— Великолепно! Само собой разумеется! Пожалуйста… — Торговец вытащил на прилавок ружье далеко не нового образца.

— Магазинное ружье.

— Заряжающееся с дула не подходит? Имеются у меня и заряжающиеся с казенной части… пожалуйста… сию минуту…

— Магазинное ружье.

— Подержанное оружие в отличном состоянии, могу отдать даже за меха… не пожелаете ли расплатиться мехами?..

— Магазинное ружье.

— О да, полковник Коди, которого зовут Буффало Биллом… у него магазинное ружье, я знаю, знаю! Но требует хорошего ухода, много хлопот. И в армии себя не оправдало. Я бы не советовал, нет. Вот отличное охотничье…

Слушатели начали ухмыляться. Только Тачунка Витко и его спутники сохраняли серьезность. Маленький человечек запыхался.

— Собственно, теперь не разрешается… я думаю, не всякому приятно видеть у индейца магазинное ружье, ведь они на вооружении армии… я думаю только для охоты, не так ли?..

— Магазинное ружье.

Молодой дакота твердил это не изменяющимся от нетерпения или гнева голосом. Маленький человек вытер со лба пот.

— Для охоты на бизонов, не так ли? Для бизоньей охоты? — Тут говорящий совсем разволновался и прошепелявил: — И это практически все, что я…

— Магазинное ружье.

— О дьявольщина! Видит бог, я готов сделать все, что в моих силах, но ведь великий вождь хочет получить оружие прямо сейчас? И в этом случае лучше всего…

Стоящие вокруг хохотали. Тачунка Витко оставался серьезным. Молодой вождь развязал маленький кожаный мешочек, половина подкладки которого была зеленой, половина — красной, и, выложив на прилавок доллары, не произнес при этом ни слова.

— Ах так, вождь предпочитает долларами… значит, нужно до зарезу… понимаю, понимаю…

Дакота молчал.

— Мы заказывали одно ружье для управляющего факторией. Но я не знаю, имею ли я право отдать его. Законный товар приходится так долго ждать! Пусть вождь добавит еще доллар!

Молодой дакота постучал пальцами по столу и громко сказал:

— Магазинное ружье и триста патронов. У меня мало времени. — Дакота не спускал взгляда с человека с лисьим лицом. А тот казался совсем безвольным и огорченным.

— Ну что ж, так — так так! Но я терплю убыток, большой убыток! Как я только это перенесу. Это прямо-таки подарок великому вождю!

Он пошел в соседнее помещение и вернулся с оружием и боеприпасами. Это была настоящая винтовка, и тут дакота впервые заволновался. Он взял ружье, прикинул на руку, как плотник — топор или каменщик — мастерок. Оружие было для вождя и его охотничьего народа обычным и привычным рабочим инструментом. Дакота заряжал его, разряжал, снова заряжал и наконец сказал:

— Ты даришь мне оружие и боеприпасы, я дарю тебе доллары. Хау. Шесть патронов мне полагается для пробных выстрелов.

Не дожидаясь согласия торговца, он вышел с заряженной винтовкой из лавки. Тачунка Витко и его спутники сомкнулись вокруг дакоты. Индеец быстро перебежал двор и через открытые ворота — наружу. Он остановился на лугу.

— Во что мне стрелять?

— В березу, — предложил Тачунка Витко.

— Дупло наверху, черное пятно под ним, — сказал дакота.

Прогремели пробные выстрелы. Один из воинов побежал к дереву. Точность попадания из непривычного еще оружия поразила Тачунка Витко, хотя он и видел несколько лет назад достойный легенды выстрел Токей Ито из лука.

Из фактории выбежал торговец:

— Мои деньги! — кричал он.

— Вот твои деньги. — И дакота вручил ему причитавшееся.

— Великий вождь! — продолжал маленький человек. — Сумма верна. Я ведь знаю тебя уже больше двух лет, поэтому постарался поладить. Ну и еще по случаю предстоящей разлуки. Как-то теперь все будет?

— Что будет? — спросил вождь, продолжая возиться с оружием.

— Моя лавка будет разорена! Покупатели ведь у меня больше индейцы. Сент Пьер не один десяток лет известен индейцам восточнее и западнее Миссисипи. И вот теперь всему конец!

— Почему?

— Потому что вы отправитесь в резервацию! Там вы станете подопечными: вас будут содержать как идиотов! Вы уже не сможете охотиться и продавать меха. У вас просто не будет необходимости посещать факторию! Вы превратитесь в голодное стадо…

— В голодное стадо? — переспросил дакота.

— Да! Разве тебе не известно положение в резервациях? Земли для ведения хозяйства мало. Скудные пайки, которые выделяет Большой Отец, до вас не дойдут. А вот с чем вы там хорошо познакомитесь, это, благодарю покорно, с коррупцией, которая ныне распространена повсеместно.

— Почему ты не скажешь об этом Большому Отцу в Вашингтоне?

— Отец — он действительно Большой, Вашингтон — далеко, а я — слишком уж маленький человек. — И торговец побежал назад в лавку, чтобы не упустить сделок.

Индейцы молчали. Они раздумывали о том, что слышали уже не в первый раз. Не проронив ни слова, все вместе пошли они к лошадям. Тачунка Витко первым вскочил на мустанга. Теперь началась большая борьба. Она ширилась. И дакоты должны были выдержать ее. Оба вождя были готовы защищать свободу своего народа.

Воины попрощались. Тачунка Витко со спутниками поскакал на северо-запад, молодой военный вождь двинулся на юго-запад к своим. Почти без отдыха проделывали обратный путь Токей Ито и его Буланый. Всадник прибыл к отряду, который ждал его в прерии, западнее маленького, находящегося под командованием Смита форта. Серп убывающего месяца был тонкий и острый, ночь — темной. Сам Четанзапа, предводитель группы союза Красных Оленей, не верил, что его вождь сможет обернуться за такой малый срок. Токей Ито оставил Буланого пастись и присоединился к воинам, расположившимся в поросшей травой долине.

Незаметно скользил взгляд молодого вождя с человека на человека. Каждого он знал с детства: Четанзапу, который был старше его на четыре года, Острие Копья — сына Чотанки, сына Антилопы, Ихазапу, да и всех остальных. С тех пор как Гарри-Токей Ито два года назад возвратился в свое племя, эти люди верили ему и подчинялись. Он руководил ими во многих дерзких налетах и последний раз в нападении, жертвой которого стал лейтенант Варнер. За два прошедших года род Медведицы под его началом не потерял ни одного воина. Самое трудное он брал на себя. Но операция, которую задумал молодой вождь, была все-таки значительнее, чем все совершенное или до сих пор.

Четанзапа, самый худой и высокий из всех, придвинулся к вождю, и в наступившей ночи они приступили к обсуждению плана. По сообщениям разведчиков, обоз со снаряжением и сопровождающая его команда были в пути. Люди рода Медведицы должны были напасть на обоз, прежде чем он достигнет форта. Захваченное оружие они хотели немедленно пустить в дело и пробиться в свои исконные места охоты. Вторая задача была не легче первой.

Монотонно топали мулы шести упряжек. Глухо стучали по мягкой, поросшей травой земле колеса. Сопровождающие колонну всадники то вытягивались в цепочку, то снова сбивались в кучу. Топот копыт, громыхание фургонов складывались в ночную музыку, напоминающую рокот барабанов.

В фургоне было тесно от ящиков с боеприпасами. Движения Кэт сковывала длинная широкая юбка, которую она носила по моде того времени. Она чувствовала, что попала в среду, для которой не подготовлена. Девушке захотелось услышать спокойный человеческий голос. Она пробралась вперед к месту возницы и постучала по плечу сидевшего рядом с возницей человека:

— Том!

— Что, мисс?

— Том, сколько времени? И где мы, собственно?

— Должно быть, часов десять вечера, маленькая мисс. А где мы — так недалеко уже от Найобрэры!

— Надеюсь, скоро приедем в форт?

— Завтра, мисс Кэт, завтра мы прибудем туда. Не лучше ли вам пока поспать? И держите голову выше, а сердце там, где ему полагается быть!

— Я постараюсь, чтобы отец и жених не краснели за меня!

— Мало стараться, надо еще и суметь!