Он успел очистить пару апельсинов, нарезал яблоко и тут услышал, как открылась входная дверь.

— Дети, я на кухне, — крикнул он. Первой вбежала Бриттани:

— Джесс, дядя, привет. Можно взять булочку?

— Нет, возьми лучше фрукты. Не перебивай аппетит, все уже готово.

На лице Бриттани появилось разочарование, словно ее жестоко обманули.

— А я думала, что ты станешь нас баловать, — обиженно протянула она. — Мама всегда пичкает нас полезной и здоровой пищей.

Но несмотря на разбитые надежды, взяла тарелку с фруктами и уселась за стол.

— Уроков много?

— Только математика, — ответила Бриттани, прожевав один кусок и заталкивая в рот следующий. — Сделаю до ужина, потому что в половине седьмого мне надо быть в школе, чтобы успеть подготовиться к концерту.

Джесси совсем запутался.

— Разве ваша мама неправильно указала время? Могу поклясться, там черным по белому написано, что концерт начинается в семь тридцать. — Он бросился листать многочисленные бумажки с наставлениями Вики.

Тут вошла Лекси и рассеяла его сомнения:

— Все правильно, концерт начинается полвосьмого, но все участники должны прийти на час раньше и получить настроенные инструменты. Чтобы уши у слушателей не сворачивались в трубочку от ужасной музыки.

Бриттани показала сестре язык.

— Ладно тебе, Лекси, — попытался угомонить ее Джесси. — Сегодня никто не будет играть плохо.

Она лишь окинула его одним из тех взглядов, какими дети смотрят на взрослых, наверное, с сотворения мира, и принялась выкладывать на стол учебники.

— Делайте уроки, а я пошел, — сказал Джесси. — Поработаю немного до ужина, не зря же я вез сюда компьютер.

— А где мы будем сегодня ужинать, дядя Джесс? — В голосе Лекси звучала надежда.

— Дома, маленькая транжирка. Неужели я каждый вечер буду ездить с вами по ресторанам? Нет уж, я пока с ума не сошел, — засмеялся Джесси. — В половине шестого жареная курица. У вас еще останется время убрать со стола и помыть посуду.

Джесси устроился на кушетке в гостиной, придвинул кофейный столик, достал из портфеля бумаги, разложил на аккуратные стопки и включил компьютер. Но вскоре понял, что не в состоянии думать о контрактах и сделках. Его мысли были заняты воспоминаниями о серых глазах и раскачивающемся из стороны в сторону задорном хвостике.

Наконец, исполненный презрения к себе, он сложил все в портфель и захлопнул крышку.

Чем эта Ренни Сойер так привлекла его?

Если на то пошло, Ванесса Джилберт с ее жизненным опытом и холодной утонченностью гораздо красивее Ренни. Правда, слово «холодная» отлично подходит Ванессе. Единственное, что пробуждает в ней страсть и азарт, это подъем по служебной лестнице, даже не подъем, а гонка.

До сих пор она была его великолепным напарником, компаньоном, спутницей. Ванесса любит появляться на важных мероприятиях в его сопровождении. Никаких чувств или возможных обязательств, просто они составляли отличную пару, и не больше.

Теперь он познакомился с Ренни. У них с Ванессой не меньшая разница, чем между фотографией и живой, реальной женщиной. Наверное, он несправедлив к Ванессе, ибо сам никогда не хотел от нее больше того, что могут дать поверхностные отношения с довольно редкими и необязательными встречами.

Но Ренни… С ней подобная связь была бы невозможна. В серебристой глубине ее глаз светится ум, когда она смеется, глаза тоже улыбаются, а когда сердится, в них вспыхивают искры. Если же ее поцеловать, то они туманятся и медленно закрываются.

От этой женщины ему надо не рассуждая бежать со всех ног, и подальше. Рядом с ней мужчина начинает задумываться о доме и семье, мечтать о том. как будет возвращаться после работы в уют, тепло, к горячему ужину, нежным объятиям и всему тому, что называется счастьем.

Это, конечно, хорошо, но беда в том, что Джесси не принадлежит к типу мужчин, с которыми можно остаться надолго. Даже его мать не смогла, чего же ждать от других. Если он позволит себе увлечься и привыкнуть к искренней, излучающей тепло Ренни, что же с ним станет, когда она уйдет? Ему будет холодно. И страшно одиноко.

Школьные спортивные залы не меняются. На стендах все те же картинки с объяснениями, как правильно делать мостик, кувыркаться, прыгать через препятствия, выполнять гимнастические упражнения. Имена чемпионов, обладателей высших результатов — словом, тех, кем гордится школа, запечатлены на плакатах.

В связи с предстоящим концертом баскетбольные корзины убраны, все канаты связаны, в одном конце зала организовали сцену, напротив расставили зеленые пластиковые стулья. Бриттани стояла в длинной очереди школьников, терпеливо ожидающих, пока дирижер школьного оркестра настроит им инструменты.

Лекси умчалась к друзьям, поэтому Джесси пришлось развлекаться самому. Он выбрал места в третьем ряду, разложил пальто на нескольких стульях, заняв их не только для племянниц, но и для Ренни с дочерью. Чтобы пережить следующие несколько часов, ему необходима поддержка этой женщины, иначе он не выдержит.

Джесси увидел, как она вошла в зал, и понадеялся, ни чем не выдал вспыхнувшего в нем желания. Чтобы находиться рядом с женщиной, одетой в такой наряд, требуется святость и целомудрие всего мира. Ренни наверняка не понимает, что он чувствует, в противном случае постаралась бы держаться от него как можно дальше.

Блестящие темные волосы Ренни зачесала назад, скрепив двумя заколками, и мягкие локоны падали ей на Губы подкрасила светло-розовой помадой, тронула легкими тенями.

На ней был элегантный белый костюм. Блузка, присобраннаяна плечах, мягкими складками драпировала грудь, чуть ниже шла кружевная вставка, сквозь которую просвечивало тело, длинные рукава заканчивались манжетами. Ансамбль дополняли белые туфли без каблуков и серьги того же цвета.

Джесси вскочил со стула и шагнул ей навстречу.

— Ренни, очень рад нашей встрече. Обе племянницы бросили меня. А ты, конечно, Бекки, — сказал он девочке, которая держалась за ее руку. — Бриттани велела передать, чтобы ты сразу поднималась на сцену. Она уже там в очереди.

Бекки смущенно улыбнулась и побежала на сцену. Джесси выбрал удачные места, их обеих было хорошо видно.

— Отличные места, — похвалила Ренни.

— Спасибо. Надеюсь, вы не против, чтобы сидеть со мной. Ну и с девочками, конечно, — торопливо добавил он. — У меня тут ни одного знакомого, и я чувствую себя не в своей тарелке.

— С радостью присоединюсь к вам, сэр, и увижу, как вы наслаждаетесь восхитительными звуками оркестра. Ведь такое удовольствие вам, разумеется, выпадает первый раз в жизни, — коварно улыбнулась Ренни.

— Неужели окружающие до сих пор не заметили этой преотвратительной черты вашего характера? — Он добродушно засмеялся. — Наверное, придется серьезно побеседовать с Вики и открыть ей глаза на особу, которой она доверяет свою дочь.

— Не тратьте силы, дружок, — наклонилась к нему Ренни, и он почувствовал легкий запах ее духов. — У нас тут рады без памяти, что нашлись добровольцы, которые взвалили на себя работу с детьми.

Джесси со смехом небрежно положил ей руку на талию и повел к занятым стульям. Он позволил себе лишь эту вольность, хотя предпочел бы уткнуться лицом в ее волосы, вдохнуть соблазнительный, опьяняющий аромат.

Ренни быстро села на место, все еще чувствуя тепло его ладони, хотя он давно убрал руку. Возможно, это пылало ее тело. Неприлично, совсем никуда не годится. Взрослая женщина, мать, приходит в возбуждение в школьном спортзале. Но рядом с ним она не чувствовала себя взрослой.

— Как там миссис Биллингс? Вы ей позвонили? Если нет, то она наверняка сегодня здесь, и я могу вас познакомить. — Ренни чуть не задохнулась от смеха, видя его испуг. — Что с вами, она же не кусается!

— Сжальтесь, умоляю! Будьте милосердны! Клянусь, я обязательно позвоню ей завтра и отдам все ее конфеты.

— Хорошо, сегодня у вас и без того много испытаний, обойдемся без командира диверсантов, — усмехнулась Ренни. — Кстати, а когда мне забрать свою долю?