— Я думал, что любил ее, пока не узнал, что такое любовь на самом деле, - он посмотрел на невесту. - Теперь я с уверенностью могу сказать, что никого не любил так, как люблю тебя.

Николь забыла о своих страхах, угрызениях совести, о Бьянке и графе, глядя в зеленые глаза Виктора. Только она могла видеть в них скрытые от всех душевные переживания. Только ей он доверял настолько, что мог показать свою слабость и уязвимость. Она поцеловала его, не желая больше тратить ценные минуты уединения на воспоминания.

*Мониста - ожерелье из золотых и серебряных монет.

Столица южного государства находилась в глубине пустыни. Город был обнесен широкой стеной из желто-оранжевого камня, сливавшегося с песком вокруг. По стене прохаживались воины, вооруженные луками. Заприметив караван, они сообщали на ближайшую заставу и оттуда высылали всадников, чтоб встретить и проводить гостей. Люди в этой части света редко путешествовали между городами, опасаясь попасть в немилость богам пустыни и потерять не только товар, но и жизнь. Только снарядив достаточно большой караван из нескольких сотен человек, можно было более-менее безопасно пересечь мертвые равнины, занесенные песком. Разбойники тоже часто встречались по пути и могли наделать бед, если караван не был надежно защищен парой десятков вооруженных солдат.

Передвигались путники верхом на лошадях, ослах или верблюдах. Для путешествия король Вандершира взял с собой три десятка солдат и еще двоих капитанов, помимо Генри Мориса. Остальные оставались на кораблях. Садид пообещал обеспечивать их всем необходимым, пока король будет гостить в столице. Также ему выпала честь принимать у себя королеву Виржинию, поскольку сын отказался брать ее с собой в опасное длительное путешествие. Джека оставили с ней, чтоб он развлекал и охранял первую особу королевства.

Караван достиг стен города через неделю пути, так как двигаться приходилось медленно, а на ночь делать остановки. К вечеру седьмого дня измученные и едва живые вандерширцы, наконец, достигли стен города.

Их уже ждали, поскольку вперед, по традиции, был выслан гонец, сообщивший о прибытии почетных гостей. Правитель отправил навстречу своих солдат, чтоб те сопровождали вандерширцев до самого города.

Николь ехала в женском седле, к которому крепилась специальная конструкция из нескольких прутьев, обтянутых материей. Она скрывала девушку от солнца и сухого раскаленного ветра. Но даже такая мера мало спасала от жестокой жары, преследовавшей людей и животных, пока солнце стояло над горизонтом. Ночью же становилось непривычно холодно, и приходилось закутываться в одеяла, прячась в шатрах, установленных на закате.

Виктор ехал верхом, сменив мундир на местную одежду: широкие светлые шаровары, рубашку, матерчатый плащ и тюрбан. Солдаты последовали примеру своего мудрого правителя, не желая получить удар в неприспособленной к таким условиям форме. Днем мужчины закрывали лица частью головного убора, оставив только глаза, и нельзя было отличить, кто из них местный житель, а кто северянин.

Женщин в караване было немного, кроме северянок и их служанок, несколько рабынь в дар правителю Иджу от города Нажиб. Николь никак не могла привыкнуть к мысли, что такие красивые девушки - невольницы, которых везут, как товар.

В один из вечеров на пути к столице, сидя в их с королем шатре, она спросила об этом. Виктор закончил смывать с себя пыль и песок и накинул длинный халат.

— Тебе не следует думать об этом, - сказал он сурово. По мере приближения к столице он все больше мрачнел, и все время находился в глубокой задумчивости. - Тут свои обычаи.

— Они не выглядят счастливыми, хотя Генри пытался меня убедить, что им еще повезло, - Николь принесла ему поднос с фруктами, в которых уже неплохо разбиралась.

— Им действительно повезло, - Виктор взял первый попавшийся под руку и начал есть, казалось, даже не замечая что.

— А если они северянки? Может, из Вандершира? - девушку беспокоила эта задумчивость, и она прилагала все усилия, чтоб вывести его из нее. Ей хотелось, чтоб он опять шутил и улыбался, как на корабле. - Сейчас война, пираты могли напасть на какое-нибудь вандерширское судно.

— Они не северянки, - возразил король. - Они дикарки с островов.

— Дикарки? - Николь знала о племенах полудиких людей, живущих на островах в восточной части Теплого моря. Они вели дела с пиратами, за что Вандершир частенько навещал их острова, для наведения порядка. - Такие красавицы?

— Животные, - мужчина отложил еду и откинулся на подушки. - Не подходи к ним близко.

— Неужели нельзя подарить какое-нибудь украшение или лошадь? - размышляла вслух девушка, тоже надкусив сочный плод. - Дарить людей, как товар.

— Разве наши крестьяне в лучшем положении? - спросил король, не глядя на нее. - Одни люди рождены, чтобы править, другие, чтоб подчиняться. По-другому не бывает.

— В Итилиане такого нет, и в Эвервуде тоже, - возразила Николь, чувствуя, что только злит Виктора своими разговорами.

— Итилиан маленький город, окруженный парой нищих деревень, а Эвервуд скоро станет частью западных лесов. У эльфов все по-другому, нельзя их сравнивать с людьми, - спокойно отвечал король.

— А что халиф будет делать с этими женщинами? - Николь взяла еще фрукт и протянула мужчине, чтоб он хоть что-то поел.

Виктор вопросительно посмотрел на нее.

— Я имею в виду, зачем ему столько? - уточнила девушка, чувствуя, как щеки покраснели. - У него же наверняка есть жены, как у Садида. И если каждый город дарит ему рабынь...

Она замолчала, окончательно смутившись под взглядом Виктора.

— В Иджу женщины ценятся дороже золота, - ответил он, отказавшись от еды и вернувшись на подушки. - Не волнуйся, он хорошо позаботится о них.

Николь вздохнула, не желая больше раздражать его вопросами. Виктор опять ушел в свои мысли и словно забыл о ней.

— Я пойду к нашим, - сказала она, склонившись над ним, чтоб поцеловать.

— Иди, развлекись, - ответил он мягко. - Со мной сейчас не очень весело.

— Если хочешь, я останусь? - Николь провела пальцами по его влажным волосам.

— Нет, иди, - ответил он.

Девушка поцеловала его и, накинув плащ, вышла из шатра.

Около костра грелись часовые, оставленные, чтоб охранять лагерь. Животные тоже были привязаны неподалеку. Слуги приводили их в порядок после дня пути.

Принцесса вошла в просторный шатер, разбитый для родовитых северян. Он был больше королевского и разделялся на несколько комнат. В той, куда она вошла, была устроена гостиная. Все полулежали на подушках, отдыхая после утомительного перехода по раскаленным барханам. Бьянка, наконец дождавшаяся вандерширского платья, сидела между капитаном Морисом и капитаном Джонсоном. Оба мужчины, одетые в местные наряды, развлекали ее беседой. Капитан Питерс и Ева пили чай, сохраняя чинный официальный вид, будто были при дворе. Ева решила утвердиться в своих правах и вела себя как настоящая королевская особа.

Граф тоже не скучал, окружив себя служанками. Они подавали ему блюда с едой и напитки. Он пытался разговаривать с ними, объясняя что как называется. Они повторяли и потом долго смеялись нелепости языка северян.

— Николь, - первая принцессу заметила Бьянка. - Иди к нам.

Но девушка какое-то время стояла у входа, наблюдая за бывшим возлюбленным. Он сразу заметил ее, но не подал вида.

— Генри рассказывает о халифе, тебе интересно будет послушать, - продолжала княжна, пытаясь отвлечь подругу от созерцания развлечений графа.

— А где Мадлена? - Николь быстро отвернулась, когда Кристиан посмотрел на нее. - Я хотела поговорить с ней.

— Она в своей спальной, - ответил он. Николь вздрогнула, но не обернулась. Его голос звучал уверенно и властно, как всегда. - Я могу послать Лейлу за ней.