В 2381 году произошло событие, которое, как потом выяснили агенты ИСБ, было задумано Фавориткой с целью захвата власти над Дэрвордом, но обернулось против нее самой. Она пыталась заколоть герцога в постели, но он перерезал горло возлюбленной супруги ее же собственным кинжалом.

Служба разыскивает Грамоту, Бастарда и его потомков с 2380 года. И, как я уже упоминал, записи на эту тему занимают более сорока кассет. Что касается наших достижений, то они весьма незначительны: за все эти годы, потеряв восемьдесят девять первоклассных агентов, мы обнаружили всего-навсего три поддельных документа и их изготовителей — впрочем, людей довольно незаурядных. Однако два года назад следы вновь привели на Дэрворд. Мы послали туда агентов — они не обнаружили ничего, а три месяца назад с ними прекратилась всякая связь. Тогда я отправил на Дэрворд четверку наших лучших профессионалов — разумеется, с указанием избегать каких-либо поспешных действий, — они тоже не вышли на связь. Вот почему теперь мы вынуждены включить в эту операцию Цирк — наше последнее и самое законспирированное оружие. Говоря по правде, мы ничего не знаем о Бастарде и его потомках, кроме одного: они рвутся к власти, угрожая жизни императора и его семьи. И даже я не понимал, до событий прошедшей ночи, насколько велика эта опасность.

Герцог Дэрворд родился в 2350 году, девяносто семь лет назад; скорее всего, его уже нет в живых. А Бэниону Бастарду сейчас шестьдесят семь лет, он находится в полном расцвете сил и, несомненно, имеет детей и внуков… змеиное племя, о котором у нас нет никакой информации.

Ваше задание состоит из двух равнозначных по важности частей: во-первых, вы должны найти Грамоту и доставить ее на Землю с целью проверки ее подлинности — наш повелитель Стэнли X желает уничтожить этот документ собственными руками; во-вторых, вам надо разыскать и ликвидировать Бэниона Бастарда и всех его потомков. Это все. До свидания, и удачи вам!

Вернувшись на рассвете в Цирк, Жюль и Иветта отчитались перед отцом, директором труппы и, по совместительству, резидентом Службы на Де-Плэйне. Затем, поужинав, они уютно устроились в комнате Иветты, чтобы обсудить задание.

Жюль заговорил первым:

— Я предполагал, что наш шеф — важная персона, но мне и в голову не приходило, насколько высок его ранг! Если Эллен, его дочь — Великая Леди, то он должен быть Великим Герцогом, никак не меньше! Мне кажется, я видел где-то его портрет… или, возможно, в какой-то передаче…

— Ну, Жюль, ты даешь! — фыркнула Иветта. — Не узнать Великого Герцога Цандера фон Вильменхорста! Всего-навсего пятый по значимости человек во всей Империи, да и императорской крови в нем только половина, не больше! По-моему, самое время взять в руки Книгу Пэров — ты основательно подзабыл ее содержание.

— Но какова маскировка — Бог мой! Ведь он, кажется, владеет Четвертым сектором?

Иветта зевнула, и Жюль поднялся, внезапно, сообразив, что уже стоит глубокая ночь.

Они проспали несколько часов, после чего отправились в огромный амфитеатр — лицезреть завершающие минуты дневного представления. Перед их ревнивыми взглядами прошел безупречно исполненный номер Жюля и Иветты д’Аламбер — захватывающая дух вариация их собственного выступления предыдущим вечером, оборванного так внезапно.

Через несколько минут — их дублеры еще не скинули своих серебристых костюмов — все четверо сидели за столиком в небольшом ресторанчике при цирке. Как парни, так и девушки были почти копиями друг друга, и не удивительно: обе пары были близнецами, родившимися с разницей в три года. Никто, за исключением деплэйниан, не смог бы различить их. Для труппы д’Аламберов подобная замена являлась обычным делом: за ее двухсотлетнюю историю насчитывалось около ста артистов, выступавших под именем Жюля и Иветты, причем новая пара сменяла другую каждые два-три года. Клан д’Аламберов, потомственных циркачей, был весьма многочисленным.

— Как мы выступили, дружище? — спросил младший брат. — Должно быть, так приятно видеть со зрительских мест блестящее исполнение собственного номера!

— Заткнись, Жюль! — вмешалась младшая сестра.

— О, ты уже называешь меня Жюлем, малышка? Превосходно!

— Конечно! Сейчас ты Жюль.

— Не знаю, как ты, сестренка, а я доволен, что шеф поручил им это сверхважное задание и вытащил из цирка раньше, чем их суставы начали скрипеть, а мышцы потеряли эластичность. Не то в один прекрасный день наши старички могли бы разбрызгать свои мозги по арене… Не так ли? — И младший Жюль улыбнулся Жюлю старшему.

— Разумеется, согласен, паренек, — кивнул тот. — Хотя слышать об этом очень печально. Наверно, наши старые кости сгодятся в скором времени разве что на мыло…

Подошедшая к ним молодая женщина с подносом — она тоже выступала когда-то под именем Иветты д’Аламбер и была звездой цирка — вступила в разговор.

— Не переживай так, Жюль, бедняжка, — она ловко составила на столик бутылки с соком и лимонадом, — а то я тоже заплачу вместе с тобой… Ну, а если мы трое начнем оплакивать свою блестящую карьеру, слез будет явно с избытком. В общем, король умер — да здравствует король! И что с того? Ваша настоящая работа только начинается. Ну, что вы еще хотите? — она критическим взглядом осмотрела стол.

— Фелиция, милая, принеси побольше апельсинового джуса, — на губах Иветты-старшей играла скорбная улыбка. — Думаю, трех литров хватит… Мне сейчас хочется утопиться.

— Утопиться в апельсиновом соке — это ты хорошо придумала, — мрачно свела брови младшая Иветта. — А вот мне придется теперь следить за фигурой… того — не съешь, этого — не выпьешь… Так что мне, пожалуйста, кофе с булочкой… ну и баранью котлетку впридачу.

Завершив трапезу, старшие Жюль и Иветта покинули Галактический Цирк — и это событие осталось почти незамеченным.

Жюль с Иветтой изучали, анализировали и вновь просматривали сверхсекретные материалы, записанные на сорока семи кассетах; наконец, по столь же сверхсекретным каналам отослали их обратно Верховному. Затем, более или менее открыто, они посетили большинство районов Земли.

В результате этих многочисленных путешествий у них сложилось четкое ощущение; творится что-то неладное. Безопасность Империи дала трещину — и не где-нибудь, а в пределах охраняющей ее Службы!

По мнению Жюля и Иветты д’Аламбер ситуация требовала активных — и немедленных! — действий. Если Служба «подцепила легкий насморк», то для сотен отдаленных планет это означало угрозу двухсторонней пневмонии. Служба Безопасности была центральной нервной системой всей Империи, и любая колония, любой новый мир, каждая частица пространства, заселенная людьми, дрожали и сотрясались, когда нечто инородное задевало самый крохотный ее нерв.

По мере накопления данных сформировались два возможных способа действий. Они могли продолжать тщательное, методичное расследование — в надежде на то, что рано или поздно натолкнутся на невидимую брешь, через которую утекала информация… или же с головой окунуться в водоворот подозрительных событий и фактов, начать азартную и опасную игру, балансировать на лезвии ножа, выставляя себя в качестве приманки, рискуя всем и рассчитывая только на свои мышцы, волю и разум. У них был выбор.