Влада судорожно запустила пальцы в волосы и сидела, покачиваясь взад-вперёд. Перчатки. Она в упор не помнит, что с ними сделала. Вроде бы, она сунула их в карманы куртки, где они, по идее, и сгорели... Ой-ой-ой! Она же вывернула куртку. А там карманы на другую сторону. Значит, она их заправила, и перчатки выпали! И выпали, быть может, прямо в квартире! А с резиновых перчаток наверняка можно снять отпечатки! Ужас какой. Она закрыла лицо руками, потом пригладила волосы, испуганно озираясь по сторонам. А может, она и не выворачивала карманы в квартире Рожнова? Зачем, сверху ведь было пальто. Может, она их вывернула уже в парадной, когда переодевалась, и в темноте не заметила, как перчатки упали? Тогда они там и валяются, потом их кто-нибудь выбросит... Хорошо если так, но ведь карманы всю дорогу были расположены вверх ногами, и эти злосчастные перчатки могли выпасть по пути где угодно! На лестнице, во дворе Рожнова, на Литейном мосту... Уж лучше бы уже на мосту! Ужас, как же теперь узнать наверняка?

Сразу после убийства Всевладе как-то удалось абстрагироваться и действовать без лишних эмоций. Потом можно будет истерить сколько угодно, но пока она всё делала размеренно, с холодным расчётом и без всяких нервов. Теперь же восстановить такое равновесие и справиться с паникой не получалось. И зачем только она спала?! Этот сон всё испортил. Да к тому же теперь у неё действительно болит голова. А спала она всего-то минут сорок. Лучше было совсем не спать.

Так, а теперь — рысью домой, одежду в стирку, самой помыться и припудрить последствия ношения бороды, а потом галопом на бывшую работу, требовать причитающееся. Она надела кожаный плащ, когда-то оставленный на даче — сейчас в нём будет холодно, но другой одежды нет. Погладив Крокуса, Всевлада очень быстрым шагом направилась на вокзал.

По дороге она размышляла об особенностях работы эксперта. Например, ей был весьма интересен процесс снятия отпечатков пальцев — насколько он вообще надёжен и как различаются в этом смысле разные материалы. Вторая вещь, которая её очень интересовала, касалась непосредственно вскрытия трупа. Насколько точно можно определить время смерти, высчитать по траектории полёта мозгов рост и силу удара нападавшего, и прочие любопытные мелочи. И вот ещё: можно ли выяснить, что труп в момент смерти собирался кого-то насиловать? Потому что если можно, то картина выходит запутанная... Всё это можно было поискать в интернете, но Влада боялась, что, пади на неё подозрение, менты могут как-нибудь выяснить, что непосредственно после убийства Всевлада Строгова интересовалась именно такой специфической информацией. По-крайней мере, нельзя искать со своего компьютера. Хотя это уж, пожалуй, фантастика, ибо с какой стати они туда полезут, но лучше не рисковать.

Так она размышляла по дороге, слушая музыку и глядя в окно. Постепенно она начала фантазировать на тему того, как будут развиваться дальнейшие события. Самым забавным показался такой вариант: Рожнов накануне сам ушёл на пенсию, и всем сказал, что завтра уезжает в свою Мухосрань, действительно намереваясь смыться, завершив свои чёрные делишки. И поэтому его вообще никто не ищет. Лет через 10 найдут иссохшую мумию. И весь её хитрый план был совершенно напрасен, все старания — даром. Никто уже точно не определит, в какой день он умер, и что тогда происходило, алиби не понадобится, да и хрен кого найдёшь из свидетелей. Эта идея так позабавила её, что она не выдержала и расплылась в улыбке. И вообще, она ведь ничего не помнит! Может быть, это кто-то другой убил Рожнова. И убежал. Или вот ещё: Рожнов сам схватил глобус и ну дубасить себя по башке, пока не снёс её нахрен. Влада беззвучно хохотала, прижавшись лбом к стеклу. Она не слышала, как старушки напротив переговаривались, поглядывая на неё:

— Вот она, молодость — смотрит в окно и смеётся.

— Ага, никаких забот. Живи себе и радуйся.

***

Строгова решительно вошла в редакцию и потребовала свою зарплату и рукописи.

— Поликарп Омарыч не велели вас сюда пускать, — с сарказмом сказала секретарь, протягивая ей конверт с деньгами.

— Можете ему передать, что я продолжу бить его морду лишь в том случае, если мне придётся ломать дверь, — ухмыльнулась Влада.

— Не выйдет. Он сегодня впервые в жизни не явился на работу.

— Даже так? Надеюсь, у него уважительная причина. Хотя он, помнится, всегда считал, что единственной таковой для невыхода на работу является смерть. Но, как ни заманчива эта перспектива, я надеюсь, что он всё же пока жив, так как в его кабинете заныканы мои рукописи.

Секретарь и ещё несколько человек, случившихся поблизости, весело рассмеялись.

— К сожалению, не могу ничего подсказать: Поликарп Омарыч не берут трубку. Так что придётся ждать, когда они сами тут появятся, — пожала плечами секретарь, — Если хотите, в случае его появления я вам позвоню, вы придёте и заберёте. Хотите?

— Да, конечно. Если вам не трудно, — с готовностью согласилась Влада, надеясь, что находчивая секретарша позвонит ей и в случае обнаружения трупа.

Интересно, сколько раз старый хрыч должен не выйти на работу, чтобы его начали искать? Да и кто станет этим заниматься, кому он вообще нужен?

Покинула редакцию Влада в некоторой растерянности. Что теперь предпринять-то? Как узнать, как там дела идут с трупом? Крутиться возле редакции — подозрительно... Получается, её вызовут на допрос, когда она меньше всего будет этого ожидать. И что теперь, сидеть вот так и ждать их звонка? Да у неё к тому времени крыша уже поедет. У-у-у, не видать ей теперь покоя! И какого чёрта старый засранец унёс в свой кабинетишко её вещи?! А на что он вчера вообще рассчитывал?! Он что, правда думал, что останется жив и здоров после таких замашек?! И не будет посажен за решётку? Бред какой-то. А может, он знал, что итак со дня на день помрёт? В результате болезни, от которой взрывается голова?

Беззвучно хохоча, Всевлада остановилась на переходе и вдруг увидела, что по противоположной стороне улицы бежит мужик и что-то вопит. Музыка в наушниках не давала ей расслышать, что именно. Проследив траекторию движения мужика, взгляд Влады остановился на закутанной до сходства с космонавтом или водолазом малюсенькой фигурке, которая застыла посреди улицы, растопырив ручки и в ступоре таращась на отчаянно пытающийся затормозить грузовик, несущийся прямо на неё. Всевлада сама не поняла, как это произошло, но она проскочила перед самым грузовиком, вскользь задев коленом бампер, выхватила почти из-под колёс кулёк розового тряпья с предполагаемой девочкой внутри и со всего маху приложилась правой лопаткой об землю, держа его на вытянутых руках. По дороге у неё выпали наушники, так что она услышала-таки визг тормозов и матюги водителя грузовика, который остановился через несколько метров и теперь бежал в её направлении. Вокруг собралась уже небольшая охающая толпа. Непутёвый папаша девочки тоже, наконец, добежал, и теперь что-то лопотал, пытаясь одновременно оправдаться перед водителем и выяснить, всё ли в порядке с дитятком и не убилась ли спасительница. Всевлада, опасаясь в любой момент услышать рёв, поскорее поставила девочку на землю и встала на ноги, отскочив от неё подальше. Она что-то невнятно отвечала на истерические вопросы и благодарности, не зная, куда же теперь деваться. Они с девочкой были, похоже, в одинаковом шоке, и удивлённо таращились, не понимая, чего надо этим людям.