Он взглянул на Гидеона и, со щелчком компьютерной мыши, картина ожила яркими красками. С сопутствующими звуками возбужденного дыхания и хруста шагов человека, Кейд наблюдал за сценой, которая развернулась после зверского убийства.

Мертвое окровавленное тело лежало на заснеженном, запятнанном кровью участке земли. Центр камеры был расфокусирован, но оператору удалось увеличить масштаб изображения и запечатлеть раны. Изорванная одежда и кожа. Безошибочно угадывались дыры и проколы, которые могли быть оставлены только очень острыми зубами.

Или клыками.

- Боже, - пробормотал Кейд, пораженный жестокостью убийства – всем этим – и, когда прошло больше четырех минут видео, заметил не менее четырех окровавленных тел.

- Похоже на работу Отверженных, - сказал Брок, его голос был таким же мрачным, как и его лицо. К сожалению, это неизбежный фактор в жизни каждого представителя Рода, которые не могли – и не могут - контролировать жажду крови. В то время как одни вампиры следовали законам и порядкам, находились и другие, которые предпочитали утоление голода всем законам. Те из представителей Рода, кто пил слишком много и слишком часто, заражались Кровожадностью и становились Отверженными. Как только вампир пересекал черту, практически не оставалось надежды на его возвращение назад. Кровожадность всегда была билетом в один конец, сначала безумие – и, в конце концов, смерть… Если не от рук воинов Ордена, то от болезни, которая делала даже самого осторожного представителя Рода беззаботным. Все, что знал Отверженный - это жажда. Он убивал без разбора, шел на любой риск, чтобы утолить ее. Он мог перебить целую деревню, если бы появилась такая возможность.

- Кто бы это ни сделал, его надо остановить, - добавил Брок. – Сукина сына нужно остановить.

Лукан кивнул в знак согласия. – И чем раньше, тем лучше. Поэтому я вызвал тебя, Кейд. Ситуация там может быстро выйти из-под контроля, не только из-за Отверженного, но и из-за того, что новость об убийстве распространилась среди людей. К счастью, там живет всего лишь около ста человек, но и этого будет достаточно, если найдется хоть один человек, закричавший слово “вампир”, чтобы превратить кошмарную ситуацию в катастрофическую.

- Дерьмо, - пробормотал Кейд. – Мы знаем, кто снял видео?

- Прямо сейчас трудно сказать, - ответил Лукан. - Гидеон ищет его. Мы знаем наверняка, что есть коп в Фэрбенксе[1], который сообщил в диспетчерскую об убийствах. Время имеет решающее значение. Мы должны узнать, кто ответственен за убийства, и удостовериться, что никто не докопается до правды о том, что именно случилось в той местности.

Кейд слушал, его вены вздулись от жестокости того, что он видел на мониторе. В его периферийное зрение врезался последний кадр, остановленный на экране - размытое изображение забрызганного кровью лица молодого парня, его открытые, невидящие карие глаза, затуманенные холодными, ледяными кристаллами, свисающими с его темных ресниц. Черт возьми, он был еще совсем ребенком. Вероятно, едва миновал подростковый возраст.

Не в первый раз Кейд видел следы кровавой резни в аляскинской местности. Когда он покидал свой дом, то надеялся, что больше не увидит этого.

- Мы разбираемся здесь с нашей текущей операцией, но не можем оставить ситуацию на севере нерешенной, - сказал Лукан. – Мне нужно отправить туда того, кто хорошо знает местность и жителей и имеет связи среди местных представителей Рода.

Кейд пристально посмотрел на Лукана, зная, что едва ли сможет отказаться от операции, даже если Аляска была последним местом, где он хотел быть. Когда он уехал оттуда в прошлом году, чтобы присоединиться к Ордену, он надеялся, что никогда туда не вернется. Он хотел забыть то место, где родился. Дикое место, что взывало к нему, как притягательная, разрушительная возлюбленная все время со дня его отъезда.

- Что скажешь, парень? – спросил Лукан, поскольку молчание Кейда затянулось.

Он не видел другого выбора. Он был в долгу перед Луканом и Орденом и был обязан позаботиться об этом неожиданном, неприятном деле. Независимо от того, куда это его приведет.

Даже если поиск вампира с жаждой, не поддающейся контролю, для того, чтобы убить его, закончится тем, что приведет Кейда домой, к протянувшейся на десять тысяч акров земле в аляскинских лесах. В задний двор его дома.

Омраченный этой идеей, он кивнул главе Ордена в знак согласия. – Когда я выезжаю?

[1] Фэ́рбанкс (широко используется Фэ́рбенкс; англ. Fairbanks) — город в центре Аляски (штат США)/

Сорок пять минут спустя Кейд мерял шагами ковер в своих личных покоях, его упакованная сумка лежала на кровати. Спутниковый телефон лежал около кожаной сумки, и в третий раз за последние десять минут, Кейд потянулся к телефону и набрал номер, который не вспоминал с тех пор, как покинул Аляску.

Было шоком вновь услышать сильный голос отца на линии.

- Много времени прошло, - сказал Кейд вместо приветствия, в ответ на что отец только проворчал.

Было трудно связываться с ним после года, проведенного в неведение о его деятельности. Разговор был неловким, попытка сказать “привет”, “как дела” оказалась еще более напряженной, когда Кейд спросил, как дела дома.

Его отец рассказал о суровой зиме, единственном выгодном сезона потому, что солнце находилось на горизонте всего 3 часа в день. Кейд вспомнил глубокую темноту северной страны. Его пульс нетерпеливо дрогнул при мысли о такой длительной ночи, таком количестве часов свободы, куда можно сбежать.

Стало очевидно, что его отец еще не слышал о недавних убийствах. Кейд не упомянул о них, как и о миссии, заставившей его вернуться на север. Вместо этого Кейд откашлялся и задал вопрос, который не давал ему покоя с тех пор, как он услышал о случившемся на Аляске.

- Как Сет? С ним все хорошо?

Кровь Кейда похолодела от затянувшегося молчания его отца.

- Он в порядке. Почему ты спрашиваешь?

Кэйд услышал подозрение в голосе своего отца, сознательное неодобрение, у которого всегда был способ закрасться в голос старшего мужчины каждый раз, когда Кейд смел подвергать сомнению вопросы относительно своего брата.

- Просто интересно, вдруг он может быть где-то поблизости, вот и все.

- Твой брат занимается для меня делами Темной Гавани в городе, - последовал короткий ответ. – Он уехал несколько недель назад.

- Несколько недель, - эхом отозвался Кейд. – Он находится далеко слишком долго. От него недавно приходили какие-нибудь новости?

- Недавно? Нет. Зачем? – На другом конце линии его отец, казалось, ожидал в тихом нетерпении.- Что такое, Кейд? Прошел целый год без каких-либо новостей от тебя, а теперь ты спрашиваешь меня о поездках своего брата. Чего ты хочешь?

- Забудь об этом, - сказал Кейд, жалея, что вообще позвонил ему. – Просто забудь, что я звонил. Мне нужно идти.

Он не дождался ответа своего отца. Он вообще не должен был его услышать. Кейд без слов закончил звонок, его мысли были заняты ужасными изображениями, которые он увидел в технической лаборатории, и он знал, что его брат не связывался с другими уже много недель.

Его брат, которому достался тот же дар, что и Кейду.

Та же самая опасно соблазнительная дикость – жестокая власть, – которая могла легко выйти из-под контроля.

“И такое случилось однажды”, мрачно заметил Кейд.

- Черт тебя подери, Сет.

Он бросил телефон на кровать. Затем он, с грозным рычанием, развернулся и врезал кулаком в ближайшую стену.

Глава 4

Арктический шторм бушевал на аляскинской территории в течении двух дней, завалив тремя футами снега небольшой городок Хармони и его отдаленных соседе, живших вдоль реки, устанавливая температуру обширной области на уровне пятнадцати градусов ниже нуля. Обычно, такая погода оставляла только два варианта действий: остаться и взяться за домашние дела или пойти в таверну Пита.

Сегодня, несмотря на завывание зимнего ветра и кусающий кожу холод, когда третий и последний час солнечного света исчез в сумраке полудня, почти все девяносто три жителя Хармони собрались в Конгрегационалистской церкви - бревенчатой хижине для импровизированных встреч ратуши. Алекс сидела около Дженны во втором ряду церковных скамей, стараясь, как и все остальные, разобраться в кровавой резне, которая привела к смерти шести человек, тела которых находились в самодельной холодильной камере на взлетно-посадочной полосе в Хармони и приводили в ужас весь город.