Немного придя в себя от неожиданности, она обхватила длинными тонкими пальцами его бицепс, отвела его руку и приняла устойчивое положение. Подняв лицо, она посмотрела сначала на его губы, как будто не попала взглядом, а потом прямо ему в глаза, и он увидел в них приглашение. Если до этого момента он не осознавал своих действий, сейчас в нем вспыхнула решимость завладеть этой женщиной во что бы то ни стало.

— Я могу вас подвезти? — спросил он хриплым голосом и оба почувствовали какой-то двойной сексуальный подтекст в этой совершенно невинной фразе.

— Да, спасибо, а то я уже замерзла, а такси ждать еще долго, — пробормотала она, опустив взгляд на упавшую сумку и рассыпавшиеся вещи, делая вид, что не понимает, что означает ее согласие, но оба понимали.

Она вздохнула и наклонилась за сумкой. Он помог поднять ее упавшие вещи. Но не отдал ей. А махнул рукой, произнеся:

— У меня там машина, я уже включил обогрев. Вы сможете быстро согреться внутри.

От этих простых слов ее бросило в жар, и, призывно улыбнувшись, она пошла в указанном им направлении, намеренно танцующей походкой. Если бы кто-то сейчас видел, как она виляет бедрами! Гореть ей в аду, но грех казался таким запретно сладким. Завтра утром придет разочарование, а, может быть, оно наступит и раньше, но сейчас нельзя об этом думать, остановила она себя. Ей нравилась она сама в этой роли распутницы. Это возбуждало ее, и она видела, что это возбуждает его. Ну что ж, сегодня сыграем плохую девочку.

Он открыл перед ней дверь пассажирского сиденья, чуть помедлив, чтобы насладиться зрелищем, как она будет садиться в машину. И она его не разочаровала. Она повернулась к нему лицом и поставила одну ногу внутрь машины, при этом опустив руку, чтобы приподнять узкую юбку, и начала медленно опускаться на сиденье. Он все стоял, облокотившись на открытую дверь, наблюдая как юбка все больше задирается вверх и женщина нестерпимо медленно опускается на сиденье. Он на миг закрыл глаза, в тот самый миг, когда ее попка коснулась сиденья и представил вместо сиденья себя, снова открыл глаза, чтобы с наслаждением увидеть как она приподняла вторую ногу оторвав ее от утоптанного снега и перенесла в машину, при этом не заботясь слишком поспешно одернуть юбку, которая задралась так высоко, что еще миллиметр и он бы точно убедился что на ней чулки. Чулки, которые не давали ему покоя с того момента в лифте. Чулки, которые сводили его с ума!

Он обошел машину, вдыхая морозный воздух и пытаясь успокоится перед тем как сесть внутрь и оказаться один на один с острым искушением, которого не испытывал никогда в жизни.

Бросив пальто на заднее сиденье (аккуратно вешать его на вешалку и пристраивать так чтобы не помялось даже не пришло в голову), он забрался в теплый салон машины.

Женщина сидела неподвижно, положив руки на сумку, которую держала на коленях, юбка уже была одернута на приличную длину.

Он забросил портфель на заднее сиденье, почувствовав приятное, распространяющее тепло по всему телу, бульканье в бутылке коньяка. Потом протянул руку ладонью вверх в сторону женщины. Она недоуменно приподняла одну бровь (интересно, вся ее мимика будет ТАК на него действовать, или все-таки найдется хотя бы одно, от которого он не будет так возбуждаться!) и поняв, что все это время он держал в руке ее вещи (пудреницу, тушь, ручку и пакетик с салфетками Клинекс), забрала их и стала педантично-сосредоточенно укладывать их по разным внутренним кармашкам своей сумки. Он наблюдал, как она сосредоточена на этом занятии, и понимал, что даже это его возбуждает! Ситуация становилась все более напряженной. Затянувшееся молчание не облегчало ситуацию. Но что сказать ни один из них не знал.

Чтобы хоть чем-то отвлечь себя от женщины, он завел двигатель и начал выезжать с открытой стоянки.

Машина уже проезжала мимо охраны, когда она вдруг осознала, что нужно что-то сказать, чтобы определиться с направлением движения.

— Я бы с удовольствием сейчас бахнула коньячка, — неожиданно для самой себя произнесла она грудным голосом, намеренно развязным жаргоном, и улыбнулась, повернув лицо в его сторону, но смотреть ему в глаза все-таки не решилась — напряжение все нарастало. Она, зная себя, поняла, если не выпить в ближайшие минуты или не разрядить обстановку, тогда ничего из этой авантюры не выйдет. Решимость ее убывала с каждым метром пути.

— У меня с собой бутылка коньяка, — просто сказал он. — Хотел выпить сегодня вечером, дома. Буду рад, если составите мне компанию, не люблю пить один.

Он говорил все это, глядя на дорогу, но потом повернулся к ней и вопросительно взглянул на нее.

— Я бы начала прямо сейчас, — сказала она, глядя ему в глаза. — Если с вашей стороны нет возражений?

Игра в плохую девочку началась! И она с интересом наблюдала, как он отреагирует. А с другой стороны, что ей терять, с крючка он уже не сорвется сегодня. А завтра утром его мнение о ней останется при нем. И он и его мнение ее интересовать больше не будут, по крайней мере, она себя настраивала именно на это.

— Подождите немного, надо припарковаться, чтобы я открыть бутылку, — но они уже вливались в поток машин. Понедельник вечер — время нескончаемых пробок.

— Да в ближайшее время припарковаться видимо не удастся, — с улыбкой сказала она, но нотка разочарования донеслась до него. В этот момент они остановились в длинной очереди машин на светофоре.

— Желание дамы — закон, — по-гусарски лихо отрапортовал он, потянувшись к заднему сиденью и доставая бутылку из портфеля. Бутылка перекочевала к нему на колени, и он занялся поисками перочинного складного ножичка, который брал с собой везде и всегда. Она взяла бутылку с его колен, произнеся:

— Давайте я вам помогу.

У него перехватило дыхание, когда он увидел, как ее длинные пальцы обхватили горлышко бутылки. Он забрал у нее бутылку и одним поворотом сильных пальцев открыл ее.

Она приоткрыла рот от бросившейся в лицо волны жара от этого жеста. Она облизнула губы и немного прикусила нижнюю пухлую губку в тщетной попытке успокоиться. Он оглянулся по сторонам, как будто чего-то искал, и пробормотал:

— Только бокалов нет.

Он уже решил вернуть крышку бутылки на место, когда она положила свою ладонь на его.

— Позвольте мне обойтись без бокалов.

Она взяла у него бутылку. В этот момент им засигналили сзади, и он тронул машину, все еще сжимая пробку от бутылки пальцами. Она воспользовалась моментом, пока он смотрел на дорогу, чтобы хлебнуть из бутылки. Честно говоря, выпить и расслабить обстановку ей очень хотелось и она чувствовала, что необходимо это было сделать прямо сейчас, но она не представляла как он отнесется к картине: женщина, пьющая коньяк прямо из горлышка. Коньяк оказался хорошим, разносящим тепло по венам. Они снова остановились в потоке машин. Он посмотрел на нее. Увидел капельку блестевшую на ее нижней губе. Не отдавая себе отчет в действиях, он протянул руку и большим пальцем снял капельку с ее губки. Какая же она оказалась нежной и податливой, он уже видел, как сминает ее своими губами, посасывая и лаская языком. Он поднес руку ко рту и облизал большой палец.

Все это время она, замерев и даже затаив дыхание, наблюдала за движением его руки, и когда он слизал каплю с пальца, она учащенно задышала, отмерев, и спустя некоторое время произнесла хрипло:

— Хороший коньяк.

— Да, — сказал он, взглянув на нее и снова сосредоточившись на дороге. — Коньяк хороший.

Хлебнув еще немного, пока он смотрел на дорогу, и почувствовав как решимость крепнет в ней с каждым глотком все больше и больше, она расстегнула шубку раскинув полы в разные стороны, всем видом давая понять что ей жарко.

— Можете снять шубу и положить на заднее сиденье, чтобы вам было удобнее, — сказал он, кивнув головой назад в сторону своего пальто.

— Спасибо, мне и так хорошо, — улыбнулась она, чувствуя, как приятно закружилась голова под действием коньяка.

— Ну и хорошо, ехать недолго, но из-за пробок может получиться дольше, чем обычно, — объяснил он.