим не попасть под следствие и избежать уголовной ответственности, остается употреблять способ «технической уработки». Этот термин возник в ГУЛАГе и означал осуществление несчастного случая на производстве, в котором погибал приговоренный самими заключенными к «технической уработке» терроризировавший всех уголовник, стукач или кто-то неугодный лагерной общественности по каким-то иным причинам.

Но этот способ осуществления общественной инициативы, к которому по существу подталкивает “Эксперт”, означает, что начальника никто не будет увещевать: «верни нам украденное и не воруй впредь», так как обе стороны знают, что реально происходит и только делают вид, что ничего не происходит, поскольку точно такой же вид - что ничего не происходит либо кто-то пытается оклеветать начальство - делают и правоохранительные органы. В такой ситуации всякие увещевания начальства бессмысленны, ибо начальство не может не знать, что оно обворовывает персонал. И даже если оно делает это исключительно на законных основаниях, то интеллектуальный уровень выпускника вуза, пусть даже и подорванный пьянством и «нездоровыми излишествами» деградационно-паразитического спектра потребностей, всё же позволяет понять, чьи интересы ущемляют те законы, на основании которых можно безнаказанно обобрать и поработить большинство населения страны.

Увещевания могут быть полезны только там, где имеют место действительные заблуждения, а не заблуждение в форме наглого цинизма.

А депутатам Верховных Советов СССР, его союзных республик созывов после 1985 г., депутатам Думы РФ, президенту, осуществлявшему подбор и назначение на должности высших лиц государства и подписавшему указы, имеющие силу законов, в результате чьей коллективной деятельности и бездеятельности возникло такое законодательство, следует призадуматься и о возможной уголовной ответственности за злоупотребление законодательной властью. В силу специфики этого вида антиобщественного деяния распространить на него принцип «закон обратной силы не имеет» не представляется возможным.

Но коли речь зашла об общественной инициативе, действительно призванной поправить бизнесменов и чиновников государства в их искреннем недопонимании того, что происходит, то умному шахтеру нет причин ограничивать свои интересы разборками со своими начальниками, снюхавшимися с бандитами, дабы те запугивали и убивали одиночек-активистов. В круг тех, кто мешает жить трудовому человеку вообще, а не только взятым для примера В.Фадеевым шахтерам, попадают и руководители МВД и ФСБ, прокуратуры, депутаты, все партийные “элиты”, включая и НДР, и В.Рыжкова персонально, поскольку все они - работники сферы управления, не выполняющей свой долг по отношению к остальному обществу, и сильно задолжавшие по жизни простому трудящемуся человеку и его детям.

Но общественная инициатива при таком уровне ответственности и заботы перестает быть “робингудством” и подражанием С.Т.Разину и Г.И.Котовскому, а становится Советской властью, в лучшем смысле этих слов. И как показывает опыт истории, в свое время шахтеры и другие не боялись ни бандитов, ни государства, когда её устанавливали: становление Советов «снизу» по инициативе трудящегося большинства в период с ноября 1917 по май 1918 года предшествовало гражданской войне, а РСДРП(б) только окучивала этот процесс, во многом извращая его продвижением троцкистов на руководящие посты в условиях безграмотности большей части нееврейского населения страны, что и привело к весьма специфическому лозунгу кронштадского восстания (28 февраля - 18 марта 1921 г.) «За Советы, но без коммунистов!», поскольку троцкисты того времени - сионо-интернацисты, основной партийный актив - еще именовали себя по названию партии «коммунистами», а не по псевдониму своего лидера и кумира. Правильнее было бы «За Советы без марксистов и библиистов!», поскольку коммунизм нуждается в очищении от марксизма, а Учение Христово - в очищении от библейской мерзости. И этот лозунг актуален не только в России и в наши дни.

Так что, призывающие простых рабочих к общественной инициативе в правом деле, дождетесь: общественная инициатива неголосующих вызреет, и обратится против вас под лозунгом - «Смело мы в бой пойдем за Власть Советов и победим». На сей раз окончательно.

Теперь можно перейти собственно к интервью В.Рыжкова “Эксперту”. В.Рыжков дает следующую оценку взаимоотношений Думы и общества вне органов власти:

«Почему такая странная конфигурация парламента? «До этого речь шла о том, что коммунисты являются не коммунистами, а госкапиталистами; «Яблоко» - вовсе не демократы, в смысле не буржуазные демократы, а социал-демократы; ЛДПР и Жириновский - не либералы, а правые, в смысле государственники; а НДР - партия без избирателей, поскольку является партией власти.» Казалось бы, внешне всё очень прилично выглядит. Четыре фракции, все очень разные. Можно предположить, что они действительно отражают крупные интересы общества. На самом деле всё это условно, поскольку можно смело утверждать, что структурированных и ясных интересов в нашем обществе не существует. Общество деморализовано, маргинализировано, дезориентировано в идейно-ценностном плане, и потому голосуя за какие-то партии, оно инстинктивно реагирует не на ясные программы и системы ценностей, а на некие облака. Скажем, треть общества хотела бы вернуться в Советский Союз. Есть набор стереотипов советской власти: все заводы работают, зарплата, пусть небольшая, но регулярная, продуктов, хотя и мало, достать можно, стандарты жизни, пусть и низкие по качеству, но примерно одинаковые, лечение плохонькое, но доступное и так далее. Эти настроения и эксплуатирует КПРФ».

Если же говорить о мире капитализма в целом и называть вещи своими именами, то потребительские стандарты в СССР были безусловно ниже, чем в таких странах как США, ФРГ, Швеция, Швейцария, но за 70 лет социалистического строительства, прерванного войной, уничтожившей более 1/3 народного достояния и осиротившей почти каждую семью, эти стандарты все-таки были на уровне, превышавшем потребительские стандарты большинства стран капитализма, за исключением образцово показательных “демократий”, обобравших международным ростовщичеством (кредитованием под заведомо неоплатные проценты) весь остальной мир. Эту правду с количественными показателями производства и потребления в руках, ныне никто вспоминать не желает: ни записные марксисты, ни без ума болтливые демократы, ни другие противники социализма.