— Не думала, что ты такой собственник.

— Я не собственник.

— Нет, собственник. Твои вещи, только твои, правильно?

— Ты что, воровка-психолог? — раздраженно поинтересовался мужчина.

— Нет, прежде всего я — женщина. И я прекрасно знаю, что тебе нужно.

— Только давай без нравоучений, что все мужики — сволочи, ладно?

— Я и не собиралась, — выдохнула Эва.

Мужчина наблюл за девушкой с несвойственным ему вниманием, не упуская из виду ни единой детали: он смотрел, как двигаются ее плечи, как вздымается грудь, как поворачивается ее запястье и как разметались по подушке довольно короткие темные волосы.

— Я считаю… — меж тем продолжила девушка, подаваясь вперед. Провела рукой по широкой мужской груди, дошла до шеи и приподнялась еще больше, оказываясь совсем близко к его лицу, — что о чувствах… стонут… ночью.

И прижалась к его губам.

В это момент между ними словно рухнул какой-то барьер. Ринслер резко притянул девушку к себе, одной рукой придерживая ее за талию, другой проводя дорожку вдоль бедра. Платье было сделано совсем из легкой ткани, сквозь него прекрасно ощущалась теплая женская кожа. Ринслер опрокинул Эву на постель, краем уха услышал жалобный скрип кровати, но тут же о нем забыл. Лег рядом с девушкой, чуть навалившись на нее, но не придавливая своим весом — из такого положения было очень удобно вести рукой вдоль ее тела. От тонкой шеи, до притягательной груди, а затем ниже, по животу, затем бедру. Мужчина уже хотел задрать ей платье, но вдруг вцепился пальцами в простыню, которой была укрыта постель, а потом… оторвался от женских полураскрытых губ.

— Нет. Хватит.

— Что? — Эва растеряно открыла глаза.

Ринслер едва сдерживался, чтобы не плюнуть на причину, по которой он остановился — такая беспросветная страсть была в этих зеленых глазах.

— Я не хочу… тебя.

Эва непонимающе уставилась на мужчину.

— А я свои боком чувствую, что как раз наоборот.

Ринслер не ответил, понимая, что отнекиваться бессмысленно.

— Что происходит? — почти оскорблено спросила девушка. — Это из-за того, что я не „торт на заказ“?

— Поверь, ни мне, ни тебе, не нужны дальнейшие проблемы.

— В прошлый раз тебя это не остановило, — сухо сказала ему Эва.

— В прошлый раз ты меня очень разозлила.

— Мне что, сделать это еще раз?

Ринслер усмехнулся. Пристально посмотрел на обиженную девушку, отчаянно пытающуюся показать, что его отказ не задел ее. И довольно нежно провел рукой по ее щеке.

— Послушай, ты права. Я собственник.

— Ну и?

— Что мое, то мое.

Эва нахмурила брови и удивленно приоткрыла рот.

— И что? Из-за этого весь этот сыр бор?!

— Тебе лучше держаться от меня подальше.

Девушка закатила глаза.

— А если я не хочу этого? Я не „лапочка“, ясно? Я могу дать отпор.

— Если бы ты была „лапочкой“, я бы не стал тут распинаться. — От этих слов у Эвы что-то екнуло в груди. Как же она, оказывается, боялась, что он считает ее очередной шлюхой. — Что-то есть в тебе такое, что заставляет меня возвращаться снова и снова. Но ты и сама прекрасно это знаешь, верно? Если мы сейчас займемся этим, ты станешь моей. Уже без всяких слов или уговоров. У тебя не будет выбора, потому что я тебя не отпущу.

Эва облегченно выдохнула. Сразу бы это и сказал, а то она такого себе накрутила, что волосы на затылке дыбом могли встать.

— Знаешь, я не против. — Она притянула к себе явно напряженного мужчину за плечи и легонько прикоснулась к губам, давая ему возможность самому выбирать уровень властности поцелуя. Но на секунду оторвалась от манящих губ и прошептала: — Твоя, значит, твоя.

— Эва, — Гера села на скрипучую постель, потормошив девушку за плечо, — Эва, проснись.

Девушка в ответ жалобно застонала, чуть-чуть приоткрывая глаза.

— Что? — хрипом раненного воина выдавила она.

— Ты третий день подряд пропускаешь и завтрак, и обед. Так можно совсем окочуриться.

— Я хочу спа-а-ать, — мученически простонала девушка, уткнувшись носом в подушку.

— Вот, мы с девочками захватили тебе порцию. Поешь, иначе останешься совсем без сил.

Эва пробурчала что-то нецензурное, но голодный желудок давал о себе знать. Кое-как девушка заставила себя сперва разлепить глаза, затем, широко зевнув, сесть на постели. Приятный аромат теплой еды манил с неимоверной силой. Девушка даже не успела и слово благодарности сказать, как вдруг выхватила тарелку из рук Геры, и последующие минут десять слышались лишь умиленные стоны и „чмав-чмав“.

— Спасибо тебе огромное, — искренне сказала Эва, когда доела.

— Ерунда. Ты хоть предупреди его, что тебе есть тоже надо.

От напоминания о „нем“, Эва закатила глаза и снова уткнулась носом в подушку.

— Гера… — простонала девушка, понимая, что хоть кому-нибудь ей надо выговориться, — я очень-очень хочу спать. Можно как-то на эту ночь запереть дверь? Так, чтобы он не вошел?

— Сколько вы уже так?

— Третью ночь! — воскликнула Эва и злобно села. — Третью! Без перерыва! А спать мне когда?!

— Спи сейчас, — пожала плечами темноволосая „лапочка“.

— Как?! Тут вечно воины шастают туда-сюда! Да и стоны постоянные. Я сейчас просто умру! И тогда он тоже окочуриться, животное ненасытное!

— Так иди к нему, пусть он тебя положит на свою койку. Пока они будут на тренировке, ты поспишь.

Эва удивленно уставилась на свою собеседницу. Геру не зря прозвали Мегерой — характер у нее был тот еще, но между тем эта девушка отличалась просто невероятным умом и рассудительностью.

— Да, почему бы и нет? Спасибо за совет.

— Не за что.

Эва вскочила на ноги, подошла к зеркалу и пару минут потратила на то, чтобы избавиться от заспанного вида и пригладить волосы. Затем вышла в коридор и безошибочно преодолела давно заученный путь. Она выучила его еще тогда, когда пришла в барак поиздеваться над Ринслером. Выучила, как оказалось, не зря.

На входе в большое помещение стояли парочка Песчаников. Эва усмехнулась, когда проходила мимо них, прекрасно зная, что ее не остановят. Не зря стали великими те, кто говорил, что информация — это власть. Стоило всего лишь увидеть кое-что неподобающее местным правилам, и тебя готовы впустить куда угодно, лишь бы эта новость не достигла ушек Хозяина, если у него вообще были ушки.

Эва с гордым видом и слипающимися от усталости глазами прошествовала к нужной койке и удивленно замерла на месте. С Ринслером разговаривал тот самый мужик — Абдул — что как раз и просил Ринслера „убрать“. Эва, конечно, не находилась на официальном поприще, где действовали правила „вор-заказчик“, но мало ли, вдруг этот человек не примет ее отказа? За Песчаной Завесой такое пренебрежение кодексом могло стоить руки. Кто знает, чем оно может стоить тут.

— Привет, — вымученно улыбнулась девушка.

Оба мужчины удивленно повернулись на голос.

— Ты чего здесь делаешь? — опешил Ринслер. — Что-то случилось?

— Э-э… нет. Поговорим чуть позже. Сперва мне нужно переговорить с Абдулом.

— С кем?! — прыснул Ринслер, но проследив за взглядом девчонки, удивленно уставился на Лекса. — С ним? — Мужчина ткнул пальцем в своего друга.

Эва судорожно кивнула.

— Та-а-а-ак, кажется, я что-то не понял, — протянул Ринслер.

От этого настороженного тона девушка вдруг вспомнила о собственнических чувствах мужчины и поспешила заверить:

— Нет, это разговор исключительно делового характера.

— Дело… что?! — не понял Ринслер и ошарашено посмотрел сперва на девушку, затем на своего друга. — У вас есть пять секунд, чтобы все объяснить!

— Ну, — обрадовался Лекс, — это ваши личные проблемы, а я пойду к Трэну.

— Нет, ты останешься, — ледяным тоном сказал Ринслер и, ухватив мужчину за локоть, вернул его на прежнее место. — Вы знакомы?!

— Первый раз ее вижу, — тут же открестился мужчина.

— Ринслер, — к нему со спины подошла Эва и положила руку ему на плечо. — Пожалуйста, оставь его. Это наше с ним дело.