— Смелее, Эвелин, хватит трусить! — тихо выругалась я, злясь сама на себя.

Стиснула пальцы на узелке с едой и почти без страха снова коснулась ладонью стены.

Проход оказался длинным. Через десяток шагов, как предупреждала Айрис, началась витая лестница — узкая и неудобная. Приходилось прижиматься к холодной стене едва ли не всем телом, чтобы только не упасть.

Лестницу сменил новый коридор — такой же темный, пыльный и узкий. Но, в отличие от первого, намного длиннее. Когда началось казаться, что он не закончится никогда, я уткнулась в выросшую на пути преграду.

Выход. Это должен быть он!

И без того беспокойное сердце забилось чаще. Рычаг нашелся быстро. И так же быстро мне удалось с ним совладать. Камень заскрежетал, открывая проход.

Задержав дыхание, я сделала шаг. Первый — и твердый пол под ногами сменился мягкой травой. Второй — и в нос забились запахи ночи: свежести, сырой земли, мокрого камня. Третий — и тьма истаяла.

Я заморгала. В уголках глаз защипало, пришлось закусить губ, чтобы сдержать подступившие слезы.

Удалось… Мне удалось!

Но тут же, будто отрезвляя, в лицо ударил холодный ветер. Верно, радоваться рано. Когда доберусь до Нортейна, тогда позволю себе и порадоваться, и поплакать. Сейчас же нужно избавиться от печати собственности.

Закатав рукав блузы, я достала из кармана юбки нож и черную нить.

Глава 12

Я колебалась лишь мгновение, потом решительно полоснула ножом по монограмме и тут же прижала к ране черную нить. Подобное тянется к подобному — так мне сказала Айрис. Нить из плаща Самаэля сильнее моей печати. Заключенная в ней тьма потянется к источнику, обовьет его лозой, и останется лишь выудить ее.

Когда Айрис рассказала, как снять печать, я усомнилась. Подумала, не может решение оказаться настолько простым. Но Айрис, улыбнувшись, напомнила, что самые сильные препятствия зачастую скрываются в наших страхах и неуверенности. И чернокнижник как никто умеет этим пользоваться.

Достав нить, я откинула ее к стенам Теневого поместья. Так тьма не забеспокоится, ощущая себя в родной стихии. Потом откатала рукав, застегнула плотный манжет, который стал одновременно повязкой, и кинулась бежать.

Моих сил хватило лишь до дороги — там пришлось остановиться и перевести дух. Проклятая слабость! Я хмуро уставилась на браслет. Снять его мне не под силу, но, может, кузнец Фолке согласится это сделать, если пообещать оставить украшение ему? Все же артефакт выглядит дорогим. С другой стороны, каждый в городе уже знает, что дядя меня продал — а значит, идти к Фолке опасно. Старый ворчун не станет меня покрывать.

Проклятье! Что же делать?

От волнения пальцы сжались в кулаки. Мышцы на руке напряглись, и свежий порез на запястье болезненно натянулся, заставив меня зашипеть. Нет, так не пойдет. Нужно успокоиться. Сейчас главное добраться до города и отыскать Ивара. А потом

— отправиться дальше. Для промедлений времени нет.

Решив так, я зашагала по дороге. Двигаться старалась быстро, но при этом не тратя силы понапрасну. Остановилась лишь раз, и то ненадолго: перекусила наспех собранным бутербродом, затем продолжила путь.

Как и рассчитывала, к границам города я подошла в предрассветных сумерках. Пробираясь проулками, стянула оставленный на подоконнике платок и замоталась в него по самый нос. Совесть уже не просто грызла — она драла меня, как свора диких псов кусок мяса.

На главные улицы я старалась не выходить. Даже в такой ранний час на них могут быть люди. Вместо этого я держалась окраины, пробираясь к нужному дому окружным путем. Я шла быстро, но при этом уверенно, стараясь выглядеть так, будто просто спешу по делам. После бессонной ночи слабость навалилась с новой силой. Ноги ощущались деревянными, колени едва гнулись. Глаза слипались, а рот то и дело норовил растянуться зевотой. Но я держалась.

Нужный дом оказался именно таким, каким я его представляла по рассказам Айрис. Первый этаж каменный, второй — сложенный из дерева, потемневшего от времени. Красная рассохшаяся дверь и четыре серые ступеньки, ведущие к ней. Даже глиняные горшки с тощими геранями стояли у входа, как и три года назад.

Я постучала. Выждала несколько минут и постучала снова, еще требовательнее.

— Да иду я! — раздалось недовольное с той стороны. — Кого нелегкая принесла в такую рань?

Я мельком огляделась, опасаясь, что недовольный голос разбудит соседей. Но нет, вокруг было тихо. Внутри дома что-то упало, все тот же голос выругался, крякнул. Раздался шаркающий звук, потом замок сдвинули.

В приоткрывшуюся щель показалась растрепанная голова.

— Ты кто?

— Я ищу Ивара.

— Кого?

— Ивара.

— А, тьфу ты, понял.

Дверь открылась шире, и на крыльцо вышел мужчина, закутанный в полосатый халат.

— Давно про него не спрашивали. Проходи, — хозяин дома посторонился, но я мотнула головой.

— Если его тут нет, то я пойду.

— Погодь, — карие глаза прищурились.

Внимательный взгляд скользнул снизу-вверх и задержался на платке, плотно намотанном на голову. Стало неуютно, захотелось сбежать, и я даже отступила на полшага, но вдруг мужчина продолжил:

— Где-то с год назад Ивар уехал в Тайрен. Дальний который.

Я кивнула, давая понять, что знаю, о каком городе идет речь.

Так уж вышло, что некоторые из местных, кто редко выбирается дальше соседних деревень, путают Тайрен и Райтен. Первый — шумный портовый город. Второй — крохотный городишко, даже меньше нашего, в двух днях пути отсюда.

— Не знаете, как его там найти?

Мужчина фыркнул в густые усы.

— Откуда ж? Ивар как собрался, так и исчез. Ветер в голове, огонь в сердце. Горячий, но глупый. Такой либо взлетел в Тайрене, либо пропал окончательно, если не смог смириться с утратой.

Утратой.

Наверняка это про Айрис! Значит, Ивар не забыл ее. Как минимум еще два года ждал. Может, за неполный еще один его сердце не охладело?

Тайрен хоть и расположен далеко, но от него можно взять корабль до Туманных островов, а оттуда — до самого Нортейна. Сама судьба, кажется, на моей стороне! Если Ивар оставил хоть несколько следов, я разыщу его, а потом сбегу в свободные земли.

Поблагодарив хозяина за информацию, я развернулась было уходить, но вдруг ощутила, как на моем локте сжались крепкие пальцы.

— Беги из города, — прошептал мужчина, наклоняясь. — Новость о сделке Лаура еще не утихла. Тебя поймают.

Я испуганно дернулась. Он понял? Но как?

— Глаза, девочка, — улыбнулся мужчина. — Ни у кого в Айдероне нет таких удивительных глаз — цвета моря под полуденным солнцем. Они выдают тебя. Так что беги, не задерживайся! Только… секунду, — отпустив мой локоть, он скрылся в доме. Зашумел там чем-то, зашуршал, потом вернулся. — Вот, держи, — мне в ладонь сунули вытянутую медную пластинку с насечками. — Как раз одна осталась. Ее хватит до Райтена, дилижанс туда отходит с восемнадцатой улицы. Тут близко, сама знаешь.

Я растерялась.

— Почему вы помогаете мне?

— А ты бы предпочла, чтобы я помог чернокнижнику? Не все в этом мире можно купить. И то, как твой дядька поступил с тобой… — сухие губы недовольно сжались. — Плохо это, Эвелин. Не по небесным законам. А теперь беги, не опоздай на дилижанс. Он отходит рано.

— Спасибо вам, мастер…

— Да какой я мастер, — по-доброму усмехнулся мужчина. — Ведар я. Беги, хватит болтать.

— Спасибо вам, Ведар.

Благодарно кивнув, я развернулась и спустилась по лестнице, чтобы на ближайшем же повороте забрать левее. Пальцы стискивали острые грани дорожной пластинки. Такие продавали в транспортном совете, что стоит на второй улице. Сама бы я сейчас даже близко не сунулась в центр, поэтому помощь Ведара оказалась как нельзя кстати.

Помощь…

Я резко замерла, в волнении кусая губы. Что будет с Ведаром, если меня поймают? Накажет ли его чернокнижник? Может, стоит вернуться и отдать пластинку? Пусть пешком, но я смогу добраться до Райтена, там найду кузнеца, который согласится снять браслет. Может, даже удастся выручить за него пару монет. Тогда и на проходящий дилижанс до Тайрена хватит. Да, нужно вернуться.

Я крутанулась на приземистых каблуках, сделала пару шагов и невольно замерла

— из-за поворота появилась шумная компания. Четверо молодых мужчин, пошатываясь, гоготали в голос. Растрепанный вид, нетвердая походка — нетрудно догадаться, что ночка у них выдалась веселая. Однако не это напугало меня, а то, что одного из четверых я узнала. Улыбаясь особенно хмельно, мне навстречу шел Товер.