Орлова не уставала восхищаться им и его талантами. Её потрясали его способность собирать вокруг себя самых талантливых и блестящих людей и его умение легко и бесконфликтно добиваться от всех того, что ему было нужно. Когда кто-нибудь из технического персонала, недоумевая перед неслыханными выдумками режиссёра, безнадёжно от него отмахивался, он произносил безотказно действующее заклинание: «Так делают в Америке!» — хотя, разумеется, в Америке никто и никогда так не делал. В результате, когда картина «Весёлые ребята» уже торжествовала на всех экранах страны, «Комсомольская правда» констатировала: «Целый ряд новых технических приёмов ставит эту картину на уровень достижений кинотехники передовых капиталистических стран, отставание от которых в этой области совсем недавно было у нас ещё очень значительным».
Это фантастическое умение Александрова создавать нечто буквально из ничего с помощью своей изобретательной фантазии проявлялось во всех областях жизни. В его квартире на улице Немировича-Данченко в столовой стены были обшиты широкими панелями тёмного дуба. И однажды Григорий Васильевич, хитро улыбнувшись, спросил меня: «Вы, наверное, думаете, что на стенах дубовая обшивка? Нет, это обыкновенный и очень дешёвый коричневый линолеум!» Меня просто сразило остроумие, проявленное в бытовом дизайне, которое, и это понятно, творило чудеса и в его режиссёрских изобретениях.
В процессе создания «Весёлых ребят» очень скоро Орлова становится главным советчиком Александрова, незаменимым его помощником во всём и на всю жизнь.
«Её требовательное отношение к искусству стало для меня путеводной звездой. Ещё до того, как любой мой литературный или режиссёрский сценарий становился предметом обсуждения на художественных советах разных степеней и рангов, он получал пристрастную, требовательную оценку Орловой, которая никогда ни в чём не прощала мне измены вкусу, профессиональному мастерству… Достаточно ей было попробовать на слух кусочек сценария, который в состоянии блаженного благополучия пребывал до этого на моём рабочем столе, и всё несовершенство не до конца выписанного материала открывалось мне воочию. Любовь Петровна необыкновенно чувствовала малейшую фальшь», — пишет Александров в своей книге «Эпоха кино».
Любовь Петровна действительно обладала абсолютным слухом — не только профессиональным, но и душевным. Она твёрдо решила связать своё будущее с кинематографом и, что самое главное, именно с этим режиссёром и человеком. Сюда, к тёплому осеннему Чёрному морю, во время съёмок «Весёлых ребят» к ней приехал её поклонник Франц, но быстро уехал. Когда он увидел Орлову и Александрова рядом, даже ему, узнавшему взаимность в отношениях с прелестной Любочкой, показалась нелепой сама мысль о возможности соперничества.
Прогулки Любови Петровны и Григория Васильевича — скоро близкие будут называть их Люба и Гриша — у ночного моря со сверкающей дробящимся серебром лунной дорожкой тоже сыграли свою роль. Елена Тяпкина, которая исполняла роль матери красавицы Елены — именно у неё служила домработница Анюта, — вспоминала:
«Картина снималась в Гаграх… В те дни зародилась прекрасная любовь Григория Васильевича и Любови Петровны — любовь, которую они пронесли через всю жизнь. Когда солнце садилось и уже нельзя было снимать, они отправлялись по берегу моря к месту, где обычно купались, — она в халате малинового цвета, он — в синем халате. Это была очаровательная пара. Оба молодые, красивые».
«Если вы думаете, что это он меня завоёвывал, то это не так, — говорила Любовь Петровна. — Нет, это я его завоёвывала!» Да, она не только завоёвывала его любовь, она боролась и за признание режиссёром её актёрских возможностей. В первом же их совместном фильме она проявила все свои особенности как мастера, как профессионала, как актрисы, которая никогда не позволяла себе слов «не могу». Мы все помним кадры «Весёлых ребят», когда Анюта — Орлова вскакивает на быка верхом и погоняет его веником. Этот трюк по сюжету должен был делать Леонид Утёсов. Но, когда наступил момент и режиссёр воскликнул: «Ну, Лёдик, давай!» — артист не решился на столь рискованный трюк. «Нет, Гриша, не актёрское это дело — прыгать на быка», — сказал Утёсов. И тогда на быка решила прыгнуть Орлова. Она не могла допустить, чтобы остроумнейшая находка режиссёра осталась неосуществлённой. К тому же репетиции трюка были просто упоительны. На них актриса хлестала веником не быка, а… самого режиссёра! Александров самозабвенно метался по съёмочной площадке с Орловой на закорках, а та азартно размахивала веником. Наконец она вспрыгнула на реального огромного быка, который внушал страх всем окружающим. Недаром на фамильном гербе Орловых слово «отвага» было начертано трижды! Однако эта самая отвага не прошла для актрисы даром. Бык, разумеется, сбросил её, она сильно ушибла позвоночник и более месяца пролежала в больнице.
Когда всё было позади и стало ясно, что никакая опасность, во всяком случае на сегодня, Любочке не грозит, её матушка Евгения Николаевна долгое время всем гостям задавала один и тот же вопрос: «А вы посадили бы свою жену верхом на быка?» Разумеется, при этом выбирался такой момент, чтобы вопрос непременно услышал Григорий Васильевич. Надо сказать, что такого полного душевного взаиморастворения, как с Андреем, с новым зятем у Любочкиной семьи так и не получилось. Некая дистанция в отношениях с ним так и осталась навсегда. Ещё бы! Это ведь был не просто муж, но ещё и её режиссёр. А это совсем другая власть над близким для них человеком! Такая узурпация Любочки пугала и настораживала.
«Я нашёл своё режиссёрское счастье», — скажет Александров о своей встрече с Орловой. Как мы знаем, и не только режиссёрское. Ей недолго пришлось завоёвывать своего режиссёра и свою любовь. Вернувшись в Москву после съёмок в Гагре, они вскоре поженились. Их союз только креп в борьбе за своё творчество, за свой талант. А борьба вокруг первой музыкальной кинокомедии развернулась нешуточная.
«История создания моего первого комедийного фильма — это история преодоления множества непредвиденных препятствий, борьбы с противниками “лёгкого” киножанра, нескончаемых дискуссионных битв вокруг сценария, отнявших у нас, может быть, больше времени, чем съёмки картины», — вспоминал Григорий Васильевич в книге «Эпоха кино».
Начались бесконечные худсоветы и обсуждения. Обсуждали варианты сценария, который ещё не только не начинали снимать, но и не закончили писать. Александров возмущал своих коллег смелостью и откровенным заявлением, что «советскую комедию слишком запроблемили и она перестала быть смешной». Весь киномир был взволнован и, почуяв угрозу успеха, кинулся в бой. Уже перед самым запуском картины в производство партбюро «Союзфильма» вынесло постановление:
«Пункт первый. Перед советской кинематографией в числе ряда других стоит задача разрешить в кинокартинах проблему советского смеха на советском материале, в условиях нашей советской действительности. Сценарий “Джаз-комедия” Александрова, Масса и Эрдмана этому основному условию не отвечает, так как, будучи высококачественным художественным произведением, он в известной степени лишь подводит итоги достижений в искусстве буржуазного смеха.
Пункт второй. Даже пастуху доступны высоты искусства. Эта идея вещи служит прикрытием для развёрнутого показа обычного европейско-американского ревю.
Пункт третий. Считать сценарий “Джаз-комедия” неприемлемым для пуска в производство Московской кинофабрики треста “Союзфильм”».
Но Б. Шумяцкий, раз и навсегда взяв покровительство над молодым и весёлым режиссёром, которому на даче у Горького улыбнулся Сталин, бросался на защиту, звонил в Кремль, пробивал и добывал всё, что нужно было для съёмок первой советской музыкальной комедии. Но бои продолжались на всех этапах создания картины, и пресса активно отражала каждый шаг «Весёлых ребят» на долгом и трудном пути к зрителю. Фильм обвиняли во всех смертных грехах. Отсутствие «социального хребта», безыдейность, перепевы американских мюзиклов — чего только ни находили в этом весёлом фильме, пытаясь преградить ему путь на экраны. Поэт Алексей Сурков на съезде писателей просто стёр в порошок первый опыт режиссёра Александрова и Орловой, не подозревая, что именно сейчас и началось их звёздное шествие в мировом кино. Сурков утверждал, что это всего-навсего «дикая помесь пастушьей пасторали с американским боевиком!». Министр просвещения А. Бубнов запретил фильм «Весёлые ребята». И здесь председатель ГУКФ Б. Шумяцкий сделал решающий ход: организовал просмотр комедии на даче у Горького. Писателю фильм очень понравился, и уже он сам проявил немало находчивости и настойчивости, чтобы «Весёлых ребят» посмотрели И. Сталин и члены политбюро.