Ричард подошел к ней.

— Соня, я отвезу тебя домой.

— Хорошо. И только.

Развернувшись, она вышла из комнаты. Ричард глядел ей вслед пару секунд, не уверенный, что ему нравится ее ледяная холодность. Стальной блеск в глазах. Горькая решимость. С другой стороны, та Соня, которую он встретил на прошлой неделе, не видела своими глазами, как ее приятель наслаждался обществом другой женщины.

— Только у меня нет машины, — признался Ричард, догоняя ее в коридоре. — Я приехал на такси.

— Возьмем мою. Она внизу, на стоянке. Только заберу свои вещи из гостевой комнаты.

— Из гостевой? А я думал…

— А ты не думай! — отрезала она. — Все, что от тебя требуется, — это вести машину.

Ричард мудро рассудил, что лучше помолчать. Он не хотел задерживать отъезд, опасаясь, что Форрест придет в себя, примется извиняться и все испортит. Хотя сложно предположить, какие сказки могли бы теперь оправдать его в глазах Сони. По крайней мере, старую отговорку, «это было всего лишь раз и больше никогда не повторится», он использовать не сможет. Вероятно, мистер Обожаю-Грудастых-Блондинок выработает новую линию поведения, например, заявит, что Соня была чересчур холодна с ним на этой неделе, и он с отчаяния бросился в объятия другой.

Ричард вздохнул. Может, она вообще не спала с ним в последние дни! Ведь, действительно, странно, что ее вещи лежат в гостевой комнате.

Это предположение обрадовало его. Возможно, если дать ей время… А времени у него было предостаточно.

Соня тяжело опустилась на сиденье, прислонила голову к боковому стеклу и закрыла глаза. Разговаривать не хотелось. Девушка раз за разом прокручивала в голове увиденное, пытаясь понять, что теперь делать.

В конце концов, она была вынуждена признать, что чувствует облегчение. Поступок Форреста все расставил по местам. Теперь она сделает то, что должна была сделать с самого начала: порвет с ним раз и навсегда. Соня отчаянно цеплялась за их отношения, словно лучше иметь любого мужчину, даже который ей изменяет, чем вообще не иметь. А ведь это глупость. Она искренне полагала, что после Джозефа больше никому не позволит обвести себя вокруг пальца. Однако Форрест одурачил не только ее. Ирен, например. А вот Ричард его раскусил.

Ричард…

Соня глубоко вздохнула. Что, черт возьми, ей делать с Ричардом? Она, конечно, понимала, что король серфинга вызвался отвезти ее домой в разгар вечеринки не только по доброте душевной. У него есть и другой мотив. Он помог ей тогда, когда она упала на тропинке, он купил ей яйца, а потом спас от гибели в океане. Но не потому, что он такой хороший парень. А потому, что очень хотел залезть ей в трусики. Когда его рыцарская миссия заканчивалась, он ожидал награды от прекрасной дамы. О да! Все имеет свою цену!

Больше всего Соню раздражало его лицемерие. Не может быть, чтобы он хотел с ней длительных и глубоких отношений. Само слово «отношения» в применении к красавчику Ричарду звучало как неумная шутка. Он просто хочет еще секса.

«А чего хочешь ты, Соня? — вдруг спросил ее внутренний голос. — Разве ты честна перед собой? Ну, признайся! Ты сама мечтаешь, чтобы он потребовал свою награду, чтобы он схватил тебя, грубо, как на кухне у Форреста».

Внезапно Соне пришло на ум, что, если бы тот незнакомец не вторгся в кухню, она сделала бы то же самое, что и Форрест. Прямо там, в квартире у своего якобы жениха.

Дрожь пробежала по спине девушки, и Соня резко выпрямилась на сиденье. Ричард покосился на нее.

— Скажи… — начал он осторожно. — До сегодняшней ночи ты подумывала о том, чтобы выйти замуж за Форреста?

— Слушай, меньше всего я хочу говорить о Форресте, — устало отозвалась она.

Глаза Ричарда потеплели, и он перевел взгляд на дорогу.

— Понимаю. То, что случилось, не могло тебе понравиться. Ну, по крайней мере, теперь ты знаешь, что он тебя не любит.

— Я не собираюсь сейчас затевать этот разговор, Ричард, — вздохнула девушка. — Я устала.

— Ладно, оставим это. Но не думай, что я к этому не вернусь. Я хочу все знать о тебе, Соня. Что ты думаешь, что чувствуешь, чего хочешь. Я не для того решил изменить свою жизнь, чтобы отмалчиваться. У нас с тобой остались незаконченные дела. И я намерен их завершить.

Соню покоробил такой прямой подход. Он хочет все о ней знать? Чушь! Пустая мужская болтовня. Его цель — секс.

Соня ломала голову: неужели секс с ней оказался столь интересен, что Ричард готов потрудиться ради его повторения? Или разгадка в том, что она вела себя с ним, как девственница? Наверное, он множество раз занимался сексом с ужасно опытными, ненасытными женщинами, и поэтому ее относительная невинность и неумелость кажутся ему чем-то свеженьким.

Да, точно, именно это он имел в виду, когда говорил, какая она особенная. Его привлекает идея удивить ее еще раз, вовлечь в такие эротические водовороты, куда она никогда не попадала. Например, сделать то, что она только что видела в ванной Форреста.

Удивительно, но Соню подобная перспектива совершенно не смутила. Наоборот, у нее в голове тут же возникла картинка: она сама на коленях перед Ричардом, и не полуголая, а полностью обнаженная. И он тоже обнажен…

Соня инстинктивно облизнулась при этой мысли, и по ее телу пробежала волна тепла.

«Седан» остановился перед ее домом. Соня не спешила выходить, и Ричард терпеливо ждал.

— А где же твой желтый пикап? — наконец хрипло спросила она. — Или ты не стал брать его в Сидней? Чтобы не портить образ миллионера Винса?

— Я оставил его у отеля.

Соне сразу расхотелось язвить на его счет. Она легонько шевельнулась, и ее бедро соприкоснулось с коленом Ричарда. Оба замерли. Ричард, пристально глядя ей в глаза, медленно протянул правую руку и обнял ее. С печальным вздохом она прильнула к нему. Это было не только желание секса, но и простая потребность прислониться к сильному мужскому плечу. Ричард словно понял ее и не стал торопиться. Мало-помалу Соня ощутила, как знакомый жар снова распаляет ее тело. Этому способствовало стойкое прежнее убеждение, что заниматься сексом с малознакомыми мужчинами в машине непристойно. С Ричардом любая непристойность становилась прекрасной и желанной…

Он склонился над ней. И Соня уступила.

Оторвавшись от губ, Ричард коснулся рукой ее груди. Провел по выступавшим, буквально устремившимся за его ладонью соскам. Осторожно спустил бретельку с ее левого плеча. И быстро прильнул губами к обнажившемуся полушарию, заскользил вниз. Соня протяжно застонала. Но Ричард едва мазнул языком по соску и устремился обратно вверх, стал целовать плечи и шею. Девушка вновь застонала, теперь обиженно. Он попытался скользнуть рукой в ее трусики, но не смог из-за тесноты. Соня, согнувшись в три погибели, стала пробираться на заднее сиденье. Ричард ухватил ее за правую ногу и поцеловал в щиколотку. Потом в лодыжку. Это было упоительно, но Соне хотелось большего.

— Иди сюда… — позвала она шепотом.

Ричард не стал заниматься акробатикой, распахнул дверцу и в следующий миг оказался рядом с ней. Его рука легла ей на живот.

— Ну же! — произнесла она.

— Сейчас… — сказал он осторожно. — А тебе не кажется, что лучше было бы пройти к тебе?

— Да какая разница! — всхлипнула Соня. — Просто сделай это!

Она резко сдвинулась к дверце, уперлась в нее спиной, сорвала с плеча вторую бретельку и стала скатывать свое роскошное платье вниз. Ричард охотно помог ей и, когда с платьем было покончено, взялся за трусики, но вопросительно остановился.

— Давай вернемся ко мне на пляж… На целую неделю… Ты ведь можешь взять отпуск? — спросил он, пока его руки стаскивали с Сони кружевной треугольник.

Она коротко всхлипнула, когда его губы приникли к самому жаркому, самому нетерпеливому выступу ее тела. Ричард языком раздвинул ее лепестки.

— Ты хочешь этого? Я имею в виду — на неделю на пляж?

У Сони не было никакой возможности рассуждать. Вместо разума ответило все ее тело, все ее существо.