Глава 3 Синклер

Стелла мирно дремала на моей груди, ее ярко-рыжие пряди рассыпались вдоль моего предплечья, словно переплетясь с лозами, покрывающими мою кожу. Солнце поднялось, не принеся с собой большего кровопролития, хотя накануне их было много. Мною были убиты мужчины. Львиная доля времени моей жизни, если не больше, посвящена сохранению поместья Вайнмонт в целости.

Я не винил фермеров или зачинщиков, и даже наемников, которых вербовали наши конкуренты, чтобы устроить хаос. Нет, я винил Суверена. Если бы Кэл не потребовал с нас еще больший процент, ничего из этого не случилось бы. Фермеры были просто побочным осложнением, пешками в гораздо большей войне, которая шла на сотни миль к северу отсюда в заливе Луизианы.

Я провел рукой по спине Стеллы. Маленькие бугорки омрачили ее кожу, как шрифт Брайля под кончиками пальцев. Я написал нашу историю на ее невинной плоти кровью и жестокостью. Во мне шевелилось сожаление, но то, что я сделал, было необходимостью. Как и все испытания.

Ее ресницы затрепетали на моей груди, и она издала ангельский вздох. Ее грудь вжималась в меня, гладкое бедро лежало на моем. Она была мягкой и теплой — влажная мечта в моих руках. Я вдохнул ее аромат — лаванда и ваниль.

Поднял руку и зарылся пальцами в ее волосы. Мне не хотелось, чтобы она вздыхала. Мне хотелось, чтобы она кричала, хотелось слышать мое имя на ее губах, хотелось мой экстаз, пульсирующий по ее венам. Но это было не так просто. Да и никогда не было. Мне нужно было гораздо больше от нее, чем простая капитуляция. И последние две недели без моего контроля над ней оказались пыткой.

Она убежала. Мой кулак сжался.

Подальше от меня. Ее глаза открылись.

Она выбрала Люция. Я крепко схватил ее за волосы.

— Вайнм…

Прежде, чем она смогла даже проклясть мое имя, я перекатился на нее, толкнувшись коленом между ее ног, когда она начала бороться. Ее попытки дать мне отпор сделали мой член лишь тверже. Она была моим Приобретением. Моим! Ей нужно было это знать. С моей стороны было глупо потакать ей так долго. Глупо давать ей надежду, позволять ей думать, что она могла бы растопить мое сердце. Может быть, если бы я мог это сделать, если бы я мог измениться, я бы, наконец, перестал видеть в ней нечто большее, чем собственность.

— Не смей. — Ее глаза широко распахнулись, все следы сна ушли, и страх занял их место.

То, что мне и нужно. Ее страх. Ее презрение. Я накрыл ее рот рукой и уставился ей в глаза. Она вонзилась ногтями свободной руки мне в спину, другую я прижал над ее головой. Мой член уперся напротив ее горячего ядра, только ткань моих боксеров разделяла нас. Я мог бы взять ее. Взять всю.

— Я должен был это сделать в первый же день, когда ты появилась у меня дома, Стелла. — Вдавил ладонь ей в губы, наверняка оставляя синяки на них. — Я был слаб. Ты сделала меня таким. С первого момента, когда я увидел тебя, ты стала чертовым ядом.

Но затем в ее изумрудных глубинах что-то заискрилось. Не страх. Вызов.

Ее брови опустились на крохотное мгновение, будто бросая мне вызов продолжить. Она издала рычащий звук под моей ладонью, глубокий и гортанный. Жар между ее ног заставил меня подтолкнуть свои бедра к ней. Она была влажной и объятой желанием, даже если в ее глазах плескалась жажда мести. Я хотел ее, хотел каждый последний кусочек ее гнева, ее ненависти.

Несмотря на это, я знал, что если сделаю это, она никогда не простит меня. И тогда я действительно потеряю ее. Смогу ли я это вынести? Это не имело значения. Я должен был сделать это. Разрушить ее было единственным способом, чтобы победить. И я выиграю, несмотря ни на что.

Жгучая боль взорвалась в моей голени в тот момент, когда Стелла изо всех сил пнула по ней. Она вдавила пятку мне в рану. Я повернулся на бок, потянувшись к раненой ноге, и девушка выскользнула из-под меня и слезла с кровати. Она отползала, полированное дерево пола скрипело под ней. Я пришел в себя и бросился за ней, прыгая на здоровой ноге, прежде чем смог опуститься на колени и схватить ее за волосы. Я приземлился ей на спину, и Стелла закричала, прижавшись ко мне.

— Сделай это, черт возьми, ты, психопат! — несмотря на ее слова, она все еще сражалась со мной, отталкивая руку, которой я удерживал ее волосы.

Она была беспомощна. Я прижался к ней бедрами, трение моего твердого члена об ее мягкую попку стало почти невыносимым. Потянул ее голову в сторону и лизнул ее ухо, прежде чем захватить его зубами и прикусить.

Она захныкала, ее ногти царапали пол, когда я целовал ее шею, пробуя кожу так, как мечтал каждую секунду ее отсутствия. Я ждал, когда она вернется и поймет, что допустила ошибку. Но она не возвращалась. Не вернулась. Я прикусил плоть над ее яремной веной, желая наказать за побег, за то, что она ушла из моего сердца, захватив с собой то, что от него осталось.

Она извивалась подо мной, прилагая последние усилия для побега. Ни шанса. Я приподнялся и перевернул ее на спину, прижав запястья к полу и изучая лицо. Ее грудь вздымалась, киска горела, от чего мой член начал твердеть. Утренний свет заставил ее глаза искриться даже сквозь ненависть, которую я в них видел.

— Ты жалок. Весь ты. Просто покончи с этим. — Она сжала кулаки, но ничего не могла с ними поделать. Ее взгляд горел самым настоящим пламенем.

С ее подначиванием я понял, что не смогу. И это знание запечатлело мою судьбу. Если я не смогу ее сломать, мне придется заплатить цену. Этого требовало Приобретение.

Внезапная вспышка света со стороны виска отправила меня в зловещую темноту, а затем на меня навалились руки, подняли и откинули на спину. В глазах посветлело. Стелла вскрикнула и повернулась на бок, сворачиваясь в кубок. Люций стоял над мной, наморщив от ярости лоб.

— Не смей, блядь, прикасаться к ней, Син! — Он подошел к ней и взял на руки. Стелла прижалась к нему и уткнулась лицом в шею.

Я попытался встать, но моя раненая нога подвела, и я приземлился на задницу. Люций вышел из комнаты со Стеллой, держащейся за него.

Она посмотрела на меня в последний раз глазами, полными слез и боли. Затем ее не стало, как и надежды, что ушла с ней.