Глава 7

Стоя возле бара в обеденном зале «Согны», Брук думала о том, что ей даже понравилось заниматься подготовкой к спецоперации.

Она уже обрисовала ситуацию и старшей официантке Рошель, и менеджеру Патрику. О предстоящем вечере Брук сообщила в шутливой форме, сказав, что сегодня ожидаются «особые гости», которых нужно посадить на специальные места, и указала на подготовленные для них столики, при этом выразив надежду, что погода на улице не испортится, и гости смогут насладиться чудесным видом из окна. Ведь она позаботилась об этом лично. Забавно, не так ли?

Под конец Брук одарила их своим самым жестким а-теперь-проваливайте-и-не-задавайте-лишних-вопросов взглядом. Потому что, возможно, она не так хороша в спецоперациях, как ей хотелось бы думать, но всё равно должна выполнить свою задачу.

С тех пор прошел час. За это время появился агент Хаксли вместе с симпатичной рыжеволосой напарницей на свое так называемое «свидание». Не хватало только последнего и самого важного кусочка в пазле: Турино и Сандерсона. Как только они придут и сядут, куда надо, все пойдет как по маслу.

– Извините, Брук. У нас проблемы.

А может, и нет.

Брук повернулась и увидела перед собой Рошель.

– Что случилось?

– Пара за столиком двадцать восемь недовольна своим местом. Я пыталась их успокоить, но они заметили свободный столик у окна, зарезервированный для мистера Турино, и теперь хотят сесть туда. Я им объяснила, что он заказан, а они потребовали позвать менеджера. – Рошель перевела дыхание и тут же предложила решение проблемы: – Патрик уже в курсе. Через несколько минут освобождается еще одно место у окна – посетители сейчас оплачивают счет. Так вот, он хотел узнать, можно ли пересадить ту недовольную пару за понравившийся им столик, а для мистера Турино оставить освободившийся. Еще только десять минут восьмого, официанты успеют подготовить новый столик до прихода ваших гостей.

При обычных обстоятельствах такое решение стало бы вполне приемлемым, и все бы остались довольны. Если бы не одна малюсенькая, крошечная проблема: фэбээровский жучок окажется слишком далеко от того места, где будет сидеть Сандерсон и Турино.

Заметив нахмуренное лицо Брук, Рошель торопливо отыграла назад:

– Хотя, я уверена, Патрик может сказать им, что все столики заняты. Ничего страшного.

Брук не сомневалась, что старшая официантка и менеджер справятся с возникшей проблемой – они хорошо знали свое дело. Но она случайно втянула их в это, ничего не объяснив, и к тому же сама хотела всё уладить прежде, чем таинственный «зарезервированный» столик привлечет слишком много внимания.

– Все в порядке. Скажи Патрику: я сама поговорю с той парой.

– Правда? – переспросила Рошель.

Брук прекрасно понимала, почему старшая официантка так удивилась. Будучи главным адвокатом, она, вероятно, считалась вторым человеком в компании после Яна. И занималась делами на корпоративном уровне, тогда как каждодневные вопросы в ресторане решали менеджеры. Только в крайних случаях – когда возникала вероятность появления юридических проблем – Брук могла вмешаться. Поэтому сегодняшняя добровольная помощь с ее стороны выглядела странно. Но так уж получилось.

– Да, не волнуйся. Я всё улажу, – пообещала она, взмахнув рукой.

Рошель озадаченно замолчала, затем смятение на ее лице сменилось любопытством. Официантку озарило – что-то происходит. Заметив проблеск понимания в ее глазах, Брук посмотрела на нее пристальным взглядом: да, что-то происходит. Но будучи вторым человеком в компании, она не обязана ничего объяснять.

Секунду спустя Рошель понимающе кивнула.

– Как скажете.

После чего Брук направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Недовольная парочка может жаловаться сколько угодно, но они все равно не получат столик Сандерсона. Она, Брук Паркер, пять минут как обзаведшаяся навыками работы под прикрытием, об этом позаботится.

Внезапно Брук остановилась и повернулась к Рошель.

– Эм… а какой из столиков двадцать восьмой?

***

Наверху она сразу же заметила Хаксли, приветливо болтающего со своей мнимой девушкой. Они сидели всего лишь в нескольких футах от столика двадцать восемь. По его виду, она сразу поняла – он в курсе происходящего. Увидев ее, Хаксли с облегчением вздохнул.

Направляясь к недовольным клиентам, Брук хотела одного – как можно скорее разрешить эту ситуацию. Турино и Сандерсон ни в коем случае не должны стать случайными свидетелями их дискуссии по поводу столика, зарезервированного якобы специально для них. Вне всяких сомнений, это покажется им очень странным. Они, скорее всего, испугаются и точно не станут разговаривать о тех своих темных делах, о которых так хотят услышать Кейд с агентами. И для Брук секретная спецоперация закончится большим разочарованием, ведь она не сможет – как планировала – в туманном будущем рассказать о дне, когда была главной участницей федерального расследования.

Поэтому, подойдя к столику номер двадцать восемь, она натянула на лицо улыбку и представилась:

– Добрый вечер. Меня зовут Брук. Рошель сказала, вы хотите поговорить с менеджером?

Разумеется, умолчав о том, кем работает на самом деле.

Недовольные клиенты оказались совсем не такими, какими она их себе представляла. Учитывая высокие цены, львиную долю посетителей «Согны» составляли богатые и капризные люди. И, честно говоря, Брук именно такую состоятельную пару и ожидала: возможно, вульгарный банкир, с часами за тридцать тысяч долларов на одной руке и с разодетой в «Гуччи» молоденькой женушкой в другой (не то чтобы она мыслила стереотипами), разобидевшийся из-за того, что не получил самые лучшие места в ресторане.

Но за столиком Брук увидела мужчину и женщину в возрасте около пятидесяти, не в «Гуччи» и совсем не вульгарных. Наоборот, они выглядели немного смущенными.

– О, спасибо вам. У нас всё хорошо, – приветливо сказала женщина, бросив при этом укоризненный взгляд на мужчину, сидевшего напротив. – Мы с мужем чудесно проводим вечер. Извините за беспокойство.

Но ее супруг видимо считал иначе. Он обратился к Брук:

– Видите ли, просто…

– Милый, перестань. Уверена, у девушки и без нас полно забот, – прервала его жена, улыбаясь.

«О, всего лишь нужно помочь ребятам из ФБР схватить сенатора. Ничего сложного».

– Не беспокойтесь. Я так понимаю, вы хотите пересесть за столик у окна?

– Да, потому что я договаривался об этом еще два месяца назад, – сказал мужчина, игнорируя взгляд жены. – Что? Она сама спросила. – Он снова повернулся к Брук. – Когда я бронировал столик, то специально отметил – у нас особый вечер, а в «Трибьюн» я читал, что у вас…

– То была «Сан-Таймс», – перебила его супруга.

– Мы не получаем такую газету.

– Получаем. Нам предложили на нее бесплатную месячную подписку.

Ее муж минутку помолчал, обдумывая услышанное, затем обратился к Брук.

– Как бы там ни было, я читал в обзоре «Сан-Таймс», – он намеренно выделил голосом эти слова, с улыбкой глядя на жену, – что вид из вашего ресторана считается одним из лучших в городе. Поэтому, заказывая брóню, я попросил столик именно у окна. – Он указал на пустующее место, предназначенное для сенатора. – Вон такой, который сейчас свободен.

Его жена слегка наклонилась над столом и накрыла его руку своей.

– Всё замечательно, Деннис. Правда. Давай просто наслаждаться замечательным вечером в потрясающем ресторане. Красивый вид из окна – это не столь важно.

Муж нежно погладил ее пальцы и понизил голос:

– Диана, ты достойна самого лучшего. Тебе так давно хотелось здесь поужинать. Я просто хочу, чтобы сегодняшний вечер стал для тебя идеальным.

Услышав его слова, Брук поняла две вещи. Во-первых, судя по их одежде и аксессуарам – неидеально сидящий костюм и недорогие часы на Деннисе, простое колечко со скромным бриллиантом и слегка чересчур нарядное платье Дианы, возможно, изначально купленное для свадьбы и наконец надетое куда-то второй раз, – сегодняшний ужин для них своего рода роскошь. То, что может произойти только один раз в жизни. И, во-вторых, она просто испортила их особенный вечер.

Хотя, на самом деле, виноваты Кейд Морган и его агенты, но пока они бесцельно просиживают штаны в фэбээровском микроавтобусе или слишком заняты, улыбаясь симпатичной рыжеволосой напарнице, именно Брук придется заглаживать их вину. Просто она понимала, как живут эти люди. Было время, когда Брук даже не могла представить себя, сидящей в таком ресторане, где за ужин на одного человека нужно выложить двести десять долларов.