Я невольно восхитилась, наблюдая за ней со стороны. Она ведь настоящий политик, умеющий читать людей и скрывать свои мысли под легкими разговорами ни о чем.
Общение с леди Катрин лечило мне душу. Будучи наивной в некоторых ситуациях, она была милой и открытой женщиной. Но, как говорится, в гостях хорошо, а дома – лучше. Я всей душой рвалась в Берзхилл, где меня ждал Оливер. И я стала уговаривать леди Марион уехать домой утром на следующий же день.
Погода в день нашего отъезда выдалась превосходной, и думать о плохом даже не хотелось. Как и посоветовала свекровь, я выбросила мысли о Маргарет до приезда в Берзхилл, и стала думать лишь о предстоящей встрече с мужем.
Я уже и не вспоминала о своей глупой обиде, из-за которой вздумала покинуть наш с мужем замок. Раньше я опасалась, что в браке наши с Оливером чувства угаснут, но моя любовь к Оливеру и не думала покидать меня.
И это вполне объяснимо: хоть мы и жили в одном замке, но, бывало, встречались всего несколько раз в день. У нас всегда было очень много дел в разных местах, и мы просто не успевали надоедать друг другу, а это крайне важно для любого брака. А еще для брака нужны дети, которых я безумно хотела иметь от Оливера.
Въезжая в Берзхилл, мне казалось, что прошли не три недели, как я имела неосторожность покинуть его вместе с Маргарет, а целая жизнь.
Отовсюду выглядывала замковая челядь, здороваясь со мной, и, улыбаясь, но я смотрела на Оливера. Мой муж сбежал по ступеням с внешней стены, откуда наблюдал наш приезд, и сразу же обнял меня, прижав мою голову к своей груди:
- Слава Богу! – только и были его слова.
Как приятно быть любимой! Мое сердце до краев было наполнено счастьем.
После этого он поблагодарил свою мать и Джека, не распространяясь о причинах при любопытной челяди. Оказалось, что с севера Оливер прибыл в Берзхилл только вчера вечером, тогда же и прочел записку матери.
Поздно вечером в наших покоях я рассказала мужу почти обо всем, что со мною было, на что он сказал:
- Элизабет, тебя опасно оставлять одну! Даже в собственном замке.
- Прости, уехать от тебя было самой большой глупостью. И да, теперь я буду более внимательна к людям вокруг.
Муж обнял меня и положил подбородок мне на голову со словами:
- Даже не думал, что тебе нужно рассказывать о Маргарет. Не хочу даже вспоминать ее выходки…
- Тебе она когда-нибудь нравилась? – задала я очень женский вопрос.
- Она всегда была сумасшедшей, - ответил он с презрением.
- А я? Какая для тебя я?
- А ты необычная, - улыбнулся Оливер.
Я была несказанно рада видеть Анабеллу, которая прибыла в Берзхилл с матерью. Леди Марион не переставала удивляться, сколько деревенских сирот жило в замке в этом году! Оливер поддержал меня, сказав, что я зря время не теряла, пока его не было.
Мой муж выбрал четырех крепких мальчишек, среди которых был и недоверчивый Сэм, и стал обучать их ратному делу. Теперь Оливер никуда не выезжал, разве что в свои владения, и я была относительно спокойна за него, и за себя тоже.
Все в нашей жизни пошло на лад, и я старалась не обращать внимания на его теплые отношения с нашей экономкой. Я понимала, если он так сильно волновался из-за моего исчезновения, значит, он меня любит.
Меня все еще мучило одно незавершенное дело, я имею в виду месть Маргарет Этеридж. И случилось так, что именно моя свекровь помогла мне в этой щекотливой ситуации.
Глава 16. Месть благородной леди
Как-то вечером, когда Оливер выехал вместе с небольшим отрядом в деревню, я решила поговорить с его матерью:
- Добрый вечер, леди Марион. Я Вам не помешала? – Спросила я, войдя после стука в ее покои.
- Нет, что ты, Элизабет, подожди меня здесь, я только пожелаю дочери приятных снов и вернусь, - сказала она и величаво вышла из комнаты.
А вернулась она с гусиным пером, чернильницей и дорогим листом арабского пергамента, закрученным в трубочку.
- Элизабет, я думаю, пришло время, когда ты готова рассудить по уму, а не по чувствам. Чем дальше ты сможешь отстраниться от обиды, нанесенной тебе Маргарет, тем лучше и вернее будут твои действия.
- Вы читаете мои мысли, леди Марион! – удивилась я ее проницательности, - я пришла именно по этому поводу. Когда-то Вы сказали, что мне следует найти умного советника перед тем, как вступить с Маргарет в битву, вот я и пришла.
- Прости Господи, но ты мне льстишь, - довольно ответила она.
Затем Марион с задумчивым видом прошлась по комнате. Шелест ее платья успокаивал, в камине мирно потрескивал огонь, и в такой обстановке две женщины строили планы мести другой женщине. Кто бы мог подумать!
- Элизабет, я понимаю, это твоя война, - прервала она тишину, - но я хочу предложить тебе свой вариант, позволишь?
Я молча кивнула, а леди Марион, присев за дубовый стол, стала неспешно писать. Я ждала долго и спокойно, зная, что эта женщина не упустит ни одной мелочи в своем письме.
Прошло немало времени перед тем, как свекровь передала мне лист, на котором красивым почерком было выведено то, что мне не удастся выкинуть из памяти никогда:
«Маргарет Этеридж, обращаясь к Вам, я не считаю нужным добавлять слово «леди».
Меня поражает, что замужняя женщина Вашего возраста не понимает истинного положения дел. Объясняю: в пятнадцать лет Ваш вздорный характер в совокупности с низостью Вашей натуры еще имели возможность быть незамечаемыми мною вследствие нашего далекого родства. Однако сейчас я, мать благородного барона Оливера Хэдли, не имею каких-либо причин и желания скрывать от шерифа Маллета, а также Вашего супруга, сэра Патрика, преступных злодеяний, безжалостно совершенных Вами! И что неудивительно, если уже в юном возрасте Вы преступили все каноны морали, склоняя к измене жениха своей единственной и ныне покойной кузины леди Агнесс. Более того, Вас даже не смутило мое присутствие, когда Вы без приглашения прибыли в позднее время в наш замок и бесцеремонно, не побоюсь этого слова, кинулись на шею Оливеру. А это случилось, напомню Вам, в ночь перед его женитьбой на леди Агнесс.
Вспоминая об этой выходке, обличающей Ваше бесчестие, я вполне могу судить и о Ваших знакомых. Но если раньше я могла только догадываться о них, то после того, что Вы посмели совершить с леди Элизабет Хэдли, я имею неопровержимые доказательства Вашего внутреннего убожества в соответствии с сомнительным кругом приятелей.
Я даже не рискую предположить, каким образом Вы завели знакомство с придорожными разбойниками, против которых вели действия все благородные господа нашего округа! Поэтому не ждите поддержки ни одного из них.
За ценой Вы не постояли, но, увы, потеряли все, не достигнув своей низкой цели! А, как благородная дама, я просто не могу себе представить среди своих знакомых владелицу притона, но для Вас, я вижу, это в рамках обычного.
Уверена, шериф Маллет не оставит без внимания Ванессу, хозяйку публичного дома, которую, как я заметила, Вы знаете не понаслышке. Очень надеюсь, что эта падшая женщина не будет оглашать всю правду, которую знает о Вас. И откуда Вам только известны такие злачные места, как притоны? Вы явно не достойны быть родственницей таких уважаемых людей, как сэр Гарольт и леди Грейс Маллет.
Опасность для Вас, Маргарет Этеридж, состоит в грядущем наказании не только перед людским судом, но и перед нашим справедливым Создателем. Господь уже дал Вам возможность искупить свою вину, Он преподнес Вам благородного и прекрасного человека в мужья, а Вы презрели этот подарок. Сколько мучений и терзаний ему предстоит испытать, когда Вас разоблачат! Подумали ли Вы, неблагодарная, когда совершали постыдные деяния, о человеке, который вел Вас к алтарю, дал Вам свое славное имя и сделал хозяйкой своего родового замка?
Но самый большой грех в Вашей жизни – это жестокость к собственным детям. Вы хотя бы имеете представление, что предрекли им в будущем своим поведением?! Ваша репутация покрывает позором и Ваших дочерей!
Во-первых, имея среди своих знакомых таких людей, как бандиты и хозяйку притона, Вы ставите под сомнение законнорожденность своих детей. А, во-вторых, какая почтенная семья согласится принять в невесты дочерей такой беспринципной преступницы, как Вы?