Глава 4

Эмилия.

Сознание с трудом возвращалось в бренный мир. Я собирала себя по кусочкам, по осколкам своей разбитой чести. Профессор фон Деверо все еще обнимал меня, положив покрытый испариной лоб мне на плечо. Между моих ног было так влажно, что я не знала, куда себя деть от стыда. Как я могла так низко пасть? Со своим преподавателем, с практически незнакомцем. И пока что единственная радость заключается в том, что профессор не стал лишать меня невинности. Но надолго ли хватит его выдержки? Ведь заклинание никуда не делось, оно по-прежнему влияет на нас.

Профессор поднял голову, вгляделся в мое лицо.

— Только твоих слез нам не хватало, — хищные черты его лица заострились, профессор небрежным жестом провел ладонью по моим щекам, стирая дорожки слез.

Он отстранился, и я стыдливо отвела взгляд от его мужского достоинства. Я тоже спрыгнула со стола. Платье безбожно измялось, на подоле темнело пятно от семени профессора, а белье лоскутами лежало на полу. Жалко, это ограниченная коллекция Мадам Ренуа. Не смотрела на профессора, но ощущала потоки магии. Похоже, он приводил себя в должный вид с помощью бытовых заклинаний. Я тоже сосредоточилась на себе, чтобы хотя бы внешне выглядеть достойной доверью своего рода. Уничтожила следы семени, выгладила платье, поправила прическу. Почти все в порядке, разве что трусики потеряны. Опять.

— Так, пока мы можем нормально соображать, давай разберемся, что происходит, — мужчина теперь был серьезен и собран.

Он отвел руки за спину и выжидающе смотрел на меня. Он не казался мне привлекательным, слишком грубый и старше меня. Если бы я и засматривалась на мужчин, на него бы никогда не обратила внимание. С черными волосами и в черной одежде, в этой позе, он напоминал мне ворона. Большого черного ворона.

— Я хотела довершить создание приворотного зелья, — решила честно признаться в своем преступлении.

— Эмилия, — он смерил меня строгим взглядом, и я невольно выпрямилась.

Так я ощущала себя, когда отец отчитывал меня. Хотя, профессор вполне может быть ровесником моего отца. Фон Деверо выглядел лет на тридцать пять, но кто знает, как обстоят дела на самом деле? Возраст мага проблематично определить.

— Из лаборатории исчезает дурман-трава и порошок земляного корня. Это ингредиенты для снотворного. Девушки в твоем возрасте впечатлительны и влюбчивы. Наверняка ты страдаешь от безответных чувств, ночами не спишь, рыдаешь в подушку, и жалуешься подругам, что пьешь снотворное, чтобы забыться. А тут в очередную вылазку увидела приворотное зелье и решила воспользоваться шансом приворожить юношу, в которого влюблена, — сообщил он сухо и быстро.

— Что? С чего вы взяли? Вы меня в воровстве ингредиентов обвиняете?! — я притопнула ногой от возмущения.

Как он смеет говорить подобное? Я порядочная девушка, хулиганю иногда, но по мелочи же!

— Разве не так? — губы профессора изогнулись в кривоватой улыбке, а черные глаза сверлили меня тяжелым взглядом.

И я на всякий случай перепроверила свои ментальные блоки. Мало ли.

— Нет, не так. Я не реву ночами и не пью снотворное. Если бы даже оно мне понадобилось, я бы приобрела его. Зачем мне воровать, когда в моем распоряжении достаточно средств?

— Похоже, ты не в курсе, но снотворное тебе не продадут без рецепта лекаря. А сами ингредиенты довольно редкие и продаются не в любые руки.

Я постаралась вновь вспомнить, какие ингредиенты упоминал профессор. Дурман-трава и земляной корень. Действительно, редкие и дорогие.

— Но зачем кому-то варить снотворное из дурман-травы? Это же глупо. Ошибешься хоть на грамм и потеря ориентации, галлюцинации.

— Ты права, Эмилия, — профессор усмехнулся.

Его ответ окончательно сбил меня с толку. Но прежде чем я задала уточняющий вопрос, он вновь вернулся к нашей проблеме:

— Зачем тебе понадобилось приворотное?

— Один парень сказал, что я не смогу наполнить приворотное зелье силой. Мы поспорили.

— Не подобает дочери многоуважаемого рода Айрин вступать в споры, — он скрестил руки на груди, поцокал языком, помотав головой.

И смотрел так, неодобрительно, как отец часто смотрит на меня. Да кто он такой, чтобы меня отчитывать? Преподаватель на пару недель. А потом я сдам экзамены, завершу обучение в академии и больше никогда не увижу его.

— Это не ваше дело, профессор.

— Стало моим, Эмилия, — черные глаза обожгли меня страстью.

Я невольно сжала колени, ощутив жаркую волну внизу живота. С этим надо что-то делать!

— Какое заклинание ты наложила? — он махнул рукой, призывая меня следовать за ним к его столу. — Магический круг стандартный, я его уже проверил. Пыль я собрал, но ее анализ займет как минимум неделю. Так что хорошо бы, чтобы ты вспомнила плетение.

— Я и плетение использовала стандартное.

Профессор остановился у стола, небрежно отбросил верхние книги со стопки учебников. Потом развернулся ко мне, протягивая мой учебник с заложенной на нужной странице закладкой.

— Вот. Стандартное, — я раскрыла учебник, но заложена оказалась другая страница. — Нет, это было раньше, — начала пролистывать страницы в поисках нужной.

В глубине души я уже понимала, что что-то напутала, но надежда, как говорится, умирает последней.

— Учебник был открыт на этой странице, — возразил мужчина.

Я открыла страницу с нужным плетением, просмотрела его. И вспомнила, как при создании мне показалось, что плетение другое. Тогда я решила, что изначально запомнила неправильно нужное заклинание, но это не так. Вновь открыла страницу с закладкой. Плетение «оковы страсти». Вызывает физическое влечение к тому, кто наложил заклинание.

— Ой, — с моих уст сорвался жалобный писк.

Завершение плетения я помнила, потому что именно «оковы страсти» вплела в первоначальную конструкцию. Это ворон отвлек меня, а ветер, скорее всего перелистнул страницу. И что теперь делать?

— Ой? — густая бровь профессора изогнулась ироничной дугой. — Можно услышать более информативный ответ, Эмилия? — спросил он, растягивая и словно катая на языке мое имя.

— Кажется, я соединила два плетения, — глупо рассмеялась, хотя больше хотелось плакать.

Если против стандартных заклинаний существуют готовые контрзаклинания или рецепты зелий-антидотов, то с гибридами плетений сложнее.

— Соединила, — фон Деверо глубоко вдохнул воздух, хищно раздувая ноздри.

А черные глаза уже просверлили в моем лбу две дырки, чтобы глянуть, имеются ли там внутри мозги.

— Я смогу воспроизвести плетение и контразаклинание составлю.

— Эмилия! — он невесело рассмеялся, глядя на меня с пренебрежением. — Кажется, ты не совсем понимаешь, как именно создаются контрзаклинания. Да и в твоей способности вспомнить плетение я тоже сомневаюсь. Придется работать с порошком. В принципе, я уже начал.

— Я смогу! — стиснула ладони в кулаки на подоле платья, упрямо глядя в глаза профессора.

На это он только фыркнул. Самодовольный сноб!

— Если у тебя хорошая успеваемость на твоем факультете, это ничего не значит. Вашему рафинированному факультету даже оценки не ставят.

Будто я не знаю, как относятся к нашему факультету. Но мне и не дали выбора, куда поступать. Я радовалась даже этой маленькой возможности развить свой дар. Но я занималась, старалась. Все эти годы я просиживала за учебниками, самостоятельно проходила материал, который изучали другие факультеты, выпрашивала лекции у знакомых, просила со мной втайне практиковаться. Та же Перри часто мне помогала с магическими щитами. Но каждый раз слышать пренебрежение больно и грустно. Этот мужчина сделал свои выводы, и уверен, что прав.

— Вот и разбирайтесь с порошком, а я буду составлять контрзаклинание, — с силой захлопнула учебник в своих руках, мысленно сразу извинившись перед ним, ведь иногда книги были моими единственными друзьями.

Брови профессора поползли вверх от удивления. Я на носках развернулась и рванула к двери. Собиралась выйти вон, громко хлопнув дверью. Но вспомнила, что не забрала свою сумку. Пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы сохранить невозмутимость на лице, когда я развернулась и двинулась к своему столу. Противный профессор с ухмылкой следил за моим передвижением. Я собрала сумку и, надеюсь, с достоинством покинула кабинет. Ненавижу воронов!