– Последний раз, когда мы встречались, ты сказал, что ты не боишься Волка Стейтена.

– Я помню.

– Ну, мой вопрос состоит в том, ты действительно имел в виду то, что сказал?

Я улыбнулся, вспомнив слова, которые все повторялись в моей голове. Тогда я специально говорил это дерзко, и теперь она бросала мне вызов.

– Это от кое–чего зависит, – сказал я.

– От чего?

– От того, что мне с этого будет.

Она заглянула в мои глаза, словно пыталась прочитать мою душу. Она была на грани слез. Она нуждалась в моей помощи, или окажется мертвой. Мы оба знали это. Это тяжело ей далось, попросить моей помощи, она была гордой женщиной, и я уважал ее за это.

Но я не собирался помогать ей бесплатно. Это так не работает. Мне кое–что нужно от нее, я нуждался в ней.

– Ну, тогда, – заговорила она, – я думаю, у меня есть еще один вопрос.

– Спрашивай, что хочешь. Поверь, мне нечего скрывать.

– Ты хороший человек, Джексон Джонс? – она посмотрела мне в глаза.

Это была не игра. Это был серьезный вопрос. Ее жизнь зависела от этого. Я оглядел бар. Бармен мыл стаканы. Другие завсегдатаи едва заметили ее.

– Никто никогда не обвинял меня в том, что я хороший человек, – сказал я.

– Но ты знаешь ответ, – настояла она. – В глубине души, ты знаешь. Если ты сегодня умрешь, что о тебе скажут люди? Они скажут, что ты был хорошим человеком?

Я смотрел в эти захватывающие, сапфировые глаза, которые просто гипнотизировали. Она имела странную власть надо мной, силу какого–то сверхъестественного притяжения. Может быть, это было потому, что я думал о том, насколько коротка была жизнь. Я не знаю, но что–то в ней казалось каким–то нереальным, как будто она была послана мне из другого мира.

Пока я впитывал ее взгляд, по моим жилам, как расплавленный металл, растекалась горящая ярость. Я хотел владеть ею, полностью подчинить, сделать ее своей. Моей собственностью. Я хотел погрузить свой член в нее настолько глубоко, что она никогда даже не подумает о другом мужчине. Я хотел, чтобы она помнила мое имя до конца своих дней. Я хотел уничтожить ее для всех остальных. Меня потрясло, насколько мое увлечение ею было насильственным. Я никогда не чувствовал такого ни к кому другому.

Простота ее вопроса заставила меня ответить честно.

– Все, что я могу сказать тебе, – пояснил я, – является то, что, за все плохое, что я, когда–либо сделал, честный человек не пострадал.

Это не было на меня похоже – так говорить. Она обезоружила меня. Я никогда не давал никому увидеть свою истинную сущность. Это было еще одним сюрпризом.

Она кивнула, как будто это было ответом, который она искала. Она улыбнулась, и это разбило мое сердце. У нее было лицо ангела, а я собирался его разрушить.

Я хотел знать, что с ней произошло. Все подробности. Что Волк и Лос-Лобос сделали ей, что она, наконец, сбежала? Я бы убил их, всех двенадцать, или умер, пытаясь. Она еще не знает, что у меня на уме.

И тогда она сказала эти три слова, которые я ждал всю свою жизнь. Я даже не подозревал о них, пока не услышал.

– Ты поможешь мне?

Я скажу вам прямо, в жизни есть моменты, которые, я всегда знал, должны произойти. Даже в детстве, я подозревал, что моя судьба привела бы к этому – развилке дорог, где решение, которое я приму сыграет роль в том, каким человеком я стану. Все остальное в моей жизни будет слабеть по сравнению с важностью этого вопроса.

Я знал, что если я скажу «Да», это будет означать конец для меня. Инстинктивно, я проверил пистолет на своем бедре. Лос-Лобос, Волк. Каждый из них будет охотиться за мной, пока я не стану мертвым.

Это путь только в один конец.

Но мне было все равно. Я бы дал ей то, что нужно. Мне придется. Но она, в свою очередь, даст то, в чем нуждаюсь я. Жизнь за жизнь.

– Я прямо сейчас предупреждаю тебя, – сказал я, – безвозмездной помощи ты от меня не дождешься. Если я подключусь, будут происходить плохие вещи. Ты будешь об этом сожалеть. Я клянусь тебе.

– Ты не обидишь меня? – спросила она.

Я хотел сказать ей что–то другое. Хотел сказать ей, что я был тем самым мужчиной, которого она заслуживает, тем, кто спасет ее и ничего не попросит взамен. Я хотел сказать, что я заберу ее в жизнь, где счастье и безопасность. Я хотел сказать ей все, что она заслужила. Но я не мог. У меня есть много пороков, но я не лжец.

– Я уничтожу тебя, – предупредил я. – Я возьму то, что ты должна будешь дать, и буду выпивать это, как пустыня выпивает дождь. Я буду терзать тебя, пока ты не будешь умолять меня остановиться. А потом, когда ты будешь думать, что больше не можешь это терпеть, я овладею тобой снова.

Я честно предупредил ее. Если бы она не нуждалась в моей помощи, то бежала бы со всех ног. Я сказал ей, что возьму все, что у нее было. Но я не сказал ей, чего желал больше всего. Я не сказал ей, что она подарит мне сына.

Она посмотрела на меня, сперва, оглядев бар. Она обернулась и посмотрела на дверь, взвешивая альтернативу, и затем ответила.

– У меня нет выбора, – сказала она. – Ты можешь взять то, что хочешь. Ты можешь использовать меня до последней капли. Просто помоги мне.

– Ладно, – ответил я. – Но когда пыль уляжется, помни, ведь это ты пришла ко мне.

– Я буду помнить.

– Я тебя предупреждал.

– Я не забуду.

– Ты спросила, хороший ли я человек. Правда в том, что я не хороший человек. Я плохой. Плохой, до самых костей.