Обогнули остов большого беспилотника - по игре, помнится, он тут был, и вскоре выбрались из оврага, укрывшись среди молодых сосен.

Рина долго изучала в бинокль Копачи, раскинувшиеся под нами, потом подползла к нам:

- Это люди Форсы, челы и местные наемники, зачищают деревню от зомби, видно готовят атаку на «Волхов» с этой стороны, или просто блокируют и берут базу в кольцо.

- Вовремя мы ушли с «Волхова» - нервно бросил Вереск. - Ох, и вовремя!

- Да, уж - согласился я.

Рина вернулась на свою наблюдательную позицию и долго изучала склон холма, ведущий ко входу в Западный железнодорожный туннель и циклопические сооружения Градирни, возвышающиеся метрах в двухстах от нас.

Вернулась Рина:

- На башнях градирни уже есть снайпера, они ведут огонь по Копачам. Мы зашли почти в тыл позиций снайперов. Так что они нас не видят, пока. Возле туннеля никого нет. Можно пройти вдоль железнодорожных путей, если нае нарвемся на их патрули. А можно здесь залечь и надеяться , что они не подтянут силы и не начнут прочесывать все вокруг. Что скажете?

Мы переглянулись с Вереском.

- Прорываемся сейчас, пока их внимание занято копачами — решительно высказался я. Вереск кивнул, подтверждая мои слова.

- Я тоже так думаю - ответила Карина. - Идем медленно, не прячась, как простые сталкеры. Воротники подняли, лица прячьте - мало ли, может и нас конкретно ищут... Пошли!

Мы неспешно спустились с холма до входа в подземный железнодорожный туннель. Никто по нам не стрелял, и это было хорошо, очень хорошо. На высоте стремного чувства ожидания прилета пули меня захлестнуло острое желание немедленно укрыться в тоннеле, но это была настоящая ловушка - выхода из заваленного в глубине тоннеля не было, если здесь обнаружат и обложат, как волков, то перебьют за пару минут. Нельзя в туннель, нельзя!

Мы пошли вдоль железнодорожных путей, не торопясь, вроде бы мирно беседуя друг с другом, прекрасно понимая, что теперь то за нами точно наблюдают - и в бинокли, и в оптику снайперских винтовок. Неприятное чувство быть в роли ходячей мишени и при этом играть в полное отсутствие напряжения и страха. Чувствуешь себя полным идиотом. С такого расстояния и выстрела не услышишь, когда пуля прошьет тебя. А что делать? Нужно идти и продолжать играть, обливаясь холодным потом от страха.

Поравнялись с комплексом зданий градирни. По нам не стреляли, но по нервам буквально ударил громкий свист, а после него крик:

- Эй, вы, трое! Стоять! Стволы на землю, руки за голову!

С насыпи от градирни спускалось пятеро солдат, держа нас на прицеле автоматов.

Мы переглянулись, но Карина первая положила свой автомат на землю и подняла руки. Мы с Вереском тоже медленно положили свои автоматы и подняли руки. А куда денешься? Одно неверное или резкое движение и сверху, от снайперов схлопочешь пулю в башку, а эти гоблины, которые спускаются к нам, нафаршируют пулями на закуску по самое нехочу.

- Кто такие? Какого хрена вы тут шляетесь? - подошли солдаты поближе. Видно местные, судя по деревянным лицам.

Я первый нашелся что ответить:

- Да идем себе... На Янов идем, жратвы прикупить. Никого не трогаем, никуда не лезем. Бабла с собой особого нет, артефактов тоже нет.

Один из солдат подошел поближе и ткнул ногой новенький автомат Вереска:

- Где взяли?

Я спокойным и ровным голосом придумал на ходу:

- В баре, «Сто рентген», неделю назад, за артефакты и старый калаш выменяли у каких-то барыг. Золотой по цене ствол получился, но, зато, почти новый - сам видишь. Солдат опустил автомат и подошел поближе.

- Что, пришлые?

Я понял, что опираться не стоит, солдаты и так поняли, что мы не местные:

- Да, сынок, пришлые. Уже месяц здесь болтаемся, и все без толку - ни хабара толкового, ни покоя.

- А это кто с вами? Пусть лицо откроет! - солдат ткнул стволом автомата в сторону Рины, которая стояла в наброшенной на голову маскировочной сетке.

Я похолодел, но буквально на мгновение, и тут же придумал на ходу:

- Не стоит этого делать, товарищ офицер - у нашего братана, у Мелкого, носа нет. И глаза тоже нет, правого. Проказа у Мелкого. Приехал откуда - то из Азии, надеется, что Зона вылечит его. Слышал о такой болячке, о проказе? Заразная она. Я могу тебе паспорт его показать, чудной он такой. Слышишь, чурка! Паспорт свой дай, военному покажу. Только не слюнявь его сильно, заразу свою не распространяй.

Карина быстро сообразила, включилась в игру и стала демонстративно ковыряться в своих карманах.

- Во, видишь - чурка чуркой, а научился по-нашему понимать - прокомментировал я.

Солдат отступил на шаг.

- Ладно, валите отсюда. Но чтобы к Янову даже близко не подходили - заразу тут не разносите

- Спасибо, товарищ офицер! Мы пойдем себе. А я вот вижу, что вам наш автомат понравился, так мы может и поменять его. На жратву...

- Идите отсюда на …., да побыстрее! - отшатнулся от нас солдат.

- Спасибо, товарищ офицер! - мы подняли свои автоматы и неспешно пошли дальше, до конца не веря в счастливое избавление. Честно говоря, я еще долго ждал очереди в спину, но солдаты так и не стреляли.

-Ну, Штольц, я тебе припомню: и чурку, и проказу - прошипела Карина мне, когда мы отошли на пару десятков шагов.

Я молча попытался улыбнуться в ответ, чувствуя как предательски и малодушно дрожат мои губы.

Вскоре мы пересекли еще одну железнодорожную ветку и стали спускаться в сторону болот, тянущихся до самого «Юпитера», тяжело нависающего над всем Яновом вдалеке на холмах.

Файл 23

Штольц: Барьер

Мы спустились к болотам по ту сторону железнодорожного полотна и ушли из зоны видимости патруля на Градирне. Станция Янов осталась справа, в полукилометре.

Карина на минуту остановилась, снимая сетку с головы:

- Ребята, двигаемся быстро — за нами могут и погоню послать когда армейцы доложат начальству и разберутся что к чему. Идем дальше вдоль болот. Нас могут пасти либо справа - со стороны железки, либо со стороны бетонного завода, так что не расслабляйтесь. Идем цепочкой, дистанция десять метров. При нападении - открываем огонь самостоятельно, без команды. Штольц - паси железку, идешь за мной. Вереск - кроешь тыл. Вопросы?

Мы молча кивнули, передергивая затворы автоматов.

Болота мы прошли без проблем: никто за нами не гнался, никто по нам не стрелял с бетонного завода. Местные твари тоже нас не беспокоили.

Минут через двадцать мы дошли до полуразрушенного моста через канал. Где-то там, на том берегу канала, среди холмов был Затон - место, куда мы направлялись: огромную котловину на месте осушенного залива от Припяти, посреди которого навечно замерли ржавые остовы кораблей и плавучих кранов. Там, на Затоне, была цель нашего рейда - старая баржа, в которой обитал чокнутый сталкер Ной со своей собакой - мутантом. Я в игре не раз заходил в берлогу Ноя - он помогал перебраться на плато, к упавшему вертолету. Общались с ним немного: Ной всегда стращает грядущим Большим Взрывом, мол только у него на барже можно будет спастись сталкерам от волны мутантов при Взрыве. Вот к этому Ною мы и должны были доставить Карину. Зачем? Не знаю. Но время до какого-то глобального катаклизма в Зоне, по словам Карины, уже шел на часы. И Карина сказала, что успеет нас отправить обратно домой прежде, чем Зона взорвется. И я верил ей. А что оставалось делать?

Остановившись под бетонными опорами моста, мы остановились, присели и немного отдышались. Здесь мы были в относительной безопасности, по крайней мере, с завода, который нависал сверху над берегом, нас не было видно. Не люблю я этих пустых строений: из глубины любого помещения за тобой могут следить через прицел снайперской винтовки - тебя видят, как на ладони, а ты не видишь никого. А выстрела можешь уже и не услышать - хлоп, и все. Но никто нас не пас, к счастью.

Где-то далеко, за невидимой за холмами станцией Янов вспыхнула ожесточенная перестрелка: шел штурм «Волхова». Наше время уже начало обратный отсчет. Парни на «Волхове» должны продержаться до нашего возвращения. А мы не должны подвести их и доставить Карину к Ною. А Карина выполнит свое обещание. Знаю, уверен. Наши ребята сражаются там, а мы сражаемся здесь. Сражаемся за наше возвращение домой.