- Я в роддоме, Маш. Лиску рожать привезли.

- Как?! Когда?! - меня каким-то чудом приподняло над кроватью и всунуло в тапочки. - Родила?!

- С пяти утра тут. Кряхтит еще.

- Я сейчас приеду, - распихала котов, пошла в душ. - Без меня не начинайте!

Первого июня сцена повторилась, но наоборот. В пять часов утра у меня отошли воды, полшестого я уже была в роддоме, а в девять...

- Как дела, бабуля? Я специально сменами поменялась - ни разу у бабушек роды не принимала, - залетела в родовую Злата. - Что это вы привычки меняете? Не ночь, не зима. Не новый год. И мужа нет!

- Муж летит, - я выдохнула, готовясь к очередной схватке. - Думали, успеет, а я не дождалась. Ааааааа!

- Уа-уа-уа! - пунктиром заплакал мой ребенок.

- Злата, кто? Девочка?

- Нет, тут без изменений. Опять парень, и опять килограмма на четыре. Ты что плачешь, не рада?

- Я дочку хотела, - всхлипнула я. - И внучку. А не внучки, не дочкиииии!

- Так этого не возьмешь, что ли? - крикнула от стола акушерка.

- Возьму, - я торопливо вытерла слезы. - Дайте!

Мне на руки положили наше сокровище. Прижала к себе покрепче, поцеловала. Глаза зажмурил, плачет.

- Сыночек мой любимый, что ты, обиделся? Я тебя люблю, что ты. Я рада, что ты у меня родился, солнышко мое родное...

- Маш, муж звонит, - Злата протянула мне забытый в предродовой телефон.

- Привет, - я перекатила ребенка попрочнее на себя. - У нас Олег, а не Ольга.

- Привет, - я, как наяву, видела Сашкину улыбку. - Спасибо, родная. Как себя чувствуешь? Как маленький?

- Все хорошо, - поцеловала детку. - Вот признайся, ты сына хотел, да? Ты знал, что у нас опять мальчик будет?

- Маруська, я тебя люблю. Хочешь, мы через годик еще раз попробуем?

На выпуск к Климу мы приехали всей семьей, включая сватов. Планировали накануне, но случилась нелетная погода - ливень, ветер ураганный, град, МЧС объявил оранжевый уровень, все вылеты отменили. В общем, должны были прилететь в одиннадцать утра четверга, а прилетели в два часа ночи в пятницу. Пока до гостиницы доехали, разместились, начало четвертого. Маленькие капризничают, кое-как уложили, сами замертво упали. Вскочили в восемь - собраться, позавтракать.

- Колее, колее! - подпрыгивал у меня на коленках Данька.

Богдан, Данька, очень скучает по отцу, хорошо его знает, как не удивительно. Клим весь год прилетал к семье на выходные раз в две, три недели. Я не знаю, как он договаривался с командирами и на какую сумму обогатилась авиакомпания. Деньгами ему отец помогал, конечно, и дед с бабушкой подкидывали. Клим с Алисой оставались в Москве, хозяйничали, как большие. У нас с Олегом, соответственно, случались выходные и мы уезжали в городок, к папе. Ближе к апрелю собирался семейный совет - решать, что вообще делать-то? Брать академический Лиське? Если нет - кто будет сидеть с маленьким, пока она в университете, дома к занятиям готовится?

- Родишь, учиться останешься, а малого мы заберем, мать в декрет уйдет. Я у Люды узнавал, можно, - выдвинул предложение Артем.

- Пап, а кормить?

- Из банки можно.

- Нет, я сама кормить хочу. И чтобы он со мной был, а не с вами.

Катя поерзала на стуле с выражением на лице 'раньше думать надо было!', но промолчала.

- Я уйду в декрет и к вам приеду, - объявила я. - Потом Катя на две недели отпуск возьмет, пока я рожаю, а потом у вас каникулы.

- Маш, тяжело ведь будет, - возразила подруга.

- Да ведь не первый раз. Правда, я чуть помоложе была... Ну да ладно, справимся как-нибудь вдвоем, да, Лиска?

Справились. Хоть, бывало, и ссорились, и дулись друг на друга иногда. Но зато теперь у меня есть дочь - умная, красивая, решительная, с сильным характером. Такая, о какой я мечтала, только сразу взрослая. По характеру мы разные, но у нас есть общее. Это Клим и Данька. Она сумасшедшая мать, в хорошем смысле слова. И ночью к ребенку вставала, и готовила ему - супчики, пюре. Совета спрашивала, конечно, но решала и делала сама. Как-то училась строить отношения с нами, с мужем. В июле Артем с Сашей отвезли Алису с двухмесячным Даней в Краснодар, они жили там месяц. Клим все это время ходил в увольнительные и почти каждый день сбегал в самоволки - предоплату внесли отцы, проставились комсоставу училища элитным алкоголем. Конечно, тут должны были звезды сойтись - комсостав однокашники, курсант отличник.

Перед построением так и не встретились с Климом - не успели. На плацу уже его увидели. Данька орал 'Папа!' так громко, что перекрикивал толпу. В конце пятого курса Клим не один женатый был, а вот Отец - один.

- Теперь погоняло на всю жизнь, - констатировал тесть. - Ладно, еще приличное.

После прохождения выпуска Клим подошел к нам, подхватил на одну руку сына, на другу по очереди братьев. Поцеловал жену, потом меня, тещу. Отцам пожал руки.

- Поехали домой, - подбрасывая счастливого Даньку, предложил сын. - Очень соскучился!

Я помнила, что нам с Алисой никак нельзя делить Клима. Мне нельзя. Но очень хотелось! Я его долго не видела, мне поговорить хотелось. До слез хотелось просто с ним посидеть, вдвоем. Как мы делали, когда Саша был на Марсе. Сдержалась, не стала играть 'натуральную свекровь'. Из аэропорта поехали к Серебро на дачу - куда же такой толпой еще ехать. Хозяева, спасибо им большое, встретили нас накрытым столом, баней и расстеленными постелями. Быстро накормили и вымыли детей, уложили. Молодые родители забрали Даньку к себе, хоть я и предлагала их с Олешеком положить. Посидели недолго, устали все, двое суток каких-то суматошных. Сашка уснул, а мне не спалось. Оделась, вышла в беседку. Коты сбрелись, уселись - кто на перила, кто вокруг меня, пара котят заползли на коленки.

- Что-то их еще больше стало. Я уже не всех в лицо знаю, - по ступенькам поднялся Клим, сел рядом со мной за стол. - Ты что не спишь, мам?

- Устала, сына, - я украдкой вытерла глаза. - Не спится.

- Я тебе все никак 'спасибо' не скажу. Ты нам так помогла, без тебя бы мы не справились. Лиска тобой восхищается.

- Да что ты, Климушка...

- Спасибо, мам, - обнял меня, поцеловал в волосы. - И за меня - спасибо...

Я не могла говорить, только плакала беззвучно, прижимая его, как маленького. Постаралась взять себя в руки, вытерла лицо.

- Давай какао сварим? Я у Милы на летней кухне видела.

Мы перешли на летнюю кухню, пили какао, молчали.

- Клим, куда служить? - вспомнила я.

- На макушку глобуса, мам. За полярный круг.

Я только головой покачала.

- А Данька? Маленький же!

- Все поедем, мам. Вместе легче.

Не стала возражать, спорить. Им виднее. Они семья.

- Пойдем спать?

- Иди, сына, - погладила его по широкой спине. - Я тоже пойду.

Сердце мерзло, желая любви и тепла,

Ведь карьера не греет, не светит.

Как же долго я в холоде этом жила,

И ждала... Только кто же заметит?

Он потом появился, и лёд растопил

И любовь расцвела, наступая,

И любви той дано столько ласковых сил,

Что она всех вокруг согревает!

Клим согрелся у пламени этой любви,

И расцвёл, отдавая стократно,

Это правило - счастьем делись, и живи,

И оно возвратится обратно.

Возвратится теплом, возвратится - с отцом,

Возвратится с друзьями наградой...

Надо просто любить, человечными быть,

Поддержать тех, кто падает, надо.

И уже первый внук в мир стучится, спеша,

И родится, крича, торжествуя!

Потому что теплом согревает душа

И любовью наш мир. Аллилуйя!

(стихи Татьяны Резниковой)

Дописала, поставила точку. Еще одна тетрадь дневника подошла к концу, но белеет чистая страница. Жизнь продолжается. Жизнь - продолжается!