— Ты сама не знаешь, о чем говоришь.

— А разве нет?

— Тебе повезло, что ты здесь, чтобы помочь Татьяне, — пробормотал он, иначе твой рот убил бы тебя давным-давно. Я закатила глаза.

— Мой рот и я оба пережили Ла Коза Ностру и Соколов. Я уверена, что со мной все будет в порядке. Улыбка Романа была насмешливой, сплошные зубы и злоба.

— Если ты действительно веришь, что гнев твоего покойного муженька может сравниться с гневом Константина Тарханова, то ты идиотка.

Боль вырвалась из моего плеча, пробудившись от воспоминаний и ностальгии.

Это не по-настоящему, — сказала я себе.

Сердитые глаза Таддео вспыхнули перед моим мысленным

взором, его рука потянулась вперед, его яростный голос резонировал в моем черепе.

— Ты в порядке? — неожиданно спросил Роман. Я рывком вернулась в настоящее, послав телохранителю свирепый взгляд.

— У меня просто нет времени на твою чушь. Уже скоро мы дойдём ?

Его янтарно-карие глаза изучали выражение моего лица.

Я отбросила прочь воспоминания и ужас и встретила его пристальный взгляд. Роман послал мне грубую ухмылку, но больше ничего не сказал.

Мы остановились перед парой классических деревянных двойных дверей. Изнутри доносились тихие голоса.

— Босс, —Роман постучал в дверь. У меня есть твой

маленький ученый.

— Ученая, идиотка — поправила я. Правильнее будет в женском роде «учёная».

— Мне насрать, — огрызнулся он в ответ.

Дверь открылась, и перед нами предстал незнакомый мужчина. Постарше, с густыми седыми волосами и мерной лентой на шее.

— Доброе утро, Борис, — поздоровался Роман. Борис прищурился, глядя на него.

— Я вижу, ты все еще одеваешься как животное. Я фыркнула.

— Леди не должны фыркать, — сказал мне Борис. На этот раз фыркнул Роман.

— Я слышу, как вы все препираетесь, — раздался из глубины комнаты лаконичный, но твердый голос Константина.

Борис отступил в сторону, жестом приглашая меня пройти вперед. Когда Роман попытался протиснуться мимо, портной поднял руку:

— Я не позволю тебе сломать все мои вещи.

— Один раз, — буркнул Роман, но не сделал попытки протиснуться мимо Бориса.

Я проскользнула мимо. Мое первое впечатление было белым и аккуратным. Разделяя одну и ту же классику русский и французский дизайн, как и остальная часть дома, передо мной была большая спальня.

Чистая, аккуратная, с самой грязной частью комнаты была , покрытая бумагами стол. В другом конце комнаты у задней стены стояла огромная кровать с балдахином, освещенная солнцем, пробивающимся сквозь тюлевые занавески цвета слоновой кости.

На хрустящем одеяле лежал костюм, зеленый галстук ярко выделялся на фоне белых простыней.

— Елена.

Я повернула голову, сразу заметив высокую фигуру Константина.

Мой мозг на секунду закрылся, пытаясь понять, что видят мои глаза. Константин стоял перед зеркалом, темные брюки низко сидели на бедрах, галстук свободно болтался на плечах.

Его светлые волосы были странно растрепаны, несколько длинных прядей падали на лоб, и он был без обуви.

Но я остановилась не из-за его отсутствия обуви. Константин был без рубашки. Меня приветствовала широкая татуированная грудь, твердые и заметные мускулы. Сильные бицепсы, рельефный пресс, v- образный вырез брюк.

У меня пересохло во рту. Чернилами по его коже было нанесено невероятное искусство.

Картинки, которые рассказывали истории и делились воспоминаниями. Я видела его татуировку братвы, а также изображения птиц, черепов и весов правосудия, Соединенные Кремлем и длинными кириллическими цитатами.

Великолепный.

Я подошла ближе, не в силах сдержать любопытство. Мои глаза остановились на его предплечье, где был виден список имен.

Мелким шрифтом я различила Наталью, Артема, Романа, Олесю, Татьяну, Данику, Дмитрия, Роксану и Антона. Его семья.

Черт возьми, кто такая эта Наталья ? Неожиданные чувства переполнили мне мозг. Я напряглась.

— Елена?

Жар поднялся по моей шее и щекам, и я резко подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Все лицо Константина озарилось весельем.

— Ты пялишься, — протянул он.

Я заставила свои щеки перестать пылать и послала ему свирепый взгляд. Борис опустился на колени рядом с Константином, держа в зубах измерительную ленту и булавки. Он сказал что-то, чего я не разобрала.

— Я уверен, что на Елену произвели впечатление мои новые брюки, — заметил Константин.

— Ты хочешь такую же пару брюк, Елена? Я наконец обрела дар речи.

— Я предпочитаю носить брюки с рубашками. Как только слова слетели с моих губ, я пожалела, что не могу засосать их обратно.

Правда, мозг? — потребовала я ответа.

Из всего, что ты могла бы сказать, ты сосредоточилась на том факте, что он не носит рубашку? Константин усмехнулся.

— Надеюсь, я не беспокою твои тонкие чувства. Тон у него был вежливый, но насмешливый , когда он со мной разговаривал.

— Меня это не беспокоит.

Даже Борис бросил на меня взгляд в ответ на это заявление. Я выпрямилась, расправив плечи.

— Ты хотел меня видеть?

— Да, хочу поговорить о Татьяне, — Константин посмотрел на Бориса сверху вниз. Неудачно сидит — прошипел он ему. Затем он снова повернулся ко мне, его веселье исчезло.

— Так, что ты ей дал?

— Домашнее средство, которое я сделала в лаборатории.

— Это не ответ, — сказал он мне.

— Это безопасно для беременных женщин, — сказала я ему.

Но это не лекарство. Взгляд Константина стал жестким.

— Ты еще не вылечила ее.

— Э-э, Лекарство находится в процессе разработки... Черт побери, диагноз все еще не был поставлен. Тоник, который я дала Татьяне, должен был замедлить процесс...Яд. Болезнь. Это, как будто давишь на рану.

Его челюсти сжались, но он склонил голову.

— Понятно. Имя Татьяны на его руке, казалось, пристально смотрело на меня.

Я открыла рот, чтобы попытаться подбодрить его, но не смогла произнести ни слова. Что я могла сказать такого, что могло бы улучшить ситуацию? Татьяна была очень больна, и я понятия не имела, что с ней случилось.

Я понятия не имела, как ей помочь.

— Значит, лаборатория пошла тебе на пользу? Во многих смыслах этого слова.

— Да. Это было очень полезно.

Часы, проведенные в лаборатории, сделали меня самым счастливым человеком за долгое время. Окруженный наукой и знаниями , мой мозг был возбужден и испытан, сортируя гипотезы и химические вещества.

Это заставляло меня тосковать по науке в старших классах или даже по саду моего детства, где я готовила много всякой всячины. Последние две ночи я даже спала немного лучше, мой мозг был истощен и его легче было успокоить до потери сознания после долгого дня исследований.

Я ничего такого Константину не говорила. Впрочем, я сомневалась, что ему есть до этого дело. Константин провел рукой по волосам, впервые я видела, чтобы он делал что—то подобное, и кивнул мне.

— Ты уже поговорила со своей семьей? Я внутренне съежилась.

— Нет. Ещё нет.

— Обязательно позвони им, — сказал он. Ты можешь воспользоваться телефоном в моем кабинете.

Кому я вообще буду звонить? Меньше всего Мне хотелось разговаривать с человеком по фамилии Агостино. Мои подруги детства, София и Беатрис, были заняты своими детьми и жизнью. Но кому еще было звонить? У меня не было никаких других связей с Чикаго, никаких других людей, о которых я заботилась .

— Я так и сделаю, — пробормотала я.

Константин что-то сказал Борису по-русски, и портной поправил булавки.

Пока он отвлекался на него , я еще раз обыскала его комнату. Не знаю, что я искала, но что бы это ни было, я его не нашла. Затем под кроватью, в тени, я заметила знакомую пару зеленых глаз-бусинок.

— Отвали, — одними губами сказала я бабушке.

— Бабушка плохо реагирует на угрозы, — предупредил Константин.

Услышав свое имя, толстая полосатая кошка потянулась и выскользнула из-под кровати. Она направилась к Константину.

— Для такого большого кота она очень хорошо крадется, — заметила я. Бабушка проскочила мимо Бориса, зашипела на него и потерлась о ноги Константина. Борис вскинул руки вверх.

— Ах, нет, ты не знаешь. Константин подхватил ее одной рукой и осторожно отодвинул в сторону. Она очень хорошо умеет прятаться, когда ей этого хочется. Кошка уселась на стол, облизывая лапы.

— Где ты ее взял?

— Взял с собой, когда возвращался с Москвы, — сказал он. Она пыталась убить одну из собак. Я подумала об огромных убийцах медведей снаружи.

— И как ? Она не пострадала ?

— Не совсем. Она позволила Роксане промыть ее раны и с тех пор живет с нами. Даника верит, что она наша святая покровительница.

— А Татьяна считает её королевой. Константин засмеялся. Звук отскакивал от стен, яркий и чарующий. Я скрестила руки на груди, мое сердце странно ускорилось.

— Тебе еще что-нибудь нужно от меня?

— Нет, это все. Его глаза скользнули по мне, цепляясь за каракули на моих предплечьях и руках. Я попыталась засунуть их поглубже в грудь.

— Ты пытаешься прочесть мои слова?— потребовала я ответа.

— Откуда еще мне знать, что творится у тебя в голове?

Меня охватило чувство стыда, и я поспешно отступила назад, почти прижавшись спиной к стене. Константин смотрел на меня с напряженным выражением лица. « Не бей меня!»

— Я не собираюсь врезаться в стену, — отрезала я, поворачиваясь на каблуках. У меня есть дела. До свидания.

— До свидания, Елена, — крикнул он мне вслед.

Тупой блядь, человек! — думала я, мчась по коридору. Как

он посмел вторгнуться в мой мозг? «Вот дерьмо!»

Я налетела на кого-то, и мы оба повалились на бок. Я поймала себя прежде, чем ударилась о землю, но другой человек упал с шлепком, прежде чем заметила ее.

— Даника? Я посмотрела вниз.

— Ты в порядке? Она быстро поднялась, потирая лоб.

— Боже, у тебя твердая голова, Елена. Кажется, я сломала себе череп. Я сдержала улыбку.

— С твоим черепом все в порядке. Даника потерла ее еще несколько раз, прежде чем критически оглядеть меня.

— Ты действительно красная. Ты в порядке? Ее глаза метнулись за мою спину, отмечая коридор, из которого я шла. Осознание овладело ее лицом.