— Bésame… / Поцелуй меня… — тихо и хрипло прошу, постыдно капитулировав перед тобой и клятвами самому себе.

Отрицательно качаешь головой, но пальцы все еще путаются в моих волосах.

— No puedo… / Не могу… — так же тихо в ответ.

Я знаю, что хочешь поцеловать меня. Почему не можешь? Не считаешь себя геем? Но мы ведь уже целовались. Мы все равно уже перешагнули эту грань.

— No puedes… o no quieres? / Не можешь… или не хочешь? — шепотом. Мне важно знать эту разницу. Как будто это что-то изменит.

Медленно склоняешься над моим лицом, прижимаясь лбом к моему лбу. Твоя ладонь на моем затылке. Твое дыхание ласкает кожу. Пропитываюсь им. Замираю от восторга. Забываю все свои обиды и гнев. Всего кроха твоего внимания и я бросаюсь в омут с головой, забывая про гордость и чувство собственного достоинства. Потому что не могу сопротивляться этому. Не могу сопротивляться тебе. Мое наваждение. Моя зависимость. Перед которыми я слаб.

— No puedo… / Не могу… — повторяешь. Шепот касается моих губ цитрусовой горечью, и я чувствую, как ты сжимаешь челюсть. Мое дыхание разбивается о твою кожу, обволакивая то крохотное пространство, еще оставшееся между нами. Пропитывает твои губы. Проникает в твои легкие. Дыши. Мной.

Непроизвольно подаюсь вперед. Если ты не можешь этого сделать, то могу я. Отчаяние присуще всем умалишенным. Особенно, когда им уже нечего терять. Касаюсь твоих губ, катастрофически взрываясь звездной пылью в космической невесомости. Перерождаясь в сверхновую. От простого касания. Мягкого и сухого. Апельсинового и розового. Шелковистого и пугливого. Как твои губы. Как твое дыхание. Легкий мазок длиною в секунду и в замочной скважине входной двери слышится звук проворачиваемого ключа.

Твои пальцы выскальзывают из моих волос, и я вновь одинок. Обнищал. Осиротел без них. Полсекунды твоего взгляда, в котором тщательно прячутся все секреты. Ты не позволишь мне узнать о них. Не дашь ни одного ответа. Всего полсекунды сквозной нежности и мне уже никогда не излечиться от тебя. Запущенная стадия. Полсекунды. Обречен. Гореть. Плавиться. Умирать. Метаться. Вечно.

Отступаешь от меня как раз в тот момент, когда входная дверь распахивается и на пороге появляется Светочка. Кивает нам из коридора и исчезает на кухне. Вновь перевожу взгляд на тебя. Вновь медленно отрицательно качаешь головой. Захлопываешь книгу и, задавая мне выучить записанное мной стихотворение Лопе де Вега на память, говоришь, что занятие закончено. Прощаешься и выходишь из комнаты.

Шокирован. Сбит с толку. Это как будто какая-то игра, а я не знаю правил. Потому что ты сам их установил, не поставив меня в известность. Играешь со мной. И победителем всегда остаешься сам. Затянувшаяся партия в шахматы. Ставишь мне шах, а у меня не осталось ходов. Потому что куда бы я ни пошел, подставлюсь под окончательный удар. Я уже не знаю, что ты ко мне чувствуешь. Я уже не знаю, чего ты от меня хочешь. Ну скажи, что я дурак. Что я не нужен тебе. Скажи правду. Достаточно было оттолкнуть один раз, если тебе это не нужно. К чему эта новая отравляющая надежда? А если я тебе нужен, то к чему все эти игры? Почему скрываешься за чем-то, зная, что я испытываю к тебе? Отчаяние мучительно пьет мою душу большими глотками. Забавляется безмолвной агонией, сводящей внутренности резкими обжигающими спазмами. Теряю себя. В тебе. Это не любовь. Это болезнь.

Рассеянно собираю свои вещи в сумку и выхожу в коридор. Ты стоишь, привалившись к стене. Серая футболка и потертые светлые джинсы. Руки стыдливо прячутся в карманах, будто только что осознали, что делали. Мои ладони сводит судорогой от желания самому прикоснуться к тебе. Дотронуться до кожи под одеждой. Надышаться твоим телом. Напиться твоим опьяняющим дыханием. Но ты не позволишь мне сделать этого. А я не знаю почему. Не знаю, что останавливает тебя, хотя ты хочешь так же, как и я.

Грамматика испанского языка по сравнению с тобой, мой учитель, кажется обычным алфавитом. Ты сложнейший ребус, не поддающийся разгадке. Ответь, каково это — знать, что имеешь власть над другим человеком, даже ничего не требуя от него? Даже если тебе ничего от него не нужно? Я хочу знать. Испепеляя себя невозможностью бороться с собой. И тогда я скажу тебе, каково это — быть так близко и так далеко одновременно. Иметь, но не обладать. Любить, но не принадлежать. Жить в ожидании знака и готовности последовать за ним, зная, что этого знака на самом деле не будет. Все твои знаки лишь бродячие огоньки. Призрачные и обманчивые. Потому что за каждую твою надежду приходится расплачиваться болезненным разочарованием.

Несколько секунд смотрим друг другу в глаза. Безмолвный диалог. Спор взглядов. Просьба. Отказ. Почему? Света, выпорхнув из кухни, тут же заскакивает в ванную, что-то быстро говоря тебе. Отталкиваешься плечом от стены и исчезаешь на кухне, оставив меня без ответа. Обуваюсь и выхожу из квартиры. Теперь я по-настоящему знаю, что такое пустота. Во мне ее предостаточно. Как в шоколадной Рождественской фигурке. Разломанной и растаявшей под твоими руками.

За насквозь промокшим окном соседские многоэтажки с причудливыми мозаичными узорами ярких окон. Положив подбородок на сложенные на столе руки, просто смотрю, как медленно стекают по стеклу капли, отражая свет и догоняя друг друга, сливаются в один поток. Не могу найти тебе оправданий, уже в сотый раз проигрывая в сознании твое поведение. Поймал меня в свой капкан. Снова. Ты — мой личный лабиринт, в котором я заблудился. Просто исчез в твоих многочисленных коридорах и перестал существовать. Наверное, это произошло совершенно незаметно, потому что никто даже не обратил внимания.

Если бы ты только позволил. Если бы только впустил меня. Вместо этого продолжаешь держать на длинном поводке. Притягиваешь к себе, укорачивая его только тогда, когда сам захочешь. И тут же тщательно прячешься от меня, отказывая в доступе и заставляя сгорать от одиночества. А у меня нет возможности избавиться от ошейника, и я послушно покоряюсь твоим сиюминутным порывам. Как верная собачка прихотям своего хозяина. Ничего о тебе не знаю, но это меня даже не заботит. Оказывается, для того, чтобы любить кого-то достаточно собственных внутренних реакций и ощущений на этого человека и вовсе не обязательно иметь на него полное досье. Тянет к тебе. Так же непреодолимо сильно как металлическую крошку к огромному магниту. И что с этим делать — я не знаю.

Прошла еще одна неделя. Смотришь на меня так, будто хочешь что-то сказать, но молчишь. Будто вновь хочешь коснуться, но сдерживаешься. Что за глупая ситуация? Почему нет? Если мы оба этого хотим. Почему прячешься сам и прячешь то, что чувствуешь на самом деле? А я бы и рад спрятаться от тебя, да только не могу. Не умею так. Медленно иссыхаю, как иссякающий источник. По капле. Мучительно и беспомощно. Необратимо.

Вздыхаю и приподнимаюсь. Уже начались экзамены. Испанский язык сдаю последним. Открываю список вопросов по истории и учебник. Пытаюсь сконцентрироваться на датах, но они все проплывают мимо моего сознания, даже не цепляясь за него, пока я неосознанно верчу карандаш в руках. Если так будет продолжаться и дальше, я просто завалю выпускные экзамены. Прилагаю неимоверные усилия, чтобы вникнуть в текст в учебнике. Нужно сосредоточиться.