Он включил с виду мёртвый холодильник, тот забился, загремел, но не отдал концы, и Соби плотно набил его продуктами из пакетов. Домовитый студент застелил кровати привезённым бельём и раздвинул скрипящую мебель, чтобы не спотыкаться об неё, собрал все половики и вынес на улицу.

       - Туалет и ванная вон за той дверью, хотя сейчас вода только холодная, – альфа указал на незаметную дверь под лестницей. – Но мы можем вскипятить тебе воды на плите. Хочешь?

       Ужасно хотелось освежиться после дороги, но побегушки с ковшиками Соби не прельщали. Он прошёл в ванную и включил воду, дабы оценить масштаб бедствия. Облезлый кран затрясся, как паралитик, и начал толчками выплёвывать ржавую жидкость. Люк зашёл следом, заглянул омеге через плечо.

       - Мда-а, – констатировал он. – Скважина прорыта за домом, оттуда качается вода. Для согрева есть газовый котёл, хотя при таком солнце завтра вода всё равно нагреется. Надо только заполнить бак на крыше. Оставь, должна протечь. Я пока кран посмотрю.

       Соби кивнул и попытался выйти из комнатушки. Ванная была очень маленькой, и мужчины начали нескладно толкаться, пытаясь друг друга обойти. В какой-то момент Соби оказался слишком плотно зажат между дверным косяком и Люком, и оба замерли, как по команде. Альфа неуместно задумчиво изучал его лицо, совершенно не стесняясь, будто прикидывая варианты возможного поведения омеги в следующий момент. Обычно так смотрят на светофор в ожидании переключения света. Соби никогда не боялся конфронтации, посему глаз не прятал. Он сдвинул соболиные брови, гипнотизируя здоровяка своими искрящимися синими глазищами. Атмосфера в маленькой комнате накалялась. Люк наклонил голову к левому плечу.

       - Драться будешь? – серьёзно осведомился он.

       Не совсем поняв, что тот имеет в виду, Соби произнёс, не меняясь в лице и не отрывая глаз от Люка:

       - Даже не представляешь, как.

       - О-о, очень даже представляю, - ещё больше запутывая омегу, уверенно заявил Люк и отступил назад, поднимая руки ладонями вперёд в знак капитуляции.

       - Правильное решение, - пробормотал тот и удалился.

      Слегка разнервничавшийся Соби, стараясь не показывать своего состояния, как можно увереннее поднялся наверх. В стычках с альфами он получил золотую медаль ещё в университете - там ежедневно находился самоуверенный индюк, пытавшийся взять Соби нахрапом, попутав его с милой омежкой. Тот факт, что сейчас он сам напросился на компанию, буквально затребовав руки и сердца заскочившего на огонёк альфы, отодвигался в сторону. В конце-концов, Соби же объяснил свою позицию! Да и Люк, вроде, не настаивал и сказал, что они «прорвутся». Это же, типа, разберутся? Вот завтра и начнут разбираться, а лучше послезавтра.

      Он расстегнул сумку, достал туалетные принадлежности и хотел было вытащить одежду, но вовремя подумал, что класть её пока некуда. Полки в шкафу покрыты слоем пыли в палец толщиной, и до основательной уборки разбирать сумки было неразумно. Омега с каким-то приятным предвкушением подумал, какую активную деятельность они завтра разведут в этом маленьком жилище. Соби ненавидел сидеть сложа руки, ничегонеделание доводило его до невроза. В университете он часами пропадал на стадионе, играя во всё подряд со всеми желающими. «Где у тебя батарейки вынимаются?» - как-то спросил его уморившийся друг-бета, которого тот уговаривал на очередную партию в теннис.

      Один чванливый альфа с психологического факультета как-то решил самоутвердиться за счёт скандально известного Соби. Он развёл целую полемику на тему сублимации у омег, отрицающих свою сущность и компенсировавших свою ущербность излишней физической активностью. "Лекция" происходило в студенческом баре, альфа умышленно говорил громко и кивал в сторону столика, за которым сидел Соби с парочкой приятелей. Подогретая алкоголем публика с готовностью реготала над сомнительными шутками великого психолога. Соби окинул глазами возбуждённую толпу, лениво встал, приблизился вплотную к всезнайке и под общее «а-ах» похабно облапал того за задницу.

       - Сладкий, ты на психологическом единственный альфа среди омег, если я не ошибаюсь? Ищешь себе настоящего самца? – громко спросил Соби опешившего оратора лилейным голосом и пошло подмигнул.

       Толпа завыла и заулюлюкала, а покрасневший врачеватель душ с силой оттолкнул "пациента" и позорно ретировался, врезаясь в стулья. Больше желающих описать психологический портрет нетипичного омеги не нашлось…

       Не раздеваясь, Соби залез в кровать. Как ни странно, в доме стало ощутимо прохладно. Он закрутился в одеяло и попытался пригреться, но от тонкого пледа в пододеяльнике толку не было. Помаявшись минут десять, он сел на кровати и зябко поёжился. Было слышно, как внизу Люк улёгся на скрипучую софу и затих. Включив свет, Соби с раздражением принялся рыться в сумке, выискивая, что бы ещё на себя надеть для согрева. Не найдя ничего подходящего, решил спуститься и попросить ещё одеяло. «Вот тебе и пустыня!» - злопыхал про себя Соби, спускаясь по узкой лестнице в кромешной темноте. Чуть не навернувшись с крутых ступенек, он громко чертыхнулся, повиснув на деревянных перилах. Послышался щелчок, и первый этаж осветила тусклая настольная лампа с пузатым плафоном, стоящая рядом с софой на тумбочке. Люк смотрел на взъерошенного омегу, щурясь от света.

       - Живой? – хрипло спросил он.

       - Почему так холодно? – возмутился Соби в ответ, делая несколько шагов к софе. – Я думал, здесь всегда жарко!

       Люк сел на кровати и вдел ноги в смешные тапки, стилизованные под народное творчество оленеводов.

       - Ночью камень остывает быстро, а дом в расщелине. Так что здесь по ночам совсем не жарко. Завтра я посмотрю, что там с котлом, и будем топить с вечера. А сегодня… - он пожал плечами. – Сегодня можем лечь вместе, под двумя одеялами, потому что все покрывала на улице – их надо от пыли выбивать.

       И он спокойно посмотрел на Соби, будто спрашивал о чём-то совсем обыденном, наподобие куда свернуть на перекрёстке. Никакого вызова, никакого намёка на что-то большее, чем просто решение насущной проблемы.

      Соби не умел реагировать в стиле омег, сокрушаться и капризничать. Он быстро взвесил все плюсы и минусы и пришёл к выводу, что лучше спать в тепле, чем крутиться и мёрзнуть, а потом свалиться с простудой вдали от цивилизации. Конечно, ситуация была откровенно провокационная, что там говорить. И дом на отшибе, и молодой сильный альфа, и общая кровать – всё напоминало какой-то дешёвый любовный роман для омежек. Но трепетать и ломаться в данной ситуации было глупо, тем более, что он сам спустился к соседу.

       - Пойдём наверх, там кровать больше, – кивнул он и повернулся к лестнице.

       Соби услышал, как за спиной "сожитель" зашуршал одеялами и подушками, сгребая всё в один комок. Почти наверху лестницы обернулся к альфе и помог ему, забрав выпадающую из рук подушку. Всё-таки эту практически отвесную лестницу построил какой-то маньяк-скалолаз. В полной тишине они растянули одеяла на кровати в два слоя, взбили подушки. Люк указал на один край кровати, молча вопрошая, на какой стороне будет почивать замёрзший. Тот пожал плечами и лёг с той стороны, где стоял. Немая пантомима создавала какой-то совсем ненужный интим. Зашуршав одеялами, мужчины начали крутиться, устраиваясь поудобнее. В процессе возни Соби толкнул коленом бедро Люка.

       - Только давай без этого вот, - строго сказал тот и повернулся к омеге спиной.

       Вспыльчивость Соби была записана в его родильной карте.

       - Да я!.. – он приподнялся на локтях, пытаясь в темноте испепелить соседа гневным взглядом. - Знаешь, что?!

       - Спи.

       С возмущённым «ха-а», омега отвернулся от нахала, сотрясая кровать, пару раз врезал подушке кулаком, подбивая её под щёку и затих. Через несколько секунд он поймал себя на том, что ему уже слишком смешно, чтобы даже обижаться. Всё-таки он не ожидал, что обычный день закончится таким цирком в кровати с незнакомым альфой-недотрогой в покосившейся хижине, в расщелине Великого Каньона. А ещё через пару секунд Соби уже стало не до смеха. По спине пошёл немного подзабытый жар, между ягодиц запульсировало. Мать-природа призывала омегу задуматься о деторождении с молодым самцом, который лежал рядом и бессовестно пах. Если бы омега был гусеничкой, он бы уже сжимал и разжимал своё безногое тельце, дабы придвинуться к альфе под тёплый бок. Части мозга начинали отключаться одна за другой, словно лампы в длинном коридоре - ещё немного, и наступит полная и безнадёжная темень. Задница-предательница словно намагнитилась и отклячивалась в направлении затихшего Люка, как стрелка на компасе. Сказать по правде, Соби весь вечер с удовольствием принюхивался к Люку и разглядывал его, пока тот был занят работой в доме и не мог видеть оценивающих взоров.