Спустя полчаса чисто вымытый Генка вышел в раздевалку. Полотенце он взять постеснялся и теперь размахивал руками, стряхивая с тела воду. Старик вышел вслед за ним и укоризненно пробурчал:

— Закаляешься, значит? — но полотенца не дал.

Он поднял с пола Генкины ботинки, удивленно

посмотрел на них и, прежде чем Генка успел что-нибудь сказать, бросил в ящик «Для старой обуви». Потом натянул брюки, вышел и, вернувшись, молча положил на скамейку стопку чистой одежды и новые сандалии.

— Старую ты что, солить собираешься? — ворчливо спросил он.- Не забудь в ящик положить!

Старик с прежней неторопливостью оделся и ушел. На скамейке остались выглаженная голубая рубашка, узкие брюки, чистая майка и трусы.

Генка несколько раз переводил взгляд со своей потрепанной одежды на новую, затем вздохнул и стал натягивать на себя чистую майку.

Когда он вышел, часы на углу показывали четыре. Улицы оживились. Многочисленные прохожие заполнили тротуары.

Генка шагал вместе с веселой толпой, но чувствовал себя одиноко и неспокойно. Во всем: в домах, в одежде прохожих, в их поведении — было что-то незнакомое, но что — Генка не мог понять.

Пластмассовый щит на стене одного дома привлек Генкино внимание. На щите висела таблица со странным заголовком: «Расписание выпадания дождей на весенне-летний сезон 20.. года». Все дожди почему-то выпадали преимущественно ночью. Сбоку в миллиметрах указывалось количество осадков.

В самом низу Генка прочитал напечатанное мелким шрифтом объявление: «Для вызова дождей местного значения обращайтесь в отделы коммунального обслуживания соответствующего района».

Внезапно до Генки дошел смысл заголовка над таблицей: «…весенне-летний сезон 20.. года».

Так вот в чем дело! Значит, он «проехал» свой год и попал в Минск будущего! Сердце под рубашкой радостно застучало. Генка повернулся, по-новому оглядывая окружающее.

Позади него стоял знакомый мальчуган в серебристом костюмчике. Они встретились глазами.

— Я не обижаюсь на тебя,- серьезно сказал мальчуган.- Я понимаю, ты ведь упал и, наверное, ушибся. Тебе было больно?

— Нет, не очень…- смутился Генка и примирительно спросил: — Как тебя зовут?

— Бела,- доверчиво ответил мальчуган.

— Бела?! — удивился Генка.- Это же девочкино имя!

— И совсем не девочкино! — горячо запротестовал Бела.- Когда я родился, с Марса вернулась экспедиция венгерского космонавта Бела Рутаи, того самого, который нашел на Марсе водных животных. Вот меня и назвали в честь его.

Ни о Бела Рутаи, ни о марсианских животных Генка никогда не слыхал, но спросить о них почему-то постеснялся.

— Ну что ж, Бела так Бела,- согласился он и, протягивая руку, представился: — А меня зовут Гена.

— Ты, наверное, издалека приехал?

Генке ничего не оставалось, как сказать, что да, он из очень далеких краев.

— Давай будем дружить! — предложил Бела.

— Давай! — согласился Генка, который очень хотел иметь хоть одного знакомого в этом новом для него мире, и он со всей серьезностью еще раз пожал Беле руку.

— Куда мы пойдем? — спросил Бела нового приятеля.

Генка задумался. По правде говоря, он не знал, куда здесь можно пойти, и боялся попасть впросак.

— Я здорово проголодался,- сказал он и нерешительно посмотрел на Белу.

— Вот хорошо! И я давно не ел! — воскликнул Бела и потащил Генку через улицу.

В доме напротив, судя по вывеске, находилась столовая.

— Деньги у тебя есть? — смущенно спросил Генка.

— Есть, есть! — на ходу ответил Бела.- Я тебе потом их покажу.- И он распахнул перед Генкой дверь.

В прохладном зале было многолюдно. Умыв руки, приятели уселись за круглый столик, на массивной тумбочке в середине которого поблескивал стеклянный колпак с круглым, как у телефона, диском.

— Что будем есть? — деловито осведомился Бела, протягивая Генке раскрытое меню. «Что-нибудь подешевле»,- подумал Генка и стал просматривать узкие плотные страницы.

В отдельных графах указывался количественный состав блюд, их калорийность, наличие витаминов и стояли какие-то четырехзначные номера. Стоимость блюд указана не была. Генка растерялся.

— Пожалуй, я бы поел борща и… котлету с картошкой,- нерешительно произнес он, вопросительно поглядывая на Белу. Генке было страшно неудобно, и он чувствовал, что краснеет.

Но Бела ничего не заметил.

— Тогда я тоже возьму борщ и котлету, хотя беф-строганов, по-моему, лучше. И по два компота, идет?

— Идет! — согласился Генка.

Бела глянул в меню и набрал несколько номеров на телефонном диске. В тумбе что-то приглушенно загудело, под стеклянный колпак выползла тарелка с борщом.

Бела откинул колпак и поставил тарелку перед изумленным Генкой. Почти тотчас же появилась вторая тарелка и подносик с хлебом и двумя ложками.

Борщ был горячий, обильно сдобренный сметаной, и Генка расправился с ним прямо-таки в рекордный срок.

Увидев пустую тарелку, Бела только ахнул. Он набрал на диске еще один номер и вынул из-под колпака тарелку с поджаренной картошкой и продолговатой котлетой.

Второе Генка поедал уже медленнее. Потом мелкими глотками выпил стакан компота, чуть отдохнул и допил второй.

Бела кое-как доел борщ, нехотя поковырял вилкой в котлете, но компот выпил полностью. Затем они сложили грязную посуду на подносик и опустили под стеклянный колпак. В тумбе опять зажужжало, и посуда исчезла.

После обеда Генку разморило. Захотелось посидеть в холодке столовой.

— Там что, конвейер? — похлопал ладонью по столу Генка.

Бела кивнул.

— Обычно я обедаю дома. Мы все вместе обедаем, когда папа и мама приходят с работы. А блюда получаем отсюда. Раньше у нас был пищевой комбайн, но в него каждые десять дней нужно было закладывать продукты, так папа отдал его в бюро бытовых приборов, и мы стали заказывать обед по видеофону и получать, как здесь, по районному пищевому конвейеру.

Генка ничего не понял и похвастался:

— Мы тоже кушаем дома. У нас газовая плита. Включил газ — и давай, действуй.

— Вот здорово! — позавидовал Бела.- Прямо из газа можете, например, компот сделать?

— Нет, не совсем…- замялся Генка, но объяснять принцип действия газовой плиты не стал.

— Скажи, пожалуйста,- смущенно спросил Бела,- а что такое «стиляга»?

— Стиляга? — переспросил Генка и сам смутился.- Ну, это, понимаешь, раньше, в прошлом столетии, так называли… Ну, в общем людей, которые любили модно одеваться.

— А-а, вот оно что! Значит, теперь все стиляги?

— Да нет, не совсем! — еще больше смутился Генка, но придумать новое объяснение, которое бы не обидело Белу, не смог.

— Пойдем, что ли? — чтобы замять неприятный разговор, сказал он и поднялся.

— Пошли! — согласился Бела, направляясь к выходу.

— А деньги? — смущенно спросил Генка.

— Так коллекция же у меня дома! — объяснил Бела.

«Вот садовая голова! Деньги ведь у них давно отменены!» — хлопнул себя по лбу Генка и следом за удивленно поглядывавшим на него Белой вышел .на улицу.

— Во-он, видишь, высокая пальма… Напротив нее наш дом. У меня уже есть почти все дензнаки выпуска 1961 года. Есть даже рубль 1947 года,- с гордостью сообщил Бела.

Деньги не представляли для Генки никакого интереса. Совсем недавно он покупал на эти деньги горячие пончики и пил газированную воду. Этого он, конечно, Беле не сказал.

— Может, посмотрим их в другой раз? Давай лучше куда-нибудь сходим.

— Пойдем в кино! — нисколько не обижаясь, предложил Бела.- Тут рядом, на Комсомольской улице.

— На Комсомольской? — встрепенулся Генка.- А она, случайно, на Ленинский проспект не выходит?

— Да, пересекает и Ленинский проспект и проспект Маркса…

— А потом упирается в стадион «Динамо»?

— Нет, не в «Динамо», а в «Пионерский стадион».

— Ну что ж, может, и пионерский. Это он когда-то раньше назывался «Динамо».

— Ты, наверное, историк? — с уважением спросил Бела.