Конечно, напрягает неизвестность. Как-никак VIII век, что будет дальше, совсем неизвестно. И нет ничего, и обратиться за помощью не к кому. Но я уже как-то смирилась, что всё осталось в прошлом, и настроилась на долгое выживание. Здесь главное, не строить несбыточных планов, а получать удовольствие по полной программе здесь и сейчас.

— Ну, что, свет мой, Галина Александровна, как здесь рыбалка?

— Как в аквариуме в магазине. Как хочешь, так и лови. Уже наловила столько, что не знаю куда девать. Собака постоянно около меня крутится, она уже порой на эту рыбу и не смотрит. Наелась. Хотя немного побегает, и опять аппетит появляется.

— Ничего, думаю, дня за три я доски напилю, потом мы с тобой вдвоём хозяйством займёмся, так что потерпи немного. Построим коптильню, будешь рыбу коптить в запас. Кстати, как там наш погреб?

— Отлично. Земля ещё в глубине не прогрелась, так что, температура в нём почти как в холодильнике, с хранением проблем нет. И морозильник работает. Вот только хранить нечего, хотя все наши запасы, что с собой привезли, там целее будут.

— Ну и хорошо, завтра начну пилить доски и сушить, сушка займёт по моим прикидкам недели три-четыре, вот за это время и займёмся всеми делами. Пока доски — первоочередная задача. Мы с тобой держимся в графике, но расслабляться нам нельзя. Я знаю, ты выдержишь, а мне деваться некуда, буду ходить строем.

Глава 9Лесозаготовка и хозяйственные работы

С утра пришло время проверить, как работает моя лесопилка. Как ни странно, всё оказалось в полном порядке. Правда, пришлось сделать что-то типа тали, чтобы можно было ворочать брёвна с помощью лебёдки. Их у меня две, одна обычная ручная, была раньше на своей предыдущей машине, и одна досталась от прежнего хозяина, вот эта была самая настоящая цепная таль.

Как же без такого инструмента можно выезжать в малообжитые места? Сколько раз сам вытаскивал засевшую машину. Поэтому нет ничего удивительного, что в хорошо оборудованном авто оказалась лебёдка. С её помощью удавалось достаточно просто ворочать доски и бруски.

Немного напрягала доставка брёвен до пильни, но опять выручал Уазик. Сначала лебёдкой поднимал бревно, под него закатывал кругляки, выкладывал из них что-то типа дороги, точнее, ряд кругляков на расстоянии метра друг от друга, и по ним тащил машиной бревно. Примерно так же оттаскивал уже напиленные слишком тяжёлые брусья и доски. Невдалеке я устроил место для будущей сушки пиленого материала, пока просто складировал, обеспечивая необходимые зазоры для продуха и укладывая рядом одинаковые доски.

Потом, после распиловки нужного количества досок, собирался устроить нормальный навес. Пока же просто раскладывал доски и прижимал их брёвнами и зажимами. Больше всего времени занимала установка нужного уровня пиления, для каждого реза приходилось по-новому настраивать всю систему и выставлять по уровню бревно и пилу, чтобы получить ровную доску. Правда, со временем появился навык и, в конце концов, это всё стало занимать меньше времени.

Вот таким образом я занимался лесоразработкой четыре дня. Удалось распилить почти два десятка деревьев. Доски получились разной длины, где-то была древесина с сучками, где-то другие дефекты, все такие доски откладывались в сторону, пойдут на вспомогательные детали, для шпангоутов и обшивки брал только хорошую древесину, если дефекты были по краям, то просто обрезал дефектный участок.

Тем не менее, по прикидкам, готового материала должно было хватить на лодку, и к концу четвёртого дня закончил пиление и соорудил над досками навес, защищающий их от солнца. Тем более что оно в этом месте бывало только с утра, а после обеда на него падала тень от деревьев.

Закончив все эти дела, собрал инструмент и перегнал машину на привычное место, после чего мы устроили, если это можно назвать так, праздничный ужин. Сварили макароны с тушёнкой и разрешили себе принять по сто граммов «попаданских» из имеющихся запасов. А собаке дали сухого корма. Как-никак, надо же было отметить первую неделю попаданства.

— Ну вот, Галка, первую часть подготовительного этапа мы выполнили, теперь, пока доски сохнут, можно заняться хозяйственными делами, потом будет не до этого.

— Сначала коптильню, я помню, а потом что?

— Один день потрачу на обустройство. Сделаю тебе нормальный стол, лавки, оборудую место под печку, поставлю себе небольшой верстак, а потом займусь гончарным делом.

— Господи, а это ещё зачем, тебе что, посуды мало? Я, правда, уже почти не сомневаюсь, что ты и это сделаешь, пусть без излишков и изысков, грубо и криво, но сделаешь. После того, как я увидела, что ты напилил такую кучу досок почти без ничего, я в этом не сомневаюсь. Хотя я и раньше не сомневалась. Но горшки тебе зачем? Ты об этом не говорил.

— Я много о чём ещё не говорил, и ты ещё не один раз удивишься. Ну подумай сама, вот лодку мы сделали, чтобы она не протекала, её надо просмолить. А где я возьму здесь олифу, краску и всё, что может предложить химия? Поэтому остаётся воспользоваться старинным дедовским способом — выгнать смолу. Заодно и скипидар можно получить. А то, пока пилил, почти канистру бензина сжёг. А на скипидаре обычный бензиновый движок работает вполне успешно. Это будет наш резервный источник горючего.

Да, пока не забыл, надо будет мха насобирать и насушить, им придётся швы конопатить. Другого материала для конопатки у нас нет, а так раньше предки делали. Заодно и посмотреть, где тут ёлки растут, с них корней надо резать.

— Ты, Витя, просто супер! Ничего нет, а у тебя всё почти из воздуха появляется. Лесозаготовку и переработку древесины организовал, бытовые условия, можно считать чуть ли не класса люкс, даже холодильник есть, сейчас устроишь керамическое производство, а потом построишь судоверфь. Я тобой горжусь и восхищаюсь.

Больше мы о своём положении не говорили. Обсуждали рыбалку, вспоминали виденное при плавании по Суре, прожитое в том мире, каких-то людей, их поступки, да просто разговаривали и общались. Нам было хорошо, как впрочем, и раньше всегда было хорошо вместе.

Утром начал устраивать нормальную кухню. Сделал стол из горбылей, оставшихся после распиловки бревен, над ним навес, там же устроил место для нашей походной печки, она у нас небольшая, чтобы постоянно не наклоняться до земли, установил её на бревно повыше на уровне стола. Пока занимался этими делами и обдумывал, как делать коптильню, прозрел, что сделать её не получится.

— Галка, — спросил у подруги, — а соли у нас сколько?

— Да пачки две есть, мы много не брали.

— И ты молчишь? А зачем нам коптильня, если нет соли? Ведь рыбу надо хоть немного, но подсаливать.

— Ну, я думала, ты соль добудешь, сожжёшь там что-нибудь или перегонишь.

— Да, лоханулся. Значит, коптильня отменяется. А соль экономить будем.

Из-за изменения программы пришлось перейти к её следующему пункту — устройству верстака. Отличий от кухонного стола было совсем немного, разве что горбыли использовал более толстые. В общем, после обеда я пошёл искать, где копать глину. При копке погреба глина была, и хорошая, так что долго бродить не стал, немного в стороне пристроился и начал копать. Неглубоко под поверхностью оказался приличный слой глины.

Ещё в прошлый раз её проверил — глина хорошая, пригодна к работе. Сейчас просто перепроверил. Поступил так, как рекомендовали в разных умных книжках — взял небольшой кусок глины, хорошо его размял, скатал жгутик и согнул дугой. Глина не треснула, значит пойдёт.

Прикрыл ветками яму от мусора и пошёл готовить приспособы. В первую очередь мне нужен был кирпич, нужно было сделать две печки — одну, чтобы гнать смолу и скипидар, другую — обжигать глиняные бочонки. Они мне нужны были для хранения скипидара и дёгтя, а также организации винокурни. Должен же я осчастливить аборигенов продуктом высоких технологий из будущего, а они порадовать меня местными пряниками.

Первым делом из горбылей соорудил формы, в которых буду прессовать будущие кирпичи. В качестве пресса мне послужит домкрат. В общем-то, мне не нужен был сам кирпич ради кирпича, мне нужно было соорудить что-то типа конуса, в котором будет происходить пиролиз (нагрев в замкнутом объеме без доступа кислорода) соснового материала. Грубо говоря, большой самогонный аппарат для перегонки смолы.