Энтони Рейнольдс

Энтони Рейнольдс

РЫЦАРЬ ГРААЛЯ

Сага о Каларе из Гарамона близится к финалу. В конце своего Поиска, пробившись с боем через колдовские чащи лесных эльфов и сразившись с легендарным Зеленым Рыцарем, Калар, наконец, может узреть чудесный Грааль Владычицы…

I

Сумерки сгущались, медленно уступая место темноте. Солнце постепенно скрывалось за западным горизонтом, последние его лучи сияли на доспехах Калара из Гарамона. Потом погасли и они, и землю окутала тьма.

Местность вокруг была дикой и заросшей, над землей висел клубящийся туман. Кое-где снег еще сопротивлялся приходу весны, но цветы, уже начавшие цвести, говорили о ее неминуемом начале. В этой глуши не было дорог, и Калар ехал медленно. В десяти милях позади чередующийся ландшафт уступал место зеленым пастбищам и полям Кенелля, но здесь, на границе с Лорэном, земля была нетронута рукой человека. Древние предки бретонцев хорошо выучили этот урок в прошедшие столетия.

Калар направил своего защищенного доспехами коня вверх по гряде холмов, проезжая сквозь заросли вереска и колючего дрока. Крутые склоны холмов, усыпанные камнями, скрывались в тумане.

Его волосы были длинными и нечесаными, щеки небриты, и все же он излучал неоспоримое величие. Судя по его внешности, он пережил много битв, и это внушало уважение. Его правая рука покоилась на эфесе богато украшенного меча, драгоценной родовой реликвии, по легенде, благословленной самой Владычицей. Второй меч, куда большего размера, был пристегнут к его спине. Это был практичный клинок – тяжелый и лишенный каких-либо украшений, вполне способный разрубить человека пополам одним ударом.

На вершине холма Калар натянул поводья своего серого в яблоках скакуна и посмотрел на восток. Отсюда, с высоты холма, местность простиралась перед ним, как карта.

Его взгляд был устремлен к огромным пространствам дикого леса, до которого оставалось чуть меньше мили. Лес простирался перед ним, словно бесконечный темный океан, неизмеримые глубины которого таили бессчетные тайны и скрытые опасности. Даже отсюда Калар чувствовал могущество леса, странную, таинственную и пугающую атмосферу, от которой волосы на затылке вставали дыбом.

Это был лес Лорэн, место наваждений и кошмаров, тайн и магии.

Густо заросшая опушка леса напоминала гигантскую стену некоей великой древесной крепости, простираясь на север и на юг, насколько хватало взгляда. Ни одно дерево не выступало за ее четкую границу, ни один крошечный побег, словно некая незримая сила удерживала их. Калар знал, что в конце концов за лесом начинаются подножия Серых Гор, но отсюда казалось, что лес простирается бесконечно. Низкие тучи нависали над верхушками самых высоких деревьев, и в нескольких милях дальше лесные чащи скрывались в тумане.

Темный, непроницаемый и полный древней магии лес Лорэн давно волновал сердца и умы всех сынов и дочерей Бретонии. С детства они слышали истории об этом легендарном месте, о своенравных существах нечеловеческой красоты и оживших деревьях, об озорных духах-обманщиках и злобных лесных созданиях, завлекающих в ловушки неосторожных людей. По ночам по всей Бретонии можно было услышать истории о феях, которые приглушенными голосами рассказывали и у костров самых нищих крестьян, и в величественных залах королевского дворца.

Лишь немногие осмеливались нарушать границы древнего леса, и еще меньше из этих немногих возвращались оттуда. Тех, кто все же сумел найти путь обратно из леса, часто находили бродившими у его опушки, и что-то неразборчиво лепетавшими, их разум был разорван в клочья.

Если хотя бы часть историй, которые рассказывали об этих диких чащах, была правдой, к этому месту следовало приближаться с величайшей осторожностью.

Однако Калар не испытывал страха, ибо он был здесь по воле Владычицы, богини-покровительницы Бретонии.

В небе засветились первые звезды, словно крошечные точки на крыше мира. Ярче всех была вечерняя звезда, низко висевшая в восточном небе над лесом. Известная как Милость Владычицы, она загоралась в небе первой, а наутро исчезала последней.

- Я следую туда, куда ты ведешь меня, Владычица.

На мгновение Калар еще задержался на вершине каменистого холма, наслаждаясь раскинувшимся перед ним прекрасным видом. На кромке гряды он видел остроконечную скалу. Вечерняя звезда сияла над ней, словно маяк.

- Вперед, Галибор, - сказал рыцарь, слегка пришпорив коня. Он съехал с гряды, направляясь туда, где в небе светилась вечерняя звезда – к темной громаде леса Лорэн.

На самом краю леса был установлен путеводный камень в двадцать футов высотой, испещренный изящными витыми рунами. Гладкая поверхность камня была увита плющом, и Калар, подъехав к нему, почувствовал странное ощущение мурашек по коже.

Галибор топнул копытом, раздувая ноздри. Калар ощутил, как могучие мышцы коня напряглись, и крепче сжал поводья.

Будучи еще молодым рыцарем, Калар ездил на предке этого скакуна – Гренголэ, и знал родословную своего коня. По своей природе боевой рыцарский конь был воинственным и агрессивным, и хотя Галибор лишь недавно попал к Калару, рыцарь был уверен, что его скакун бесстрашен в бою, и знал, что проявлять такое беспокойство как сейчас для коня необычно.

- Успокойся, мой храбрец, - прошептал он, погладив шею коня.

Конь немного успокоился, хотя Калар чувствовал, что животное взволновано. Более того, часть этого волнения передалась и ему.

Еще в детстве, когда Калар только учился охотиться, его учили не смотреть прямо на оленя или кабана, потому что звери могли инстинктивно почувствовать на себе взгляд охотника. Сейчас Калар испытывал похожее странное ощущение, что за ним наблюдают, некую тревогу в глубине души. Он чувствовал себя уязвимым, словно жертва под взглядом невидимого хищника.

Оторвав взгляд от путеводного камня, он посмотрел на границу леса. Среди деревьев таились тени, но Калар не увидел явной угрозы. Из лесного мрака поднимался туман, его завитки тянулись к Калару, вились между ногами коня, который снова зафыркал, роя землю копытом.

- Там ничего нет, - сказал Калар, больше убеждая себя, чем коня.

Он спрыгнул с седла и подошел к путеводному камню. Над ним возвышались огромные дубы, их толстые ветви словно стремились преодолеть ту незримую силу, что удерживала их на границе леса. В тени леса было холодно; ледяной холодок, казалось, поднимался от темной земли под ногами. Из глубин леса исходило смутное ощущение угрозы, словно сам лес возмущался сдерживавшей его границей.

В детстве Калар мечтал о том дне, когда он увидит легендарный лес Лорэн, но сейчас, стоя перед его границей, когда надвигалась ночь, Калар подумал, что это было довольно глупое желание.

Прошлой ночью он был гостем лорда Эльдекара из Тукона, пожилого дворянина из Кенелля, и в честь Калара был устроен пир. Но клятва Поиска не позволяла долго оставаться в одном месте, и когда Калар высказал свое намерение отправиться дальше, весь зал затих.

- Если я обидел вас, это было непреднамеренно, и я приношу свои извинения, - сказал Калар, не зная, не нарушил ли он какие-нибудь местные правила учтивости.

Эльдекар отмахнулся, но его брови были тревожно нахмурены.

- Нет, конечно нет, - сказал Эльдекар, нарушив неловкую тишину. - Но вы же знаете, сэр рыцарь, что сейчас канун весеннего равноденствия?

Калар нахмурился и пожал плечами.

- Вам не приходилось жить в тени леса, поэтому ваше непонимание вполне простительно, - пояснил Эльдекар. - Но даже в Бастони вы, наверное, слышали истории о Дикой Охоте?

- Когда барьеры иного мира рушатся, и свита короля фей скачет по ночному небу? Конечно, но это же всего лишь суеверия?

Лицо Эльдекара оставалось мрачным.

- Хоть я и стар, но зарублю любого, кто посмеет назвать меня трусом, - сказал он. - И все же в весеннее равноденствие после наступления ночи я не стал бы выходить за порог. Как и любой разумный человек в Кенелле.

- Я должен ехать дальше по воле Владычицы, - ответил Калар. - Моя вера станет щитом против любого колдовства фей.

- Тогда я буду молиться за вашу душу, Калар из Гарамона.

Калар вспомнил эти слова сейчас, стоя на краю леса, и его охватила невольная дрожь.