Я зевнул, уже в пол-уха слушая Бандэрос и их «Сумасшедшие ночи». Нашарив рукой подушку, я засунул ее себе под голову. Все, ближайшие полчаса меня нет.

Не знаю, сколько я так пролежал, но через какое-то время до меня донеслось тихое «бум, бум, бум-бум, бум».

- Неужто с лестницы скатился? – пробормотал я, зарываясь носом в подушку.

Так как криков не было, я решил, что все обошлось благополучно, но минут через пять вдруг раздалось оглушительное «БАМ!!! ДЗИНЬ!!!». Подскочив на месте, как ужаленный я огляделся по сторонам. Че за нах??? Я рванул к двери, предполагая, что суицидник реально рухнул с лестницы. Но нет, он спокойно сидел на лестнице с прискорбным выражением лица, на котором явно читалось «Я не виноват. Оно само». Я подошел к краю балкончика и заглянул вниз. Каким-то неведомым для меня образом в центре журнального столика вместо стекла теперь была инвалидная коляска. Вот, блин, любитель все ломать и крушить.

- Что тут произошло?

Суицидник не ответил, даже не взглянул в мою сторону, лишь взял в руки глобус и поставил его ниже. Так. Секундочку. Я должен задаваться вопросом, зачем ему глобус? Нет, не должен. Определенно не должен.

Я спустился по ступенькам, оказавшись позади суицидника.

- Алле, я задал вопрос, - молчит. – Ты чего, разговаривать разучился? – я начал выходить из себя и легонько толкнул его коленкой в спину. Епт, впервые вижу, чтоб с такой скоростью хватались за перила. Такое чувство, что он думает, я его вниз столкну.

Стоп. Я внимательно оглядел спину суицидника. Он был напряжен до предела, но я все равно заметил, какую-то мелкую дрожь. Боится. Причем боится меня. Ну да, после нашего последнего разговора странно было, если бы не боялся. Мне стало неловко, а тут еще вспомнился разговор с мамой, произошедший несколько дней назад…

- Саш, может, вы уже перестанете друг друга игнорировать? – мама оторвалась от своих бумаг и посмотрела на меня.

- Хм? Не понимаю о чем ты, - я продолжал смотреть фильм.

- Да-да, конечно. Хочешь сказать, что мне только кажется, что вы двое уже почти месяц не разговариваете.

- А что я сейчас, по-твоему, делаю? Посылаю тебе телепатические волны? – я получил по носу стопкой документов.

- Не ерничай. Ты знаешь, о чем я говорю, - мама вздохнула. – Сашуль, я понимаю, что ты не особо любишь таких как Сеня…

- Каких таких? – я приподнял брови, и оторвался от телевизора, чтобы глянуть на маму.

- Ну… - она замялась.

- Ты про суицидников что ли?

- Да. И не называй их так!

- А как тогда? – изумился я.

- Как-нибудь, но не так, - суперский ответ. Мне даже сказать нечего. – И вообще, ты меня сбил с мысли! – красота, я еще и виноват. – Я хотела сказать, что ты ведь не знаешь, что заставило Сеню, так поступить…

- Слабак он, вот и все.

- Слабак, говоришь? Что-то мне не верится… Сам посуди, у него не было ни депрессии, он не ходил грустным, узнав, что теперь не сможет ходить. Он весел, бодр и вечно улыбается. А еще, он все делает сам. Он не просит помощи ни у меня, ни у Макса, когда ему что-то нужно. Он считает себя полноценным, здоровым человеком. Но ведь это тяжело.

- И что тут тяжело? Целый день сиди и в коляске разъезжай, - пробормотал я, и в этот раз получил документами по лбу.

- Чем слушал? Он все делает сам! Переодевается, ложится спать, ходит в туалет, принимает ванну! Сам попробуй хотя бы час не пользоваться ногами!

- Слушай, мам, это не я его заставлял прыгать из окна, так с чего вдруг я должен входить в его положение?

- Я просто хочу сказать тебе, что Сеня вовсе не слабый, и что у него могли быть причины совершить этот поступок.

- Пойду, покопаюсь в вещах, может у меня завалялась парочка крыльев для нашего ангелочка, - я встал с дивана и направился к лестнице.

- Саша!

- Я пошутил! Какие крылья для суицидника?

- Саша!

- Ладно, я молчу. И вообще, я спать собираюсь.

- Спокойной ночи.

- Сладких снов.

Уже у себя в комнате я зашел в ванную, и хотел было начать раздеваться, как в голове сам по себе прокрутился разговор с мамой. Сам значит, принимает ванну. Ну я как бы тоже обхожусь без помощи…

Я постоял минуты две на холодном кафеле, а потом, чертыхнувшись, вышел в комнату. Где там вторая коляска? Суицидник ею не пользуется, значит, она должна быть в комнате для всего ненужного барахла. У нормальных людей для этого чулан, кладовая, чердак или подвал, а у мамы целая комната. Спрашивается, зачем, если оно ей не нужно? Выкинула бы, и нет проблем. Нет же, хранит, зачем-то.

Я тихонько прокрался по коридору, чтобы мама внизу не заметила меня, и, вытащив из кучи хлама коляску, так же тихо прошмыгнул обратно. Вкатив коляску в ванную и усевшись в нее, я почувствовал себя полным идиотом. Боже, какой ерундой я тут занимаюсь? Ладно, раз начал, доведем все до конца. Сперва надо раздеться. Я автоматически встал на ноги и тут же поморщился, усаживаясь назад. Дубль два. Долой футболку. Теперь джинсы. Я чуть приподнялся, стаскивая их, и зашипел от злости. Дубль три. Уже не вставая, и вообще стараясь не шевелиться, я кое-как смог стянуть с себя штаны, ужасно при этом запарившись. Так, а теперь ванна. И как скажите в нее залезть?

Я пару раз обвел глазами ванну, прикидывая различные варианты, а потом попробовал превратить их в жизнь, но каждый раз забывал о ногах и начинал ими шевелить. Через полчаса, я все же оказался внутри ванны, едва не свернув себе шею. Представив, что еще придется и выбираться без ног, мне поплохело. Неужели суицидник такое проделывает каждый день? Ему памятник надо поставить. Эм…. Я этого не говорил. Так, случайно вырвалось. Но я готов признать, что суицидник не такой уж и слабак.

… Поглядев, как парень сползает вниз, я покачал головой и, обойдя его с боку, наклонился, взяв на руки. От неожиданности суицидник вздрогнул и начал вырываться.

- Ты далеко не пушинка, так что хватит барахтаться, а то уроню! – он замер. – Черт, ты что обет молчания дал? Может, скажешь хоть слово?

- …

- Эй, я с тобой разговариваю! – я сделал вид, что сейчас его уроню. Суицидник вцепился мне в шею и зло глянул, но тут же отвернулся. – И чего ты наверх полез? Прогуляться захотелось?

- Прогуляться, прокатиться или поползать, тебя это не должно волновать! – зло произнес суицидник. – Ты заявляешь мне, что хочешь свернуть мою шею, когда я разговариваю, а теперь сам пытаешься заговорить со мной! Определись, чего ты хочешь! Или у тебя был ПМС? – он, прищурившись, усмехается.

- Прости, был не прав.

У суицидника вытянулось лицо.

- Повтори, пожалуйста, а то мне нечто странное послышалось.

- Прости, был не прав, - повторил я. Удивление на лице парня стало еще сильней.

Я остановился на первом этаже, решая, что делать дальше. Надо положить суицидника на диван, и вытащить коляску из столика. А лучше притащить ту, что у меня в комнате. Не успел я и шагу сделать, как услышал довольно знакомую мелодию. Повернув голову чуть вправо, я увидел маму, она смотрела на нас, сложив руки на груди, и улыбаясь, напевала. Суицидник на моих руках вновь начал вырываться, упираясь своими руками в мою грудь.

- Какой еще свадебный марш?! – воскликнул он.

Точно. Это же марш Мендельсона. Чего? От шока я опустил руки и суицидник рухнул вниз на пол.

- Ай-яй!

- Сеня! – с беспокойством. – Саша! – с угрозой.

Чего Саша? Я случайно!

Мама подбежала к Сене и склонилась над ним.

- Лежи не шевелись, я сейчас вызову врача!

- Не надо никакого врача, я в порядке! – запротестовал суицидник.

- Вот пускай он мне и скажет.

- Эрика, не сходи с ума!

- Мой ум, что хочу то и делаю! – мама начала быстро набирать номер телефона на мобильном. – Боже, Сеня, ну почему все ищут приключения себе на задницу, а ты на спину?

- Может потому, что у меня не сексуальная задница? – решил пошутить суицидник, но мама шутки не оценила, грозно посмотрев на парня. – Да я действительно в порядке! И если ты думаешь, что я пролежу тут, пока не приедет врач, то ты ошибаешься.