— Я не знаю… Господин в сером костюме. С тростью. Сказал подняться в эту комнату.

— Кастедар… — выдавила Рин, бросая ему записку. Демон поймал и прочитал. Рин смотрела на него, зная, что он читает:

«Герцог у нас, у вас губернаторская дочка. Приведите ее в час ночи на двенадцатый причал, к кораблю с орлом на носу, если хотите получить своего герцога назад целым, а не по частям. Не пытайтесь нас обмануть, информаторы следят за каждым вашим шагом».

— Кажется, пять минут назад кое-кто сказал, что поставит город на уши. Что ты теперь смотришь на меня так, словно не знаешь, что делать? — спросил Кастедар, складывая записку и пряча в карман. Рин взглянула на часы: десять.

— Госпожа Эмерси, что там такое? — спросила Роза, с опаской глядя на Рин. Лицо той было каменным.

— Они требуют тебя в обмен на Анхельма.

— Его светлость? — ужаснулась девочка. Рин кивнула в ответ. — Вы отдадите меня им?

Она пристально посмотрела на Розу и некоторое время ничего не говорила.

— Выбор как бы есть, но как бы его и нет, — сказала она, наконец, удивляясь, как охрипла. — Я в любом случае должна прийти туда с тобой. В игру без карт не играют.

— Ты же не отдашь ребенка в лапы этих скотов?! — возмутилась Альберта. Рин перевела суровый взгляд на нее.

— Альберта, как думаешь, чья жизнь важнее: маленькой пятнадцатилетней девочки, чьи влиятельные родители погибли, или герцог, без которого эта империя рассыплется, как карточный домик? Я понимаю твое желание защитить ребенка. Но у меня приказ. И если нужно будет пожертвовать Розой, тобой, собой… Да кем угодно… Я пожертвую.

Альберта отвернулась от нее и села на софу, заломив руки.

— Как ты была бесчувственной, так и осталась. Все во имя приказа. Никого не жалко, — едва ли не всхлипнула она.

— Мне не жалко, Альберта? — нехорошо прищурилась Рин. — Я прекратила гребаную драку в твоей кондитерской, потому что мне было жалко тебя. Я ввязалась в это гребаное расследование, потому что мне было жалко людей, которые здесь живут и погибают ни за что ни про что. Я ввязалась в такое гребаное количество мерзко пахнущих дел только потому, что мне было жалко. Не надо делать из меня бесчувственное чудовище, ясно?

— Я вовсе не имела в виду это…

— Мать твою, тогда почему я поняла тебя именно так? Да, Альберта, я сделаю все, чтобы выполнить приказ, и ты имеешь полное право назвать меня идиоткой. Но никакого права называть меня бесчувственной!

Альберта опустила взгляд и тихо сказала:

— Прости, я была неправа.

Рин лишь кивнула в ответ.

— Простите… — подал голос мальчик. — Может быть, вы меня отпустите?

Рин бросила на него суровый взгляд, подошла и одним ударом вырубила посыльного. Альберта и Роза ахнули, а Рин спокойно подхватила мальчишку и уложила на диван.

— За что ты его? — всхлипнула Альберта, подходя к нему.

— Иногда я задаюсь вопросом, ты ли была женой начальника полиции в Лейгесе? — спросила Рин странным тоном. — Он может быть их информатором, ясно? Я его не убила, просто усыпила. Пусть спит и никому не мешает. И лучше будет, если вы его свяжете, чтобы он не удрал в наше отсутствие.

Она обвела взглядом комнату, ожидая возражений. Кастедар безучастно курил, отвернувшись к окну, сцена с посыльным его совсем не взволновала. Роза сидела на краешке постели, понурив голову. Одна Альберта смотрела на Рин хмуро и с негодованием, словно собиралась что-то сказать. Рин не стала дожидаться скандала и заявила:

— Меня сейчас стошнит от этой вони, так что я иду мыться. Мне нужно зашить рану. Буду безмерно благодарна, если ты, Кастедар, найдешь мне Фриса.

— Он ушел очень далеко, я его не чувствую, — бросил тот в ответ.

— Великолепно. Тогда просто будь здесь и охраняй всех, — сказала Рин и, не дожидаясь ответа, ушла в ванную комнату. И так нервы шалят, еще не хватало с ним спорить. Раздевшись, она осмотрела себя в большом зеркале. Из раны на ноге сочилась кровь, на плече уже запеклась, с блондинистых волос смылась не до конца.

Пока Рин промывала раны, в голову лезли кошмарные мысли об Анхельме. Как могла, она гнала их прочь, уверяя себя, что с ним все будет хорошо, но они упрямо возвращались, а мерзкое воображение услужливо подкидывало до ужаса реалистичные картины. Не приведите боги, с его головы упадет хоть один волос — она всех на салат покрошит, и плевать ей, сколько человек выйдет против нее. Мысль о том, что в любом случае предстоит устроить еще одну зачистку, вызывала тошноту: вдруг она снова сорвется? Вдруг Анхельм увидит ее такой? Тогда ее слова о том, что ее руки по локоть в крови окажутся не пустыми отпирательствами, и он может легко изменить свое к ней отношение… Нет, во что бы то ни стало нужно удержаться в сознании. Нельзя допустить этого безумия. И необходимо сохранить главарей, чтобы было кого предъявить закону.

И зачем только они в это ввязались? Нужно было оставить все, как есть, а разобраться на обратном пути. Так нет же! Анхельм, борец за справедливость недоделанный…

Рин завернулась в полотенце и вышла из ванной. Не обращая внимания на изумленные взгляды, она распотрошила свой чемодан и вывалила ворох одежды на диван.

— Что вы на меня так уставились, будто женщину в полотенце никогда не видели? — сердито спросила она, роясь в вещах. — Роза, держи вот это, иди, примерь.

Девочка послушно поймала брошенную ей одежду и, извинившись, ушла переодеваться. Рин достала маленькую сумку, где хранила теперь медикаменты, нашла нужное и приготовилась к самой неприятной процедуре. Сначала обработать раны обеззараживающим средством. Ах, щиплет-то как, зараза! Теперь протереть инструменты.

— Ну, поехали! — сказала она сама себе, стиснула зубы и принялась шить. Альберта отвернулась, не выдержав зрелища. Кастедар очень серьезно взглянул на Рин, выбросил сигарету, подошел к ней и опустился на колени.

— Дай мне, — сказал он. Рин послушно отдала иглу и щипцы.

— Возьми меня за плечо.

Рин всегда хорошо терпела физическую боль, это с душевной были проблемы. Зашить такую рану для нее было плевое дело — она много раз делала это сама. Но сейчас ей вдруг захотелось, чтобы кто-то помог. Даже если это демон Ладдар. Рин следила за его легкими движениями: он шил так, словно всю жизнь только этим и занимался. Рин не стонала, даже боль едва чувствовала. Но когда он закончил, она вдруг покачнулась и чуть не упала.

— В порядке? — голоса были слышны словно сквозь толщу воды. Рин пару раз тяжело вздохнула и откинулась на спинку дивана. Кто-то приложил к ее губам стакан воды. Рин глотнула, вроде бы наваждение прошло.

— Я просто немного устала, — прошептала она, едва ворочая языком. Рин обвела взглядом комнату. Посыльный так и лежал, ему связали руки и ноги. Роза, переодетая в ее одежду, смиренно сидела на облюбованном краешке кровати, не поднимая головы. Кастедар все вглядывался в лицо Рин, и лишь удостоверившись, что с ней все в порядке, отошел.

— Может быть, ты есть хочешь? — спросила Альберта.

— Нет, просто нужно немного полежать. Это реакция наступила. Я потратила много сил, когда дралась.

— Кстати о драке, — начал Кастедар, — что произошло?

— Как я и предполагала, на нас напали, — выдохнула Рин, не зная как связать все свои мысли воедино. — Губернатор написал письмо для адвоката. Следователь ушел искать обвиняемого по делу, капитана корабля «Белый ветер». После этого он вернулся с оравой людей, которые с порога начали стрелять в меня. Альберта и Роза вышли в уборную, а Анхельм остался со мной. Я стала защищать нас. А потом случилось то, чего не случалось уже много лет… Я сорвалась и…

— И? — подтолкнул ее Кастедар. Рин вместо ответа лишь опустила глаза, и тогда Кастедар подошел к ней и наклонился так, чтобы она могла сказать это ему одному.

— Давай, говори. Что ты натворила?

— Я чуть не напала на своих, Касти, — прошептала Рин. — Я едва не убила Розу.

— Ты больная. Тебе лечиться надо, — сказал демон сурово, но в его взгляде было отчетливо видно сочувствие.

— Ага, — выдохнула она. — Только таких как я пристрелить проще, чем вылечить.

— И кто только тебе доверил охрану герцога? — покачал он головой.

— Один хитро выделанный человек, который когда-то принял меня на работу. И он с меня спустит шкуру, когда узнает, что мы тут натворили. Самое смешное, что будет совершенно прав.