- А что ты предлагаешь? Они бы хоть сказали, что там творится, сволочи, блин.

   - Что предлагаю...

   Леха на миг задумался, перебирая в уме отсутствующие варианты, и был вынужден капитулировать:

   - Не, ты прав, Димыч, надо ехать. Не знаю, что там у них происходит - пруд из берегов вышел, что ли.

   Он нервно гоготнул, выдав свое напряжение. Наше загрязненное промышленными отходами водохранилище в принципе не представляло никакой опасности, если только там ненароком не искупаться, поэтому и грешить на него, даже в шутку, не имело никакого смысла. Да и оно год от года мелело, так что выйти из берегов пруд мог только после двухнедельного ливня, да такого, чтоб дождь лил струями толщиной с руку.

   - Все, дуем к парням, даем им пинка и сворачиваем вечеринку, и так вчера хорошо отдохнули.

   И мы с Лехой побежали назад, что было сил, потные, одышливые и источающие тяжелый перегарный дух. Продавщица в магазине, наверное, огорчилась - не удивлюсь, если мы были сегодня первыми покупателями, а теперь и последними. Ничего, скоро и на ее улице будет праздник - лето на носу.

   Когда мы с раскрасневшимися мордами добрались до цели, на нас никто не обратил внимания. Семен и Ванек мирно дремали - один живописно разлегся прямо на траве, под молодой яблонек, а другой посапывал, сидя на стуле. Рядом красноречиво почивала пустая бутылка водки.

   Леха выдал серию замысловатых ругательств и угостил лежащего на земле Семена крепким пинком. Тот громко охнул и тут же вскочил на ноги, как задремавший караульный при виде офицера.

   - Эй, что такое? - возмутился Семен, непонимающе глядя на нас постепенно яснеющими глазами.

   - Вы откуда взяли водку? - прорычал Леха.

   - Да это старая, случайно в каком-то ящике в кухне нашли, там и половины-то не было, нас просто на солнце разморило, - немного обиженно ответил Семен, потирая ушибленную задницу и, видно, забыв, что солнца сегодня не было видно из-за облаков. - А что за суета?

   - Домой едем, - нетерпеливо ответил я. - По радио передали, что в городе что-то нехорошее происходит, че-пе, в общем. Звонили родным - сеть перегружена, не дозвонишься. Так что прыгай в машину.

   - Но водитель-то никакой, - озадаченно ответил Леха.

   Ванька и правда не внушал доверия. С трудом разлепив глаза от того, что Леха трясет его за плечи, Ванек промычал случайный набор звуков и попытался встать, но тут же сел обратно и снова заснул. Развезло его основательно, Семен в очередной раз оказался крепче.

   - Ладно, я поведу, - инициатива самопроизвольно перешла в мои руки. - Грузите Ваньку назад и погнали. Я пока ключи поищу.

  Хорошо, что до меня такие вещи доходят, как до жирафа, и паниковать я начинаю уже после. И это несмотря на крепнущие догадки о том, что дальше будет хуже. Обычно перед лицом неизвежности люди испытывают тяжкое чувство покорной обреченности, подавленности, унылого смирения, а я вот наоборот воспрянул духом и твердо взял командование на себя. Ничего, сейчас доберемся до дома и лично убедимся, что все это ерунда, нашим близким никто и ничто не угрожает.

   Ваньке помогли усесться в машину, а я нашел ключи - они лежали на подоконнике в кухне - и уже открыл дверцу, как в голову мне пришла одна мысль.

   - Ванька, канистры есть у тебя?

   - В багажнике, пятилитровая, - заплетающимся языком ответил друг.

   - И все?

   - Ну, еще в доме лежит, у Стаса. На чердаке...

   - Сейчас вернусь.

   Стас - старший брат Ивана - был весьма хмурым и неразговорчивым типом, поэтому вряд ли ему понравится, что я вот так вот по-хозяйски прихватил с собой его собственность. Но мне казалась разумной идея набрать как можно больше бензина. Вдруг нам придется ехать быстро и далеко, и отвлекаться на дозаправку будет нельзя, так потом только спасибо себе скажем. Так что лучше разобраться с топливным вопросом сейчас.

   В багажник, забитый всякой ерундой, десятилитровая канистра не влезла, пришлось оставить ее на заднем сиденье, к молчаливому неудовольствию Лехи. Ваньке же было все равно, он, похоже, так и не понял, куда и зачем мы едем. Едва я завел машину, как сзади донеслось тихое похрапывание - организм горе-водителя выбросил белый фраг.

   Я давно не сидел за рулем, тем более за рулем отечественного авто. Да уж, никакого вам гидроусилителя, маленькие неудобные зеркала по бокам и прочие прелести продукции АвтоВАЗа девяностых годов кого угодно заставят чертыхаться, а сиденье какое неудобное!

   - Как же там Олька моя, - скорбно изрек Леха, сумрачно глядя в окно, а я только удивился - что, у него появилась девушка?

   - Что случилось-то? - спокойно осведомился Семен. - Пожар, наводнение, вторжение саранчи?

   - Да черт его знает, сказали просто по радио, что чрезвычайная ситуация, всем спрятаться, закрыться, избегать скоплений людей, не въезжать в город...

   - Так а чего обратно поехали тогда?

   - Того, - буркнул Леха. - У тебя что, родители не в Ижевске живут, в Сан-Тропе, может? Я пока своих не увижу, и Олю тоже, не успокоюсь.

   - Хоть бы сказали, что там, вот о чем теперь думать! - всплеснул руками Семен. - Или, может, вы сами прошляпили, прослушали?

  Свирепый взгляд Лехи заставил Семена умолкнуть, а меня - воздержаться от дебатов.

   Я никогда не водил машину так быстро - наверное, Ванькино настроение передалось. Выезжая с массива, я был близок к повторению подвига виденного сорок минут назад лихача. Скрипящая и дребезжащая 'четверка' вполне резво летела по ухабистой дороге, вздымая пыль и выплевывая из-под колес мелкие камни. Сам же Ванька пребывал в анабиозе, выход из которого пока не предвиделся.

   У выезда на шоссе я притормозил, хотя с обеих сторон вроде бы было чисто. Как выяснилось, я проявил осторожность не зря - слева вдруг вынеслись три черных джипа с наглухо тонированными стеклами и мигалками на крышах, стремглав промчались мимо нас и тотчас исчезли за серым горизонтом.

   - Презик слинял, - мрачно констатировал Семен. - Значит, все хреново.

   Еще раз осмотревшись, я от души надавил на газ и лихо выехал на шоссе, подсознательно готовый к появлению других стритрейсеров. К счастью, обошлось.

   Попутных машин не попадалось. Никто не обгонял нас, и мы тоже никого так и не догнали. Зато поток автомобилей, идущих нам навстречу, становился все плотнее. Пару раз я ловил на себе изумленные взгляды водителей и их пассажиров. Похоже, им казалось странным, что мы едем туда, откуда все бегут.

   - Мне все это не нравится, - посетовал Леха. - Чего пялятся?

   Он так и держал в руках мобильник, пытаясь дозвониться хоть до кого-то. Семен тоже предпринял пару дежурных попыток связаться с матерью, но вскоре бросил эту затею.

   - Даже мобильный Интернет, похоже, не работает. Вроде 3G-сигнал есть, но никакие страницы не открываются, или отображаются не полностью и с задержкой.

   - Спокойно, Леха, скоро будем в городе, - сказал я, сворачивая на заправку.

   - Куда ты поехал? - Лехино негодование приобретало все более скверные обороты, это мельтешение уже действовало мне на нервы.

   - У нас бензин почти на нуле, а кто знает, сколько нам придется в городе мотаться? - урезонил его я. - Семен, бери канистры, я мухой платить, а ты заправляй.

   Наша машина была единственной на шесть колонок. Внутри также не было видно клиентов, только охранник и кассир о чем-то шушукались у прилавка. Их бледные напуганные лица и озабоченный тон говорили сами за себя.

   - Здравствуйте, четвертая колонка, девяносто второй, полный бак, - я положил на прилавок две тысячных купюры, надеясь, что их хватит - в памяти висели недавние события с курсом рубля.

   - С какой стороны едете, молодежь? - спросил охранник, стараясь придать своему голосу ненавязчивый будничный тон.

   Я окинул его взглядом - самый обычный мужичок лет пятидесяти, невысокий и худой, от чего форма на нем мешковато висела. На поясе у него висел целый мини-арсенал из резиновой дубинки, газового баллончика и травматического пистолета.