— 13-

Да какой тут аппетит. Тут после таких слов кусок в горло не полезет, не говоря уже о рыбке, которая сейчас не казалась такой аппетитной и вкусной.

Доля истины в его словах была, но и сдаваться я не собиралась.

Роль игрушки для оборотня меня более чем не устраивала, я слишком хорошо знала, чем это закончится.

Стоит чуть-чуть расслабиться, как его интерес угаснет, и этот мужчина исчезнет из моей жизни, оставив лишь осколки сердца.

Может, сразу уступить? Отправиться к нему на квартиру или в ближайший мотель, позволить всё. Пополнив ряды таких же наивных дурочек.

Меня ощутимо передёрнуло. Да так, что вилка громко звякнула о тарелку, нарушая тишину.

Ну уж нет! Не сдамся, не покорюсь. А этот хищник наконец поймёт, что не всё ему будет преподнесено на блюдечке, надо знать и слово «нет».

— У тебя такой вид, словно ты хочешь свернуть мне шею, — неожиданно хмыкнул мужчина.

— Что? — я слеповато захлопала ресницами, пытаясь сфокусироваться на нём и его словах.

— Я всего лишь пожелал тебе приятного аппетита, а ты уже пять минут убиваешь взглядом несчастный салат. Сдаётся мне, ты представляешь там мою голову.

— Вот и нет, — фыркнула я в ответ.

— Другие мои части? — невинно уточнил он, улыбнувшись еще шире.

Вот я смутилась и даже немного покраснела.

— Я о пальцах. А ты о чём подумала, так очаровательно покраснев?

— Ни о чём, — буркнула в ответ, снова возвращаясь к салату и ковыряя несчастные зелёные листочки.

– Аппетит пропал?

А сам уже почти всё мясо слопал с картошкой, запивая горьким кофе. Мой капучино так и остался нетронутым на краю стола.

— Угу.

— Я не хотел тебя смущать.

— А что хотел? Чтобы я разрыдалась от счастья, что такой, как ты, обратил внимание на такую, как я?

— Только без слёз, — притворно ужаснулся он с уже знакомой непонятной улыбкой на губах.

И этот взгляд.

Я передёрнула плечом, отворачиваясь к окну.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Как?

— Не знаю, — ответила ему рассеянно.

За окном был всё тот же серый город с безликими прохожими, спасающимися от дождя под одинаковыми чёрными зонтами. Серое небо, серые лужи, серый мир.

— Тебе неприятно?

А вот глаза у него солнечные. Яркие и неожиданно тёплые. Как раз то, чего сейчас не хватало дождливому дню.

Я моргнула, прогоняя неожиданное наваждение.

— Давай приступим к делу, — немного резко ответила ему.

— Хорошо, — не стал возражать оборотень. — Ты назвала мой интерес игрой?

— Да, — несколько настороженно отозвалась я, не в силах определить, что именно означает этот вопрос. Зол модифицированный или нет?

— Отлично. Пусть будет игра. Но у каждой игры есть правила и приз. Тебе не кажется, что мы тоже должны об этом подумать?

— Правила? — растерянно отозвалась я.

Такого поворота я не ожидала. Попыталась придумать что-то, но так и не смогла. Этот модифицированный вновь поставил меня в тупик.

— Ну конечно. У тебя есть предложения?

Оставить меня в покое. Но это явно не то, что он хочет от меня сейчас услышать.

— С чего ты вообще решил, что я буду в этом участвовать?

— Мари, — ласково промурлыкал тот. — Я ведь всё равно от тебя не отстану. Начну настоящую охоту. Нравится тебе это или нет.

— Ты мне угрожаешь?

— Говорю открыто. Раз это неизбежно, то почему бы тебе не ограничить меня рамками? Я ведь могу целый год тебя преследовать.

Год. Что-то мне стало нехорошо от таких сроков и перспектив.

Сглотнула, неловко проводя кончиками пальцев по щеке, поправляя прядку и убирая её за ушко. И тут же резко опуская руку вниз. Уж очень красноречивым был взгляд, которым мужчина проследил за моим движением.

— Месяц, — выпалила я и тут же поправилась: — Нет, две недели!

— Две недели? — переспросил он, кивая. — Хорошо. Но тогда я тоже хочу ввести кое-какие пункты.

— Никакого принуждения, шантажа и угроз, — тут же вставила я.

— Конечно, — согласился модифицированный.

Как-то слишком быстро он это сделал.

— И никакого секса! — добавила я.

А вот здесь у него были доводы.

— Если только по взаимному желанию.

— Не дождёшься.

— Поспорим!

Застыла, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Уж очень быстрым был этот обмен фразами. Получается, что я согласилась, раз начала обсуждать условия?

— Никаких споров. Всё и так зашло слишком далеко, — тут же пошла на попятную. — Не хочу в это играть. Не хочу, чтобы мной играли.

— Мари, я уже сказал, что не отступлюсь, — покачал тот головой, глядя на меня…

Наверное, этот взгляд можно назвать сочувственным, только вот в сочувствие мне давно не верилось.

— А вот это как раз шантаж, — повторила я.

— Мне жаль, что ты это воспринимаешь именно так. Я хотел быть честным с тобой. Разве это плохо?

Если бы я знала ответ на этот вопрос.

— Что за игра? Какие условия и приз? — резко спросила у него, обхватывая плечи руками. — Хотя про приз можешь не говорить, и так всё понятно. Так каковы условия?

Меня немного потряхивало. Нет, не от холода. От ощущения беспомощности перед этим модифицированным. Он прав, противопоставить мне ему нечего.

Но и сдаваться так просто я не собиралась. Хочет установить правила, ему же хуже. Я готова цепляться за любую возможность, чтобы отвадить его от себя.

Всего две недели. Мне надо продержаться две недели, и он исчезнет из моей жизни.

— Ты готова меня выслушать?

— Да.

— Хорошо. Итак…