Она хихикнула, а затем очнулась, когда поняла, что все смотрят на них, понятия не имея, что это была за шутка.

Бернард встал.

— Не волнуйся, Хезер, такова природа нашего вида. Вся семья всегда ведет мысленные разговоры, в которые никто не посвящен. Иногда за обедом в тихой комнате происходит десять бесед. Если кто-нибудь войдет, они подумают, что мы роботы.

Хезер улыбнулась.

— Большое спасибо за гостеприимство. Это много значит для меня.

Бернард колебался, прежде чем выйти из комнаты.

— Теперь ты одна из нас. Все, что нужно, спрашивай. Мы ответим, — отец семейства был серьезен, выражение его лица строгим.

Она кивнула.

— Спасибо вам.

Хезер сидела на барном стуле, глядя в смотровое окно от пола до потолка на пивоварню. По крайней мере, дюжина людей двигалась этажом ниже, чтобы убедиться, что каждый аспект процесса приготовления пива проходит гладко.

Джослин села рядом с ней.

— Похоже на механизм часов. Если какая-либо часть ломается, вся система выключается. Пиво стает непригодным. А потом все сначала, — она указала на дальний угол комнаты. — В этом гигантском чане хранится пиво, которое сегодня разольют по бутылкам. Как только бутылки заполнятся, их поставят на конвейер, чтобы поставить крышечки и наклеить этикетки, и после этого расфасуют по коробкам.

Хезер кивнула, потрясенная. Откуда кто-нибудь знает, что делать и когда?

— Надеть крышечки? — Переспросила девушка.

— Да, машина, которая надевает крышечки на бутылки. Я слишком упрощаю информацию, но это основы, — Джослин взяла пиво, которое пила, и сделала еще глоток. — Ты уверенна, что не хочешь выпить?

— Нет. Спасибо. Не то чтобы я не люблю пиво. Люблю. Не могу дождаться, чтобы попробовать все ваши виды пива, но, по крайней мере, нескольких недель кажется разумным держать мозг сосредоточенным на том, чтобы удержать контроль и не убить себя.

— Хорошая мысль. Хотя не думаю, что тебе угрожает опасность быть убитой. Надеюсь, Джек был единственным засранцем в округе, который почувствовал необходимость напасть на тебя. И мы не знаем, хотел ли он убить тебя. Держу пари, он хотел привязать тебя к себе, чтобы у него была пара, потому что он поссорился со своей семьей.

«Ты в порядке, детка?» — Исайя проник в голову Хезер. Он был через две двери в своем кабинете за компьютером.

«Да».

Джослин улыбалась, когда Хезер снова обратила внимание на сестру Исайи.

— Извини.

— Восхитительно. Он не оставляет тебя в покое ни на минуту. Никогда не думала, что доживу до того дня, когда мой брат совершит такой прорыв в отношениях.

— У него не было других девушек?

Джос пожала плечами.

— Несколько, но ни одна из них не имела такого значения, чтобы он постоянно прикасался к ним, беспокоился о каждом их движении и смотрел на них, как будто они его солнце.

Хезер почувствовала, что краснеет.

— Спасибо. Это много значит для меня, — очевидно, Джослин одобряла ее и была счастлива за брата.

— Итак, о блокировании…

Хезер засмеялась.

— Говори.

Исайя рассеянно поднял трубку телефона на столе, не отрывая глаз от экрана компьютера.

— Артур слушает.

Глубокий смешок на другом конце заставил его улыбнуться и откинуться на спинку сиденья. Остин Тарбен всегда шутил.

— Понимаешь абсурдность этого приветствия?

Исайя тоже хихикнул.

— Ты набрал мой номер. Полагаю, ты знал, кому звонишь.

— Ага, только у всех в вашей пивоварне фамилия Артур, так что…

Исайя засмеялся еще громче.

— Все. Что случилось? — Они дружили с тех пор, как им исполнилось по пятнадцать, когда однажды столкнулись в горах. Оба были в ярости из-за чего-то, что случилось дома и сблизились, несмотря на их нелепую семейную вражду.

— Кроме того, я надеялся, что вместо твоей жалкой задницы ответит какая-нибудь женщина, и я услышу ее голос.

— Кто? — Исайя дразнился. — Ты имеешь в виду мою маму?

— Ха-ха. Ты такой забавный. А теперь расскажи мне о ней.

— Ты много раз встречался с моей сестрой. Она милая, добрая, веселая. Я думаю, вы двое прекрасно поладили бы, если бы кто-то из вас захотел это признать, — Исайя по-прежнему вел разговор в совершенно ином направлении, чем предполагал Остин, но он все равно ухватился за возможность намеренно неправильно понять своего друга.

— Ты сегодня такой остроумный. Я впечатлен, учитывая, что прошло уже два дня с тех пор, как я слышал, как ты вынес раненую женщину из леса. Ходят слухи, что она твоя.

Слухи ходят. Это точно.

— Возможно.

— Что значит «возможно»? Так и есть, или нет?

— Да. Да, но мы не сделали это официально.

— Ты еще не сделал объявление? Или ты еще не привязал ее к себе?

— Ничего из этого, — Исайя вздохнул, потирая лоб. — Она еще не готова.

— Поразительно. И рискованно.

— Не знаю. Я не хочу торопить ее и рисковать тем, что она почувствует себя в ловушке. Моя семья вмешалась, чтобы помочь ей, и я не хочу ничего испортить.

— Сделай это, брат. Не жди, — голос Остина потерял всякое чувство юмора. Он редко был настолько серьезен. — Мне не нравятся слухи. Ты должен привязать ее к себе.

Исайя сел прямо, крепче сжимая телефон.

— Что ты слышал?

— Некоторые мужчины говорят о том, чтобы претендовать на нее для себя. Другие говорят об ее убийстве. Она будет легкой добычей, пока ты не спаришься с ней.

Исайя потер лоб.

— Да, я понимаю, но ты действительно думаешь, что кто-то похитит или убьет ее? Это абсурд.

— Брат, еще хуже, — его голос понизился почти до шепота. — Я думаю, что за тобой наблюдают, прямо сейчас. В ожидании шанса наброситься.

Исайя встал из-за стола, все его тело было настороже.

— Здесь? На пивоварне?

— Везде. Они следят за тобой. Они молчат об этом, чтобы не разозлить Совет. Все слышали о том, что произошло вчера с Аркадиан. Но это не значит, что они одобряют решение Совета. Поверь мне, Исайя. Не хрен ждать.

— О ком мы говорим? Мой клан? Твой? Другие?

— Я не слышал, чтобы кто-то из твоего клана был замешан, но да, мой замешан. И Осборны, и Гербены. Ты же знаешь, какой вспыльчивый у меня брат. Я несколько раз слышал, как Антуан разговаривал по телефону со своими дружками. У них не все в порядке с головой, но я думаю, они что-то знают.

— Боже. Серьезно?

— Прости, приятель. Я надеялся, ты это знаешь.

— Нет, — Исайя покачал головой. — Я понятия не имел, — он хотел немедленно найти Хезер. Ей придется просто сидеть в его кабинете, пока он не закончит работу. Мысль о том, что кто-то доберется до нее, привела Исайю в ярость.

Зная, что, если они будут разделены на определенное расстояние, она даже не сможет мысленное обратиться к нему за помощью, что приведет его на совершенно новый уровень безумия. Единственная причина, по которой он полагал, что Хезер могла общаться с ним до сих пор, заключалась в том, что они, очевидно, должны быть вместе. Кроме того, Совет Аркадиан сомневались, что она легко может общаться с кем-либо еще.

— Мне пора. Спасибо за информацию, — мужчина повесил трубку, не дожидаясь ответа. Остин поймет.

Как будто здание охватило огнем, он пробежал по коридору в комнату наблюдения и рывком открыл дверь. Исайя тяжело дышал, стоя в дверях.

Хезер и Джослин обернулись, чтобы посмотреть на него, обе смеялись, но их лица стали серьезнее, когда они увидели его.

— Что случилось? — Спросила Джос.

— Ничего. Идите ко мне в офис. Вы можете общаться там. Мне нужно закончить, — он ведет себя неразумно?

Хезер спрыгнула со стула и скользнула по комнате, пока не смогла положить руки ему на грудь, откинув голову назад, чтобы встретиться с его взглядом.

— На этот раз, я чувствую тебя. Ты так расстроен, что даже не можешь меня заблокировать. Что случилось?

Исайя схватил ее за руку и повел обратно по коридору в свой кабинет, Джослин шла прямо за ними. Когда они вошли, и дверь закрылась, он, наконец, заговорил.

— Люди наблюдают за тобой. Мне это не нравится, — нет никакого способа скрыть это от девушки, и он не хотел. Быть вооруженной информацией гораздо лучше, чем быть в неведении. Ей надо знать. И не быть наивной.

Джослин ахнула.

Хезер, с другой стороны, была удивительно спокойна.

— Окей. Кто? Где они находятся? — Ее голос был спокойным. Мягким.

Мужчина сделал глубокий вдох.