К ним уже бежали стражники…
Дальнейшее для Мстислава сложилось в калейдоскоп сменяющих друг друга событий. Гвардейцы императора были не подвержены простому суду - только сам император мог приговорить их к чему бы то ни было, и уже утром его ввели и поставили на колени перед Теодором. Вокруг - отборные гардарские воины, сурово глядящие на своего падшего товарища.
Теодор почти всех своих дружинников знал в лицо, узнал и Мстислава. Тем более не далее как полгода назад сам одел ему на шею серебряную гривну сотника - по гардарскому обычаю именно так, гривнами, отличались военоначальники от обычных воинов…
- Почему ты убил его, Мстислав? -в отличии от своих подданных, император чисто говорил по-гардарски и не исковеркал имени сотника - Я знаю, был поединок… Но поединки случаются по сотне каждый день. И лишь в одном из них вчера убили человека. Ты убил Освальда, сына Хтора!
- Он оскорбил меня, государь! -твердо, выпятив челюсть вперед, возразил Мстислав - Смертельно оскорбил, и я уже не мог оставить его в живых. О чем честно предупредил!
- Я знаю! -как-то вяло и задумчиво сказал император - Я уже слышал и начальника дозора, и Магнуса, юного идиота… Он будет выслан из Торгарда на два года! Как и те идиоты, которые были с ним… Что делать с тобой, вот ведь вопрос… За убийство тебе полагается наказание. Я могу казнить тебя на площади - за убийство. Могу выдать головой барону - за убийство на поединке. Или наказать изгнанием - за сам поединок… Что бы выбрал ты?
- Мой император, я с покорностью изберу любое твое решение! -тихо, но твердо ответил Мстислав - Любое!
- Оставьте нас, все! -резко сказал вдруг Теодор. А когда его гвардейцы не восприняли этот приказ на себя, жестко повторил - Я сказал, все!
Он выдержал характер, выждал, пока закроется дверь за последним телохранителем и он останется один на один с преступником, потом молча встал с трона, подошел к коленопреклоненному Мстиславу:
- Встань! Я ведь знаю, что вы, гардары, не любите стоять на коленях перед кем бы то ни было!
- Благодарю, государь! -Мстислав немедленно вскочил на ноги, впрочем, оставил голову опущенной.
- Ты совершил преступление, ты -смертник! Теперь твоя жизнь принадлежит мне без конца. Ты готов ради меня на все, что только я пожелаю?
- Я готов сражаться за тебя! -угрюмо ответил Мстислав - Но я воин, простой воин!
- Простой воин не смог бы свалить Освальда! Добрый был воин, хотя человек -дерьмо! - холодно возразил император - Не прибедняйся! Мне как раз такой и нужен - воин, умеющий думать, знающий, с какой стороны за меч взяться!
- Государь! -с достоинством, позволив себе даже маленькую паузу взять, сказал Мстислав - Я готов!…
Юлий, по прозвищу Стриж, базиликанский вор, а когда-то член "высшего" общества, шестой сын патриция Агриппы, проводил не самую лучшую ночь в своей жизни. Бывали и лучше. Например вчерашняя, когда к утру ни одна из шести девушек… хм, не время об этом. Сегодняшняя ночь была посвящена не любви, но работе. На самой границе с Империей Тор, близ славного города Малассы, раскинулась на сотнях акров вилла патриция Велизариса, могущественного и богатейшего вельможи, прокуратора Алтики. Вилла, разумеется, хорошо охранялась, как и все дома прокуратора, но любую охрану можно пройти. Тем более на это был способен Юлий, адепт Великой Тайной Гильдии Воров… Правда, патриций Велизарис постарался в обороне своих владений на славу - его виллу, кроме полусотни стражников, охранял и десяток торингских жутких шанов - самых лучших сторожевых собак во всей Терре… Кстати, в землях Базилики - большая редкость, ибо торинги тщательно оберегали секрет этой собаки…
- Проклятье! -прошептал Юлий, в очередной раз отчаянно вжимаясь вглубь портика и в очередной раз проклиная собственную самоуверенность. Так вышло, что сам магистр гильдии Великий Вор без Имени обратился к нему с предложением добыть некую драгоценность, "Глаз Дракона", которой владел Велизарис. Золота за нее обещали столько, что это могло стать последним делом для Юлия. После - отдых на всю оставшуюся жизнь… Польстился, дурак!
Внизу в очередной раз пробежал, тихонько взрыкивая, шан, и Юлий возблагодарил Благочестивую Розу, что этих собак чаще всего приучали не подавать голос ни в коем случае. Иначе стражники, пока еще ничего не почуявшие и мирно надиравшиеся дешевым вином: Эликсиром Жизни или местным красным, обязательно заинтересовались бы… Будь на месте шанов хунд или выжлец - обязательно бы залаял! Этот же, огромный и мрачного вида черный пес внизу только терпеливо выжидал, бегая кругами и время от времени взрыкивая. Зато не отстанет до тех пор, пока не умрет. Будет из последних сил ползти!… Меж тем, до рассвета оставалось не слишком много времени, а надо было еще найти тайник, добыть оттуда сокровище, по пути заглянуть к дочке пат… нет, это не надо! Так вот, надо еще и обратно уйти! Правде, Юлий, как всегда приготовил небольшой сюрприз, который узнал в Гардарике. Пришлось как-то раз целый год прожить среди этих варваров, скрываясь от преследования сразу двух тайных служб: базиликанской и торингской…
Выждав момент, когда Селена укрылась за облаком, Юлий в очередной раз за вечер попросил помощи у Пречистой Розы и полез по небольшому выступу, цепляясь специальными перчатками-кошками за стену. Лезть пришлось, слава Розе, только вбок и недалеко. Он еще два дня назад присмотрел здесь широкое окно, а у челяди вызнал, что окно это ведет в комнату, где обычно никто не спит. Обычно… Всякое, конечно, могло случиться. Но на крайний случай у него в потайном кармашке есть немного сонного порошка. Хватит, чтобы усыпить весь этот дом!…
Он очень осторожно подобрался к окну, как всегда распахнутому, и заглянул внутрь… Проклятье! На кровати, широко раскинувшись, спал какой-то старик. А рядом с ним бодрствовала красивая, хотя и немолодая уже женщина. Сидела и плакала, вздрагивали плечи… Слезы вообще никого не красят, женщин же - тем более… На всю комнату разносился гулкий храп старика…
Юлий редко мог объяснить себе многие свои поступки, загадкой для него самого стал и этот, совершенно безумный… Натянув черную маску, он тихой, бесшумной тенью скользнул внутрь. Женщина, несомненно, заметила его, но вида не подала. И то хорошо. Дальше он действовал по наитию… Подошел к кровати, стараясь даже не дышать, преклонил перед женщиной колени и приложил к губам палец - тише! Он никогда не видел ее раньше, она, конечно, не могла угадать его лица за маской. Но получилось - лучше некуда. Лицо женщины вдруг озарилось видимой в свете ночника, полной мстительной радости улыбкой. Она легким движением сбросила с плеч ночную тунику и встала с ложа…
Юлий облился холодным потом - ложе скрипнуло и храп на миг прекратился! Впрочем, в следующее мгновение вор признался себе, что несмотря на возраст, женщина довольно хорошо сохранилась. Она была красива, как может быть красива базиликанка - черные волосы, переливающиеся в мертвом свете Селены, тонкая, хрупкая фигура с маленькой, приподнятой грудью и узкими бедрами… На любителя. Юлию больше нравились полненькие. Но сейчас выбора не было. Разлегшись в недвусмысленной позе прямо посреди драгоценного кесарийского ковра, она пальцем поманила Стрижа к себе. Тяжело, но почти бесшумно вздохнув, он спустил штаны и отправился выкупать себе удачу… Впрочем, он не слишком пожалел об этом. Женщина, похоже, просто соскучилась по настоящему мужчине и четырежды Юлий загонял ее на самый пик. Сам измотался, получил в качестве награды искусанный кулак, но остался доволен. И вышел через дверь, оставив ее распластанной на полу и смутно представляя себе, куда идти дальше…
Меж тем, время неумолимо шло к рассвету. Шла пятая ночная вигилия, и надо было поспешить…
Внезапно в длинном, темном и скудно освещенном коридоре послышался шум шагов. Судя по тому, насколько они были тяжелы, шли стражники. Разумеется, вооруженные… Юлий молча достал из заспинных ножен короткую, в локоть длиной, но очень прочную и великолепно сбалансированную фальчиотту и вновь, в который уже раз за ночь, воззвал к Пречистой Розе… И ему опять повезло. Двое стражников, не слишком пьяных, но и не трезвых, прошли мимо не сторожа, но выполняя нудную и ненужную обязанность и живо обсуждая по пути достоинства какой-то служанки, которая дороговато брала за свои услуги, но уж обслуживала…