В общем, Ян поспешил вскинуть ладонь в общепринятом знаке миролюбивых намерений, и только тогда вздохнул с облегчением, когда эльф последовал его примеру и назвался.

- Иг-ку-бака, - приблизительно так звучало его имя на грубом для их гортани всеобщем языке. Всеобщий давался эльфам с заметным трудом, примерно как русский немцам или китайцам. Когда эльф говорил, это именно так и выглядело.

- Ян, - ответил траппер, и тут же со стыдом вспомнил, что короткими, односложными именами у эльфов зовут если не рабов, так низкорождённых. Поправляться было поздно, и Ян испытал смешанное чувство раздражения и восхищения, когда Наката умудрился разбить своё имя аж на целых четыре слога. И, пусть ни один нормальный человек никогда не произнёс бы его имя так, Н-ак-а-та был все же выше родом, чем Иг-ку-бака. Поэтому эльф немедленно отвесил ниппонцу церемонный поклон. Мол, признаю твое превосходство, готов служить в меру сил.

- Интересно, на сколько слогов можно разбить прозвище Ворчуна? - прошептал Ян.

Произнесено это было тихо, на пределе слышимости, но Наката услышал. Он должен был оставаться серьёзным - ломать комедию перед их нечаянным попутчиком, но удержаться не смог: ухмыльнулся почти открыто.

Эльф, на их счастье, этого не заметил.

Иг-ку-бака был из той немногочисленной, очень отчаянной и крайне непопулярной среди обычных трапперов братии, которая именовалась вольными трапперами, или следопытами. Вооружённые штуцерами или другим дальнобойным оружием, они выходили на тропу и начинали преследование орков и водяных троллей. Убитых обдирали как липку… в прямом смысле этого слова. То бишь сдирали кожу, имеющую промысловую ценность. Обычно добыча их составляла порядка десяти-двадцати марок, лишь изредка - сотни. Но тут уж ничего не поделаешь…

Кстати, среди вольных трапперов всегда было много эльфов. Наверное, в первую очередь потому, что они все были одиночками. Вот как этот эльф, к примеру. Проведя их в свой лагерь, он этим уже оказал прайду и лично Яну величайшее доверие. Правда, сильно нервничал и руку от пояса, с висевшим на нем кинжалом, почти не отнимал. Тонкие «музыкальные» его пальцы нервно перебирали узкий, троллячей кожи ремешок, ни разу не убежав далеко от рукояти.

Видя это, Ворчун, эльфов всегда недолюбливавший, откровенно переложил поудобнее карабин. Мол, можем и потягаться, кто быстрее. Ян - тот старался просто не обращать внимания на нервную обстановку. Пройдясь по небольшому временному лагерю эльфа и обнаружив поодаль два связанных воедино каноэ, он вернулся обратно, к горящему без дыма и излишнего света костру.

- Твои там? - кивком указав на каноэ, дружелюбно спросил он.

Эльф чуть заметно вздрогнул, ответил после небольшой заминки:

- Мо… мо-и…

- Да не бойся ты! Мы своих не трогаем! - дружелюбно приложив эльфа по плечу своей лапищей, заверил беднягу Вилли. - Небось, шкурки там лежат? Так мы не за шкурками идём. Мы, ежели всё получится, такие деньги огребём, по сравнению с которыми твои жалкие марки…

В этом был весь Вилли. Он и не собирался хамить, но - нахамил крепко. Однако эльф, представитель самой холодной и рассудочной расы Тарона, стерпел и смолчал. Только глаза в землю уткнул, да губы сжал так плотно, что их и не видно стало почти. Широко улыбающийся Вилли, даром что Простак, почуял неладное и руку убрал. И замолчал неловко, не зная, что делать дальше.

- Нам и в самом деле нет интереса в твоей добыче, - присев у костра и глядя в огонь, заметил Ян. - Скажи лучше вот что… Ты давно по Тропе идёшь?

- Семь д-ней… - умудрившись выговорить всю фразу удивительно чисто, ответил ему эльф. - Семь ночей!

Ян бросил быстрый взгляд на Ворчуна. Тот лишь плечами передёрнул. Да, этот эльф прошёл по реке Великой, иначе говоря - по Тропе, в самое горячее время. Должен был что-то видеть. Вот только как хоть слово из него вытянуть, если говорить вдруг не захочет?

Эльф, однако, и сам понял невысказанное и недосказанное.

- Я с тобой говорить… - ткнув Н-а-ка-те в грудь сказал он решительно. - Быстро-быстро!

Наката, виновато покосившись на Яна, поплёлся следом за эльфом.

- Ждать! - велел Ян, нисколько не обескураженный. По крайней мере, внешне этого никак не выказывая. - Рок, я не вижу ужина!

Юный гоблин Чёрный Рок, был поваром просто изумительным. Как раз таким, каким должен быть повар в походных условиях. Его кухня, быть может, не отличалась разнообразием или каким-то особо там изысканно тонким вкусом, но в вопросе питательности ей не было равных. Единственная проблема заключалась, как ни странно, в самом Чёрном Роке. Он, как и большинство гоблинов, являлся существом едва ли не всеядным, а значит, ел и то, от чего воротило даже гномов. Впрочем, гномы вообще мало отличались вкусовыми пристрастиями от людей, разве что ели намного больше мяса…

Сегодня Рок решил не изгаляться и приготовить что-нибудь попроще. Меню было достаточно скудным в выборе блюд - точнее сказать, выбора не было вовсе, так как блюдо было одно, - но, как всегда, представляло собой вкусную и полезную смесь: гороховая размазня с мелко нарезанным варёным мясом, некоторым количеством перца и чем-то ещё, отдалённо напоминавшим эльфийскую травяную приправу. Если бы Ян не знал, сколько та приправа стоила, так и решил бы, что это она и есть. Но представить себе, что Рок насыплет в обычный гуляш нечто стоимостью в десяток марок, было совершенно невозможно.

Впрочем, как бы то ни было, блюдо оказалось не просто съедобным, но крайне вкусным и приятным. Мясо таяло во рту, горох был в меру разварен и посолен. Подсохшие гоблинские лепёшки были похожи на сухари, но Яну они такими и нравились. Вот дня через два их можно будет есть, только предварительно вымочив в воде. Это не улучшит их вкуса, но есть их будут все. Сейчас же гоблинское варево поедали с аппетитом и удовольствием.

Как раз к тому моменту, когда все наелись, из-за холма вышли эльф и Наката. Спокойный, как всегда невозмутимый эльф, и мрачный, задумчивый Наката. Бок о бок, только что за руки не держась, они спустились к лагерю. И всё бы было хорошо, но на подходе эльф вдруг споткнулся, повёл тонким длинным носом. Закричал внезапно - яростно и свирепо - и, выхватив кинжал, бросился к ним. На лице его были написаны негодование, обида, но ярче всех - жажда убийства.

Сидевший к нему ближе всех остальных, Ян даже на ноги встать не успел, так быстро всё произошло. Спас его всё тот же Наката. В длинном невозможном прыжке он настиг распластавшегося в беге эльфа и с доворотом всадил кулак ему в затылок. И успел ещё подхватить оседающее на землю тяжелое в беспамятстве тело - чтобы не расшибся при падении.

Ян, признаться, сплоховал. Зная миролюбие и сдержанность эльфов, он настолько сильно удивился происшедшему, что на некоторое время и вовсе выпал из событий. Когда же пришёл в себя, минуло несколько десятков секунд, и свирепый Наката уже закончил «разбор» и теперь ругался тише и спокойней - вроде как для порядку. При этом ниппонец не забывал прижимать коленом брыкающегося эльфа - ударил он его несильно, ровно настолько, чтобы только обездвижить на некоторое время. Ян услышал только последние слова:

- …юный безмозглый мудак! Подумать только, взять без спроса эльфийскую вещь! И чему вас там учат в школах!

- Дык… - промычал расстроенный, но не слишком напуганный Чёрный Рок. - Я, ведь, в школе-то не учился!

- И впрямь, Наката, хватит уже, - тихо сказал Ян. Но был услышан.

Наката всегда был подчёркнуто послушен своему бывшему воспитаннику. Не изменил он этому правилу и сейчас. Враз замолчал, а если и подумал что недоброе, так вслух возражать всё равно не стал.

Ян, походя испепелив взглядом смущённого и растерянного Рока, подсел к эльфу.

- Уважаемый, мой человек виновен, но в вине его есть некоторые смягчающие обстоятельства. Он привык, что у трапперов всё едино. Ты должен был знать - на привалах у трапперов пища не разделяется.