Но разве у него есть выбор?

У них?

Да, Тоширо без приказа не может с ней даже поговорить начистоту, подготовить, предупредить, помочь, наконец…

Только стоять и смотреть…

— Черт! — чувствуя как начал снова терять над собой контроль, капитан закрыл веки и сделал несколько глубоких вдохов.

Когда спокойствие все же вернулось к нему, парень снова посмотрел на спящую девушку.

Помедлив, Хитцугая нерешительно протянул руку и, разжав кулак, медленно прикоснулся кончиками пальцев к ее волосам.

В груди грохотнуло сердце и замерло в предвкушении.

Осмелев, капитан взял тонкую прядку и, раскрыв ладонь, потянул волосы по всей длине, позволив нежно скользнувшему шелку свободно упасть на диван.

Вернув ладонь к корням, Тоширо поправил длинную челку девушки, аккуратно убрав ее с лица и, подавшись порыву, дотронулся до щеки Юми одними кончиками пальцев.

Какая она милая, когда спит.

Такое нежное, беззаботное личико.

Очертив контур ее скул, подушечки мягко прошлись ниже и скользнули к шее.

Большой палец замер, задев нижнюю губу девушки.

Не думая, что делает, капитан медленно склонился над спящей Каори, опершись левой рукой о низкую спинку дивана. Хитцугая позволил себе погрузить правую ладонь в мягкие волосы Юми.

Бирюзовые глаза парня медленно переместились с закрытых век девушки на ее едва приоткрытые губы.

Дыхание сбилось, в горле застрял ком.

— Только один, — неслышно прошептал он сиплым голосом, замерев в сантиметре от лица Каори.

Не отрывая глаз от губ Юми, Тоширо медленно повернул голову, склоняясь ниже.

За окном промелькнула тень, и капитан краем глаза покосился на застывшую в метре от лоджии черную фигуру.

Прикрыв веки, Хитцугая вздохнул и заставил себя отстранился от Каори, неохотно присоединившись к ночной гостье.

— Что-то случилось? — приняв привычную позу, спросил Тоширо.

— Мацумото забыла передать, — протянув капитану маленькую коробочку, виновато произнесла Момо. — Господин Урахара закончил амулет перед своим отбытием в общество душ. Амулет недостаточно мощный и от него будет мало толку, повторись сегодняшнее, но все же некоторое время продержится. Нужно только заставить Каори-тян носить его, не снимая.

— Ясно, — ровно произнес капитан, тут же ворчливо добавив. — И как, по его мнению, я должен заставить ее носить этот амулет?

— Ну, — замялась было Хинамори, но все же, с легкой улыбкой в уголках губ добавила. — Господин Урахара сказал: «У нашего маленького гения наверняка в голове куча идей, вот пусть он ими и воспользуется».

— Этот Урахара… — тихо прорычал Тоширо.

— Да ладно тебе, Широ-тян, — махнула ладошкой Хинамори. — Он же только дразнится, просто игнорируй. Тем более у Рангику-сан появилась прекрасная идея.

— У Мацумото в принципе не может быть прекрасных идей, — проворчал капитан, но с нотками снисхождения в голосе. — Нет уж, лучше я сам с этим разберусь.

— Не будь таким строгим со своим лейтенантом, она правда очень старается.

Перед глазами Тоширо промелькнула пьяная Мацумото, гоняющаяся за ним по офису десятого отряда с намерением потискать. Хмыкнув, капитан отвернулся к окну.

— Если это все…

— Широ-тян, — нерешительно начала Момо. — Скажи, что не так?

Замерев, Хитцугая слегка повернул голову, выхватив краем глаза замявшуюся девушку.

— Что ты имеешь в виду? — ровно уточнил он.

— В последнее время, ты странно себя ведешь. Я не знаю, как лучше объяснить. Твоя реяцу нестабильна и, кажется, стала хуже, чем была у Куросаки-сана. Если так и дальше будет продолжаться… Широ-тян… не только я… все это заметили… если дело в Каори-тян…

— Хинамори… — отвернувшись, холодно прервал ее Тоширо.

— Д-да? — нервно переспросила Момо.

— Может, хватит уже так меня называть? — ему не нравилось быть с ней грубым, но он уже давно не маленький мальчик и пора бы Хинамори с этим смириться. Кинув последний взгляд на девушку, Тоширо прикрыл глаза и вернулся в спальню.

— А ты изменился, капитан Хитцугая… — тихо прошептала Момо, и печальная улыбка коснулась ее губ. — Но для меня ты навсегда останешься Широ-тяном…

***

— Черт, черт… — отняв руку от бока, Хагэши посмотрел на кровь, окрасившую ладонь, полностью скрыв под собой кожу. Струйки, неприятно щекоча запястье, стекали по руке и капали на землю.

Одежда, пропитанная потом и кровью, липла к ране, при каждом вдохе врезаясь острыми иголками в плоть. Ноги подкашивались, но ему нужно спрятаться…

Он едва может подавлять свою силу, энергия стучит в его теле, ища выход. Но если он выпустит хоть толику, чтобы уменьшить ее давление, Лука найдет его в то же мгновение.

Чертов подонок, от него тяжело скрыться. Сейчас его время, и тени повсюду. Заглянув за стену, которую подпирал, парень неуклюже оттолкнулся от нее, поскользнувшись на собственной крови.

Застонав, он прикусил губу, чтобы не вышло слишком громко.

Ему стоит поторопиться, добраться до безопасного места и подлечиться. Нужно остановить кровотечение, от него остается слишком много следов.

Как так вышло? Он же ничего плохого не хотел.

Он бы позвонил, позвал на помощь, но его телефон валяется там, где Лука нанес свой первый удар.

— Ты был прав, — прошептал слабым голосом парень, вспомнив недавний разговор с другом детства. — Мне не стоило светиться.

Едва переставляя ноги, парень затаил дыхание. Вот, уже близко, совсем немного и он окажется в участке, он придумает, как объяснить свое состояние, нельзя говорить про них. Зато он спасется и подождет, когда за ним придет названный брат. Тогда ему больше нечего будет бояться.

Шаг, еще, шаг… совсем близко… в окнах свет, два человека в форме пьют кофе и весело посмеиваются над собственными глупыми шутками…

Еще шаг, почему, почему на улице нет людей?

Все равно, что сейчас полночь.

Обязан кто-то быть… но не страшно, главное, горят уличные фонари, не заходить за пределы света…

Шаг…

За спиной замерцал свет, и протестующе звякнула лампочка.

Хагэши замер, его глаза все еще смотрели на освещенное здание в нескольких метрах от него. В ушах зазвенела тишина, и парню показалось, что все вокруг вымерло.