- Теперь я понимаю, почему большинство творческих людей сходят с ума, - донесся до меня издалека голос приемыша. Я облизнул губы и начал быстро печатать, полностью покинув реальный мир.

Нервы - "Муза"

Люмен - "А мы не ангелы, парень"

Макарский - "Вечная любовь"

7 глава. Взгляд с другой стороны

POV Саши

Моя мать отказалась от меня сразу после моего рождения. Потом, когда я подрос, мне сказали, что она была обычной школьницей, которой едва исполнилось 16 лет. Дура тупая, аборт сделать не могла? Скорей всего, боялась родителям сказать, а потом уже поздно было, и благодаря этой идиотке, я вначале был в Доме Малютки, а потом в детдоме. Лучше вообще не рождаться, чем иметь такую жизнь.

Детдом только с виду выглядел респектабельно, а внутри тихий ужас, хотя самое ужасное, что было в нем, - это люди. Безразличные воспитатели, которых все достало, директор, который только и думал, как заграбастать себе пожертвованные деньги, и сами воспитанники. Они ходили или сворой, глядя на всех дикими, озлобленными глазами, или по одиночке, не доверяя никому. Хотя, были и исключения. И я, если честно, восхищался ими. Прожить всю жизнь в приюте, и не разочароваться в ней, продолжать улыбаться, верить кому-то, влюбляться, строить отношения. Я преклоняюсь перед ними. Но для меня самого слово «семья» ничего не значило. Я ведь не знал, что это. Принцип мне был понятен, но что и как… Это как с компьютером, ты знаешь, что внутри него есть процессор, материнская плата, видео- и аудиокарта, но если снимешь крышку с системника и посмотришь внутрь, то не поймешь, что где, пока не заглянешь в соответствующую книгу. Но это компьютер, по нему книг достаточно, а вот книг про семью я не встречал. Да и не нужно оно мне было.

Я был одним из тех, кто предпочитал существовать в одиночку. Так проще, наверно. Ни за кого не в ответе, ни за кого волноваться не надо. Я видел, как переживали ребята из стай, когда кто-то из их компании вдруг кончал с собой. Никогда не понимал этого. Ну да, жизнь хуевая, но у тебя были друзья, так какого? Ненавижу суицидников. Я придерживаюсь мнения, что раз появился на свет, то коротай свой срок, какой бы паршивой жизнь ни была. Кто знает, что готовит нам будущее? Может, все такую же жопу, а может, подвернется что-то хорошее. Например, как у Леши. У него походу болезнь на болезни сидела и болезнью погоняла. К нему даже любители докопаться до кого-нибудь, а потом избить, не подходили, боялись, как бы от простого прикосновения ласты не склеил. И вдруг на те! Усыновили! Почему его? Зачем? Хотя ему только 10 было, мелкий еще, а вот мне точно усыновление не светило. Кому нужен 15-летний парень? Никому. Поэтому я уже решил, чем займусь по достижении 18 лет. Но оказывается зря…

На завтрак нам вдруг подали кашу, нормальную, настоящую кашу, а не жидкую размазню непонятного происхождения, и мы все дружно застонали. Это значило только одно. Комиссия. Сегодня целый день будет рай, а потом недели две ад. И чего этим проверяющим в кабинетах не сидится?

Когда я гулял по территории детдома, наткнулся на саму комиссию. Она состояла из трех человек, мужчину я уже видел, а вот две женщины были мне незнакомы. Я проходил мимо именно в тот момент, когда директор рассказывал, как хорошо персонал выполняет свою работу, и как дети его любят. Меня прям затошнило от этих слов. Я перевел взгляд на комиссию. Неужели они действительно в это верят или делают вид?

Мои глаза встретились с глазами одной из женщин, и я вдруг отметил, что она не похожа на обычных ревизоров. На ней не было костюма, она не держала в руках ни папку, ни блокнот, она ничего не спрашивала. Я оглядел ее внимательней, а дамочка, кажется, не бедная. Так чего она тут забыла? Поняв, что я на нее смотрю, она улыбнулась мне, я фыркнул в ответ и пошел назад.

На следующий день мне сообщили, что я усыновлен. Для меня эта новость была сродни очередному объявлению об апокалипсисе, вроде понимаешь, что чушь полная, а внутри что-то тихо шепчет: «А вдруг, правда?». Правдой и оказалось. А моей мамой, вдруг свалившейся с небес, оказалась вчерашняя женщина, что улыбнулась мне. Я все косился на нее и пытался понять, что же у нее с головой, раз она выбрала меня. В то, что она нормальная, я бы не поверил ни за что на свете. И когда мы уже ехали в ее машине, я не выдержал.

- Почему?

Она вздрогнула и быстро посмотрела на меня.

- Что «почему»?

- Почему я?

- А почему не ты?

Я поморщился.

- Это не ответ.

- Я не знаю. Просто когда я тебя увидела, вдруг подумала, что хочу, чтобы ты был моим сыном.

- Врете.

- Мне пройти проверку на детекторе лжи? – она улыбается.

- Угу, только где его взять?

- У меня дома валяется где-то.

Я в открытую смотрю на нее, переваривая услышанное.

- Откуда?

- Купила когда-то давно. Всегда было интересно, как он работает. Я всех знакомых на нем испытывала.

- Вы что, сумасшедшая?

- Есть маленько, - кивнула она. – Мой племянник часто меня так называет.

- Племянник? Значит, у Вас есть брат или сестра?

- Сестра. Она старше меня, но мы недавно очень сильно поссорились и неизвестно, когда помиримся. Она та еще стерва, - я подавился смешком. – Кстати, зови меня по имени и на «ты».

- Хорошо. А почему у тебя своих детей нет? Ты молодая, можешь родить…

- Не могу. У меня бесплодие.

- Э… эм… - я почувствовал себя неловко, потому что при этих словах Эрика с силой сжала руль. – А муж, ну или просто мужчина?

- Боже упаси! Зачем мне такие сложности, если я родить не могу? Захочу секса, найду себе мужика, но постоянные отношения. Бррр…

Я рассмеялся.

- Эй, ты вроде с ребенком говоришь!

- Пфф, ничего себе ребенок 170 см роста! Да и потом ты же парень.

- И что?

Эрика покосилась на меня, как-то странно улыбаясь.

- Ты что, девственник? – я почувствовал, как румянец заливает мне щеки. – О, Божечки! – расхохоталась Эрика. – Пятнадцатилетний парень девственник! Я думала, таких уже нет! Саша, ты раритет!

Я вздрогнул, услышав, как она произносит мое имя.

- Да прекрати ты уже смеяться и смотри на дорогу!

Она покосилась на меня.

- Как прикажете, шеф.

Позже я узнал, что Эрика, так называемая бизнес-вумен, а с комиссией оказалась случайно, просто решила сделать пожертвование и пришла в тот день, когда приехала ревизия, ну и захотела посмотреть, что и как. И она действительно оказалась малек сумасшедшей, точнее маленьким ребенком. Она не могла пройти мимо магазина с игрушками и дисками, зато на дух терпеть не могла магазины с одеждой. Мне кажется, что если бы ее подруги не тащили женщину туда силком, она сейчас бы ходила в каком-то тряпье. Эрика была удивительной, живой, яркой, такой уютной, легкой и привычной. Казалось, что я знал ее всегда, поэтому даже не заметил, как стал называть ее «мама».

Мы жили счастливо 3 года, пока однажды ей не позвонила ее сестра и не сообщила, что Арсений, ее племянник, выпал из окна. Я впервые видел ее такой бледной, напуганной, растерянной. И неожиданно во мне проснулась ревность. У нее никогда не могло быть детей, поэтому она, скорее всего, нянчилась с племянником, она видела, как он взрослеет, она делала ему подарки, она любила его. Поэтому на бешеной скорости уехала из дома, забыв обо всем.

Когда мама вернулась, рассказала, что во время операции произошла остановка сердца, но сейчас вроде все нормально. А потом мы узнали, что парень впал в кому. На шестой день мама осунулась, стала растерянной, дома она только ночевала, с рассветом уезжая в больницу. И мне стало интересно посмотреть на этого парня. Как-никак - двоюродный брат. Я уговорил взять меня с собой в больницу.

Я не видел его родителей, поэтому даже близко не представлял, как выглядит мой «брат», поэтому увиденное повергло меня в шок. Он был настоящей куколкой. Миниатюрные черты лица, длинные тонкие руки, такие же ноги. Ему бы девчонкой быть. Пока я его разглядывал, мама вышла из палаты, чтобы найти доктора и узнать о самочувствии племянника. Я отошел в сторону и, не сводя глаз с парня, достал телефон. Говорят, что с теми, кто находится в коме, надо разговаривать, но у меня нету желания болтать с самим собой, так что надеюсь, ему понравится музыка. Я включил одну из своих любимых песен, но успели пропеть первые четыре строчки, как губы парня дрогнули. Я быстро подошел к нему.