Через несколько минут Евгений Петрович собирает у нас листочки и довольно тасует их, будто с десяток лет является самым заядлым картежником Санкт-Петербурга. Затем он облокачивается спиной о стол и внезапно говорит:

- А теперь самое интересное. – Его пальцы переворачивают первый розовый квадратик, и я буквально чувствую, как вся моя кровь приливает к лицу. Господи, неужели он собирается читать их вслух?! Черт! – Математика? Очень интересная заметка. Да-а-альше, танцы. ЕГЭ. Нирвана. Надеюсь, вы имели в виду группу. Тачка. Сестра. Карибы. Пенис – хм! О, а тут у нас что? – учитель широко улыбается и показывает всему классу, нарисованное на листочке кривое сердце. – Осторожно, кто-то среди вас безумно влюблен! – Ребята смеются. Я тоже усмехаюсь, однако не выпускаю из пальцев края стула. Так и тянет сорваться с места. Боже, о чем я только думала? Надо было написать какую-нибудь чушь, как, впрочем, все и сделали! Блин! Смотрю на то, как учитель переворачивает очередной листочек, на этот раз синий, и слышу, - мама.

У меня земля из-под ног исчезает. Я растерянно хмурую лоб и пытаюсь выглядеть как можно проще, однако, уверена, каждый из одноклассников понял, кому именно принадлежит данный тупой квадратик. Черт!

- Лето. – Откашлявшись, восклицает Евгений Петрович. Я благодарна ему за то, что он не акцентирует внимания и продолжает пытку, иначе мы бы так и сидели в тишине, до конца этого чертова, треклятого урока. – Бугатти. Еще один Бугатти. – Два коренастых парня, гогоча, пожимают друг другу руки. – Экзамены. Самоубийство – притворюсь, что этого я не заметил. ТВ. Диета. Одиночество…

Учитель увлеченно читает дальше, а я вдруг непроизвольно замечаю, как вздрагивают плечи Софьи. Что? Медовая королева вместо SPA и солярия написала – одиночество? Не может быть. Удивленно вскидываю брови и вижу, как девушка кидает на меня настороженный взгляд. Она тут же отводит его в сторону, натянуто улыбается какой-то жирноватой брюнетке, но меня не обмануть. Записка, действительно, блондинки! Как же так? Неожиданно я понимаю, что не только меня подловили и обманом вынудили сознаться в чем-то важном. Возможно, не только я страдаю от чрезмерной доверчивости.

- Может, сегодня счастье мне улыбнётся. – Торжественно цитирует учитель и бросает карточки к себе на стол. - День ведь на день не приходится! Откуда строки? - На этот раз молчат все, включая Софию, хотя интуиция мне подсказывает, что блондинка отлично знает ответ. – «Старик и море»! Записали тему в тетради и приготовились к долгому путешествию с кубинским рыбаком – Сантьяго!

Остаток урока внимательно слушаю Евгения Петровича. Он рассказывает безумно интересно, а для занятий по литературе интерес, пожалуй, самое главное. Со звонком скидываю в сумку тетради, учебник, ручки и неуверенно бреду к учительскому столу. Преподаватель складывает все наши записки в верхний, выдвижной шкафчик, затем кивает какой-то девочке, парню и, наконец, переводит взгляд на меня. Его брови подпрыгивают к челке.

- Что-то случилось, Зои?

- Нет. – Смущенно улыбаюсь. – Я насчет дополнительных занятий.

- О, да, точно! Вспомнил. Обычно я встречаюсь с ребятами раз, два в месяц. Не больше. Так что это никак не повредит твоему расписанию, не волнуйся. Мы уже выбрали несколько историй. Можешь найти полный список на официальном сайте лицея в разделе «Книжный день». Справишься?

- Конечно.

- Отлично. Сейчас мы взялись за Стивена Чбоски. Слышала о таком?

- Нет, к сожалению. – Мне внезапно становится жутко неловко, и я почему-то решаю оправдаться, - у нас библиотека в прошлой школе была очень маленькой.

- Не страшно. Думаю, ты его оценишь. Мы не работаем по программе лицея, пытаемся расширить кругозор. – Евгений Петрович почесывает шею и криво улыбается. – Ты ведь не собиралась засесть с Толстым и Гоголем, правда?

- Нет!

- Отлично! Что ж…, следующий сбор через две недели. Напиши по книге эссе и составь короткий план. Договорились?

- Конечно. – Мы улыбаемся друг другу, и я вдохновленно шествую к выходу. Паршиво, конечно, что единственный человек, не попытавшийся вонзить в меня свои толстенные когти, учитель по литературе. Однако полное отсутствие союзников также не оставило бы меня равнодушной. Поэтому буду радоваться тому, что имею.

Выхожу из кабинета и вдруг вижу Сашу с каким-то кучерявым парнем около кожаного, черного дивана. Они оживленно болтают, эмоционально рассекают руками воздух, и что-то мне подсказывает, что тема для разговора у них отнюдь не веселая. Я подхожу к ним и недоуменно вскидываю брови:

- Все в порядке?

Светлый парень собирается открыть рот, как вдруг Саша нагло его перебивает:

- Конечно.

Они смотрят друг на друга немного дольше, чем положено, а затем со вздохом опускают одинаковые, худоватые плечи. Я хмурюсь.

- В чем дело?

- Как прошла литература? – вопросом на вопрос отвечает брат. Он подходит ко мне и заграждает друга тонкой спиной. Однако я все равно замечаю, как кучерявый парень закатывает карие глаза к потолку и цокает. – Не уснула?

- Да, нет. Было даже весело. Я – Зои.

- Ярый.

Недоуменно переспрашиваю:

- Ярый?

- Да. – У кучерявого парня пухлый, смешной нос и толстые брови. Он небольшого роста, хлюпкий, но выглядит гораздо старше Саши, возможно, из-за небритого, слегка заросшего подбородка. – Вообще меня зовут Ярослав. Но это не имя, а клеймо какое-то. Так что…

- Чудесная логика. - Парень улыбается. – Вы в одном классе?

- К счастью.

Саша усмехается, поправляет ремень кожаной, коричневой сумки, а я вдруг замечаю, как сильно у него покраснела шея. Буквально горит красными пятнами.

- Тебе плохо? Ты весь пылаешь!

- Нет, - он отмахивается от меня ладонями и прыскает, - что выдумываешь?

Но я вижу: творится нечто неладное. Сашу жутко трясет! Мне определенно не по душе его состояние, которое вот-вот, да разорвет его на части. И поэтому я решительно стискиваю зубы, собираясь вытащить из него ответы любым способом. Однако внезапно над нашими головами разносится протяжный, неприятный звон, и брат вздыхает.

Смотрит на меня как-то странно и неуверенно спрашивает:

- Мы ведь увидимся на большой перемене?

- Конечно, - горячо отвечаю я. – Почему нет? Встретимся здесь же, договорились?

Он кивает. Убегает с другом в сторону второго этажа, а я все также не сдвигаюсь с места. Думаю, что же так сильно его напугало? Почему он не сказал мне правду? Эти вопросы не покидают мою голову ни на одном из последующих уроков, и я испуганно слежу за часами, ожидая большой перемены со странным, неприятным ощущением где-то внутри легких. Даже дышать сложно. Интуиция орет, вопит, приказывает сорваться с места и увидеть Сашу прямо сейчас! Однако я не прислушиваюсь. Высиживаю сначала французский, потом биологию, затем химию, ЗОЖ и, сгораю от любопытства, отсчитывая каждую секунду вовремя истории. Будто одержимая.

Когда звенит звонок, меня передергивает. Подрываюсь с места, нервно скидываю все учебники в сумку и пулей несусь к выходу. Не знаю, что на меня находит. Неясное ощущение чего-то плохого и страшного тянет вперед с такой силой, что я даже спотыкаюсь! Волнуюсь и одновременно с этим в глубине души радуюсь, что не перестала испытывать нечто подобное. Ведь после смерти мамы мне казалось, что все мои чувства ушли. Испарились. Как же хорошо, что я ошибалась.

Добегаю до диванов, останавливаюсь и недоуменно прокручиваюсь вокруг себя. Саши здесь нет.

- Черт, - до крови прокусываю губу и нервно встряхиваю руками. – Что же происходит.

- Зои!

Оборачиваюсь. Надеюсь увидеть Сашу, но встречаюсь взглядом с кучерявым, низким блондином. Он подзывает меня к себе и испуганно поджимает губы.

- Они увели его, - почти шепотом хрипит он, - через запасной выход.

- Что? – расширяю глаза и приближаюсь к Ярому настолько близко, что даже чувствую исходящий от него запах пота. – О чем ты вообще говоришь? Кто? Куда увели?

Он не отвечает, но мне, по правде говоря, и не нужно услышать ответ, чтобы осознать, наконец, в чем дело. В последний раз Саша был так испуган, когда прятался у меня в комнате в мотеле. От кого же он убегал, и кого же так сильно боялся.