Игорь буквально оторвал девушку от двери и подтолкнул в сторону кухни.

— Хорошо, хорошо! — сдалась Света и снова посмотрела на меня. — Но она пусть тоже идёт с нами на кухню. Я хочу видеть кого ты тут ютишь. Имею на это полное право! Я и так очень долго входила в твое положение, пока ты…

— Света! — грубо оборвал Игорь девушку.

В комнате было темно, и никто бы не мог увидеть моих красных щек и растерянного взгляда. Сцена как по мне выходила за рамки…

Игорь прикрыл дверь и уже силой потащил девушку на кухню. А я подумала о том, почему у нормальных мужчин вторые половинки зачастую истеричные особы? Вот так с ходу завелась и пыталась брать его чувства и откровения натиском…

— С кем ты хочешь говорить? Они обе маленькие беззащитные девочки, — тихо говорил Игорь, а мне ещё больше становилось не по себе от его слов.

Маленькая беззащитная девочка… Вот кем я была для него!

— Давай, в выходные мы сходим куда-нибудь вместе и познакомишься с девочками? Но сейчас посреди ночи не нужно их тревожить, — доносились до меня обрывки фраз. — Ты ведь умная женщина, перестань себя так вести…

Пусть я была маленькой беззащитной девочкой в глазах Игоря, но вполне совершеннолетней и далеко не глупой. Да, многого не знала и пока еще не умела, но вполне быстро обучалась. И понимала что Игорь сейчас загонял себя в ужасные рамки и собирался познакомить нас с той для кого мы всегда будем соперницами. Уверен ли он что Света будет рада такому соседству? А сам он будет рад? И какие чувства он питал к этой самой Свете? И почему до сих пор ничего ей не рассказал про нас? Ее-то наверно он не считал маленькой девочкой…

— Перестань, ты же видишь они совсем ещё дети…

Снова это «дети» резануло мой слух как острым ножом. Он воспринимал меня как ребёнка. Так же как и Машу… В то время как я… а я видела в Игоре отнюдь не папу или старшего брата!

Вспыхнув румянцем, я отвернулась и уткнулась лицом в подушку, закрывая руками уши, чтобы больше не слышать их разговора. Но тихий говор все равно доносился расплывчатым эхом. Игорь считал меня малолетним ребёнком… Нет, мои чувства к мужчине никуда не делись, но от всех этих слов мне сделалось почему-то больно. И желание съехать от него только возросло. Мы с Машей мешали ему. Вон даже Света уже не выдержала и прибежала выяснять куда запропастился ее любимый, который все вечера напропалую проводил в обществе двух маленьких и беззащитных детей…

И мне ровным счётом все равно как и где они встречались и… не моё это дело. Но… отчего же так больно в груди?

Наконец все голоса стихли. Прошло около получаса или того меньше. За это время я успела много о чем поразмыслить, но основное чувство, что мы лишние на этом празднике жизни прочно засело в моей голове.

Дверь в гостиную слегка приоткрылась и на пороге я увидела силуэт Игоря. Сердце снова забилось быстро-быстро, а к горлу подступил нервный ком, который я никак не могла проглотить. Весь мой запал поговорить с мужчиной улетучился будто того и не было. Мне было неловко за эту сцену и я не знаю что могла бы сейчас ему сказать. Все что необходимо я услышала и выводы уже сделала. Света ушла, я слышала как пару минут назад открылась и закрылась входная дверь. Мне казалось девушка останется на ночь, а я так и не сомкнув глаз, буду слушать это жаркое выяснение отношений и последующее примирение пары. Ничего постыдного. Родные родители и похлеще шоу устраивали. Я же не просто так уводила ребенка от пьяных людей, которые в хмельном угаре не контролировали себя и свои порывы…

— Аня, ты спишь?

Конечно, уснёшь тут…

— Нет, — тихо прошептала я, не сразу откликнувшись на его слова.

— Извини меня, — Игорь сделал шаг в мою сторону и тьма полностью поглотила его, оставив лишь не яркие очертания силуэта. — Извини за эту сцену. Света немного вспылила. Но ты не переживай она не со зла. Мне следовало раньше все ей объяснить и вас познакомить. Ты хотела поговорить…

На самом деле я уже перехотела. Не знаю что могла бы ему сказать. Но и не сказать не могла. Не могла больше молчать!

— Да, — отозвалась я и выбралась из-под одеяла.

Наверное сегодня кухня у Соломона не будет пользоваться приятными ассоциациями. Но сам виноват. Девушке и впрямь следовало объяснить все ещё раньше, а не тянуть до последнего. Но я не собиралась никого осуждать и тем более обсуждать чужие решения. Он взрослый мужчина и в отличии от меня понимал, что делает.

Пробудившаяся ревность, и не знаю точно ревность ли, но какое-то неприятное и тяжёлое чувство заставляло меня злиться. В первую очередь на себя что была способна на такие эмоции.

— Извини меня, пожалуйста за эту сцену, — снова произнес Игорь, когда мы прошли на кухню. Я не понимала за что он просил прощения. — Света больше не придет без приглашения. Я бы и не впустил ее в квартиру, но у нее был дубликат ключей.

Вместо ответа я села на стул и поглядела на мужчину недоуменным взглядом. Внутри все расстяало от его угрюмого и озадаченного вида.

— Соломон… — я редко его так называла, мне больше нравилось просто Игорь. — …я понимаю что ты очень много сделал для нас, но… нам нужно жить отдельно, — я несколько раз с силой вдохнула, чтобы продолжить: — У тебя своя жизнь, у нас своя. Маша очень привыкла к тебе, да, но так ведь не может продолжаться! Ты рискуешь рассориться со своей девушкой… — хотя плевать я на ту хотела. Особенно после вот этой ночной сцены. Я бы никогда не пришла к человеку на порог выяснять отношения и уличать его во лжи.

Хотя, возможно, Света — непродолжительная и чисто физическая связь для Игоря? А меня мужчина считал ребёнком и видел во мне маленькую девочку… и в принципе, мы могли оказаться со Светой в равнозначных положениях, но вот только я доказывать ничего Игорю не собиралась и учинять драм, как его подружка тем более. Все мои попытки будут выглядеть жалкими, унизительными, а моя гордость никогда не позволит мне опуститься до таких крайностей. Мой вспыхнувший интерес к мужчине находился в стадии зародыша и его следовало стереть, испепелить, убить, словно того не было и в помине. Чтобы не мучить себя напрасными надеждами на то что никогда не будет.

— Аня, — Игорь слегка прищурился. — О чем ты? Я никуда вас не пущу. Маша только выздоровела, скоро пойдёт в садик. Тебе нужна помощь. Подумай о сестре…

А я только и делала, что думала о нас и наших чувствах с Машей. Игорь богатый, успешный человек и мы просто могли быть в его жизни нечто вроде домашних питомцев. Но однажды те ему надоедят, и что он будет делать? Сдаст обеих в приют? А если невеста вдруг поставит вопрос ребром? Да и не много ли — трое женщин на него одного? Справится ли с таким грузом и ответственностью?

— Мне кажется ты торопишься. Аня… — вид Игоря был совершенно беспомощным. То ли Света его довела, то ли действительно нас с Машей не хотел отпускать, но мне почему-то стало его жаль.

И да, я торопилась, спешила как можно скорее отгородить свое сердце от боли и губительной привязанности к мужчине.

— Я сегодня договорился со Стасом, Маша должна пройти полное обследование у него в клинике, потому что такие судороги это не нормально.

Игорь продолжал искать доводы, чтобы отговорить меня уйти. Но зачем мы ему сдались?

— Игорь… у меня есть молодой человек. Он остался в Воронеже, но он обещал перебраться к нам. Мы не будем одни, мы все вместе будем жить и работать, и…

— Что за глупости? Какой молодой человек? Ты ведь меня обманываешь? Он ни разу тебя не навестил в больнице и после… Аня! — Игорь строго на меня посмотрел, а его красивое лицо исказил гнев.

Моя ложь не сыграла мне на руку, но я хотя бы попыталась. И в общем, я запуталась и уже ни в чем не была уверена. Пусть это было глупая попытка, но ещё глупее было остаться в его доме. И после прихода этой женщины я понимала это лишь отчетливее.

— Ты ведь сам говорил, что мы временно поживем… — говорила я дрожащим голосом, продолжая хвататься за тонкие нити его же слов, и пыталась воззвать мужчину к разуму.

— Разве я дал тебе повод усомниться в себе? — он прожег меня холодом карих глаз и мне стало не по себе. В глубине его взгляда пряталось беспокойство, мне не показалось? — Аня, дал? — потребовал он от меня ответов, но я молчала и смотрела на него, вспоминая наш разговор в Рыбачьем, когда он пообещал мне, что не будет требовать от меня услуг интимного характера. Точнее я сама обозначила ему эти рамки и границы. Но молчала, потому что окончательно перестала что-либо понимать.