Первой опомнилась Бриттани и кинулась к нему в объятия:

— Дядя Джесс, что ты здесь делаешь? Тот смотрел поверх ее головы на Ренни.

— Кто-то позвонил и попросил белого рыцаря прийти на помощь попавшим в беду прекрасным дамам.

— Это твоя идея или Вики? — с подозрением осведомилась Ренни.

— Она просто спросила, не могу ли я приехать. У них с Марком билеты в театр, а я абсолютно свободен, никаких важных дел.

Она вдруг заметила, что Джесси в смокинге.

— Значит, не было никаких важных дел? — прошептала она. — Ты, наверное, всегда берешь напрокат смокинг, чтобы погулять возле дома?

— Это мой собственный. — В карих глазах мелькнул веселый огонек.

— Ты прекрасно знаешь, что я говорю не о том.

— Тогда серьезно. Я был на деловом обеде, проверил свой автоответчик. Вики просила позвонить, как только смогу, — я позвонил. Она попросила — я приехал. Какие еще вопросы?

Он говорил шепотом и наклонился так близко, что его дыхание согревало ей шею. Ренни с трудом выдавила:

— Ты приехал ненадолго? После театра тебя сменит Вики?

— Я буду здесь сколько понадобится, осмеливаюсь предположить, целую ночь.

Джесси проведет с ней всю ночь. В голове мелькнули неясные, но волнующие картины.

— Смотри, Джесс, если тебе надо возвращаться, я постараюсь найти кого-нибудь из родителей.

— Ренни, слушай меня внимательно. Я приехал сюда, потому что нужен тебе. Ничего, повторяю, ничего более важного на свете для меня нет.

На них уже начали оглядываться, поэтому она прекратила разговор. Еще успеет сказать все потом, когда девочки лягут спать.

После того как знаменосец вынес флаг, Ренни увела своих подопечных в отведенную им на ночь комнату, и следующие полчаса она разыскивала внезапно пропавшие сумки, расстегивала непокорные застежки, освобождала заевшие «молнии».

Джесси помогал разложить спальные мешки, посоветовал Бриттани, куда спрятать очки, чтобы не раздавить, смеялся и шутил со всеми девочками. Он казался счастливейшим человеком, который наслаждается гомоном одиннадцатилетних разбойниц и царящим вокруг хаосом.

Ренни устроилась возле двери на тот случай, если вдруг придется кого-нибудь провожать ночью до туалета. Нехорошо оставлять Джесси на холодном полу. Поразмыслив немного, она предложила Бекки и Бриттани поспать вдвоем в ее спальнике. Себе она взяла мешок Бекки, а спальник Бриттани отдала Джесси.

— Ты считаешь, нам удастся поспать? — недоверчиво спросил он.

— Конечно, в лучшие времена мне удавалось выкроить для отдыха целый час.

— Отлично. А то я испугался, что не выполню еженощной нормы.

Джесси подошел к выделенному ему спальному месту, снял галстук, закатал рукава.

Она зачарованно глядела на его сильные загорелые руки и даже не поверила своим глазам, когда он свернул дорогущий смокинг, чтобы подложить под голову вместо подушки. Она не успела прокомментировать увиденное, потому что лампочка над головой мигнула два раза. Это был сигнал: значит, через несколько минут выключат свет.

— Все улеглись? — спросила она, вернувшись с последней группой из туалета.

Девочки утвердительно загалдели. Ренни пошла на свое место, но ее спальника не было. Оказывается, Бриттани и Бекки перетащили его поближе к своему. Это к лучшему, только Ренни смущало и беспокоило, что она теперь находится в опасной близости к Джесси. Однако перейти куда-нибудь еще, не потревожив девочек, уже невозможно.

К тому же этот хитрец словно прочитал ее мысли и с интересом ожидает действий. Ренни молча поцеловала Бриттани, потом Бекки, пожелала им спокойной ночи.

— А меня? — тихо прошептал Джесси.

Но Ренни забралась в спальник и демонстративно повернулась к нему спиной. Ей показалось, что она услышала «Радость моя!», хотя не была уверена.

Как ни странно, все девочки уснули без долгой болтовни и хихиканья. В наступившей тишине она еще успела подумать о Джесси, затем провалилась в сон.

Кошмар начался через два часа. Ренни проснулась от того, что к ней подошла Кортни с жалобой на боль в животе и голове. Она пощупала девочке лоб. Жара не было, но кожа оказалась липкой и влажной.

— Дорогая, придется вызвать твоих родителей. Пока ложись, а я им позвоню. — Она говорила тихо, чтобы не разбудить остальных.

Джесси спал, как ребенок, и ей не хотелось беспокоить его, но нельзя оставлять больную девочку без присмотра. Ренни тряхнула его за плечо, затем тихонько окликнула. Джесси нахмурился и плотнее закутался в спальный мешок. При других обстоятельствах она бы посмеялась над его самоотверженной борьбой за сон, нашла бы ее такой же забавной, как и неприязнь к раннему подъему по утрам. Однако сейчас от него требовались полная боевая готовность, способность здраво мыслить и разумно действовать. Ренни пришлось выдернуть у него из-под головы свернутый смокинг. К счастью, подействовало.

— Не слишком учтивое обращение, — проворчал Джесси, садясь и протирая глаза.

— Извините, сэр. У меня проблема. Заболела девочка и нужно присмотреть за ней, пока я схожу позвонить родителям.

— Кто? — быстро спросил он, глядя на свернувшиеся калачиком фигурки.

— Кортни, вон та. Я велела ей лечь, но вдруг она захочет в туалет. Постараюсь вернуться поскорее.

Когда она вернулась, еще две девочки присоединились к Кортни, держась руками за животы. Джесси не было.

— Где мистер Дэниельс? — тихо спросила она.

— Он побежал в умывальник с Дженни. Ее чуть не вырвало прямо на ваш спальник.

— О нет. — простонала Ренни. — Ладно, позову кого-нибудь из других групп, чтобы посидели с вами. Мне надо позвонить. Скажи мистеру Дэниельсу, что я вернусь, как только смогу.

Теперь уже проснулись все, начали суетиться, шуметь. Хотя заболели четверо, возникшая суматоха не давала спать никому.

Ренни пришлось звонить всем родителям. Раз такое дело надо увозить отсюда и больных, и здоровых. После разговора с одной из мам она выяснила: заболевшие девочки вместе ходили к кому-то на день рождения. Значит, у них пищевое отравление, а не грипп.

Она устало поплелась обратно и едва успела войти в комнату, как Джесси вскочил, подхватил Кортни и исчез с ней в женском умывальнике.

Ренни с уважением смотрела, как его длинные ноги быстро преодолевают расстояние, он ободряюще улыбается больной девочке, которая лежит у него на руках, словно в люльке.

Нет, Джесси не такой, каким показался ей сначала, он не из тех, кто стремится к успеху любой ценой. Она могла бы заметить это гораздо раньше, хотя бы по тому, что племянницы души в нем не чают. Даже Бекки, обычно робеющая перед мужчинами, чувствует себя с Джесси легко и свободно, чего не было у нее даже с отцом.

Ренни стало неловко. Конечно, Джесси совершал ошибки, как и Робин, но между ними есть существенное различие: Джесси хочет исправиться. Она должна извиниться перед ним за дурные мысли и недоверие.

Ренни увидела, что он вышел из умывальника без рубашки, встретила его на полпути и взяла у него Кортни.

— Только не говори, что твоя рубашка стала очередной жертвой этой ночи, — сказала она, устроив девочку на ближайшем спальнике.

— Сейчас ее состояние трудно назвать удовлетворительным, но хороший отбеливатель может исцелить больную, — пошутил он.

— Джесси, клянусь, у нас еще никогда не было таких ужасных поездок. Ты, наверное, теперь ненавидишь меня за то, что я втянула тебя в историю?

В ответ Джесси улыбнулся и обнял ее. Он держал Ренни крепко, словно делился с ней силой и энергией.

— Леди, — прошептал он, — неужели вы до сих пор не поняли, что я не способен вас ненавидеть?

Утро было ясным, прохладным, с легкими облаками на голубом небе. Если бы несколько часов назад Ренни сказали, что она встретит рассвет с улыбкой, она бы только расхохоталась. Или заплакала.

Несмотря на потрясения этой ночи, она стояла на веранде своего дома с чашкой горячего кофе и подсчитывала удачи.

Ночь закончилась. Бекки не заболела, не попала в больницу, а спит крепким сном в комнате Бриттани.