— Поразительно, — выдыхаю.

— Все дело в деталях, — улыбается Тео, — именно они, даже самые мелкие и не бросающиеся в глаза, помогают увидеть всю картину в истинном свете. Главное, уметь замечать эти детали и я просто умею это делать.

Что-то внутри смутно и неуловимо ежится от его слов. Я верю, что умеет, но боюсь, эта способность распространяется и на меня, а от этого по позвоночнику пробегает холодок панического страха. Скольких деталей тебе еще не хватает для полной картины меня, Тео? И не хватает ли?

Он откладывает камеру и тянет меня к себе. Послушно придвигаюсь ближе и прикрываю глаза. Тео задумчиво молчит. Чувствую, что хочет что-то сказать или спросить, но все никак не может подобрать слов. Его легкое напряжение передается и мне. Не знаю, о чем он думает. Боюсь узнать его мысли, поэтому ни о чем не спрашиваю. Жду, затаив дыхание.

— Эндж…

Решился. Сейчас. Начинает сосать под ложечкой от его осторожной интонации.

— Да, Тео.

— Мне нужно будет уехать.

Резко открываю глаза и недоверчиво смотрю на него, мгновенно забыв о своих подозрениях и внутренних страхах. Это куда хуже. Не хочу лишиться его. Не могу. Но на этот раз, никто не спрашивает моего разрешения или согласия, меня просто ставят перед фактом. Тео улавливает мое замешательство и мягко запускает пальцы в волосы, перебирая пряди цвета шоколада, но я почти не чувствую этого прикосновения. Уехать? Куда? На сколько?

— Эндж, это ненадолго.

— Насколько недолго? — голос меня подводит, выдавая мое волнение.

— Ну чего ты, Энджи? — мягко касается моих губ легким поцелуем, прямо посреди парка, но болезненные импульсы уже поражают мой мозг подобно быстродействующему токсичному веществу. Он чувствует это и, отстраняясь, вздыхает. — Месяца на три. С выставкой. Меня пригласили.

Понимаю. Все прекрасно понимаю. Это его работа. Его возможность, которую нельзя упустить. Не понимаю только одного. Почему мне вдруг так страшно? Почему так тяжело дышать?

— Когда едешь?

— Через неделю.

Легкие отказываются делать вдох, и все внутри сводит судорогой.

— Удачи, Тео. Это хорошая возможность для тебя, — сам слышу насколько бесцветным звучит мой голос.

— Эндж, я вернусь, — вынуждает посмотреть ему в глаза, мягко надавливая на мою скулу.

Не ощущать. Не таять. Запрещаю себе. Привычка, от которой так сложно отказаться. Он вернется, но три месяца долгий срок. Я позволил себе слабость, и теперь буду медленно сходить с ума от одиночества все это время. Осознанно заталкиваю вглубь себя что-то теплое, что появилось не так давно. Плотно закрываю за ним дверь, не обращая внимания на отчаянные просьбы довериться и смириться. Инстинкт самосохранения. Самозащиты.

— Я знаю, Тео, — но сердце самопроизвольно замедляет свои удары. Впадает в анабиоз. Не ощущать. Не таять. Не болеть. Энджел с вызовом усмехается мне в глаза.

Рассвет. Где-то меж темных облаков лениво просыпается растревоженное солнце, медленно поднимаясь из-за линии горизонта и заставляя стекла многочисленных окон сверкать и переливаться, отражая его свет. С каждой минутой укорачивает тени. Но я не вижу этого, хотя, не отрываясь, смотрю в холодное окно. Сижу на кровати в одних джинсах, обняв руками колени. В руках зажат телефон. Его дисплей вспыхивает, ударяя знакомой мелодией по обожженным нервам, укоризненно глядя на меня коротким именем. Тео. Это уже пятый звонок. Бессознательно глажу большим пальцем безжизненные буквы его имени, но так и не решаюсь ответить. Надо отвыкнуть. Надо отказаться от этой привычки. Потом будет хуже. Больнее.

Прошло три дня с нашего разговора в парке и эти три дня я продолжаю избегать Тео. Не потому что не хочу его видеть, а как раз наоборот, потому что задыхаюсь без него. И если сейчас поддамся этой слабости опять, потом просто не найду в себе сил на трехмесячную разлуку. В груди что-то тяжелое и неподъемное. Сердце. Лежит безжизненным грузом. Задыхается без кислорода, как и я. Но если мы не хотим умереть, надо начинать учиться жить без него прямо сейчас.

Короткий сигнал заставляет меня вздрогнуть, оповещая о новом сообщении. Знаю от кого. Не читать. Даже не открывать его. Удалить. Не могу. Пальцы сами нажимают кнопки. Слова безмолвны, просто набор букв. Они ведь не могут причинить вреда? Заблуждаюсь.

«Я перезвоню ровно через пять минут. Если ты не ответишь, то через пятнадцать я буду у тебя»

Хочется одновременно плакать и смеяться. Не сомневаюсь, что Тео действительно воплотит в жизнь свое предупреждение. Знаю, что хотел бы этого больше всего. Вдохнуть его запах и укрыться в тепле. Но нельзя. Из двух зол выбираю меньшее. Через какое-то время телефон вновь оживает в руке. Делаю глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями.

— Да, Тео.

— Ты дома? — без приветствий и предисловий.

Не успеваю сориентироваться от этого прямого вопроса, и ответ срывается с губ раньше, чем я понимаю это.

— Да, но…

— Отлично, открывай дверь, — короткие гудки.

Сердце набирает темп, оглушительно бьется о стенки грудной клетки, шумом наполняет уши. Он здесь и спрятаться уже не получится. Руки начинают дрожать. Я безвольное существо. Не смогу глядя ему в глаза, сказать, что не хочу его больше видеть, потому что это не правда. Но как объяснить ему, почему я веду себя подобным образом? Почему избегаю его. Как объяснить себе от чего пытаюсь спрятаться? Звонок в дверь. Еще один. Не могу сдвинуться с места несколько секунд, но потом все-таки поднимаюсь и босиком иду к входной двери. Сердце предательски дрожит от предстоящей встречи. Подпрыгивает и ухает вниз одновременно. Щелчок замка и пути к отступлению отрезаны. Смотрим друг на друга несколько бесконечно-долгих секунд. Невольно перехватывает дыхание от его взгляда, от которого веет усталостью и напряжением. Делаю несколько шагов назад. Это напряжение передается мне. Сковывает все тело и мысли. Жду, что скажет.

— Кофе есть?

— Есть, — растерянно киваю головой.

— Отлично, — входит внутрь, захлопывая за собой дверь.

Стою и смотрю, как он молча направляется мимо меня к плите. Достает кофе, засыпает его, заливает водой, ставит на огонь. Затем открывает принесенный с собой бумажный пакет и в воздухе начинают плыть ароматы свежих круасанов.

— Тео…

Он поднимает руку, не давая мне продолжить.

— Подожди, Эндж, сначала мне нужно выпить кофе.

Только сейчас понимаю, что он борется с самим собой. Сдерживает себя. Он явно хотел бы высказать мне все, что думает по поводу моего поведения в последние дни, но умеет держать себя в руках.

— Составишь мне компанию? — достает две чашки.

Киваю в ответ и направляюсь к стойке. Чувствую себя отвратительно. Но уже не потому, что не знаю, как мне дальше быть без Тео, а потому что со всей ясностью сейчас понимаю как мучаю его. Мучаю нас. Источник всех наших проблем я сам, собственной персоной, и ничего не могу с этим поделать. С завидным упорством продолжаю усложнять жизнь и себе, и Тео. Почему он все это терпит? Ради чего? Зачем я ему нужен?

Что-то теплое и пушистое отвлекает меня, трется о босые ноги. Наклоняюсь и беру на руки котенка, пытаясь не смотреть на спину Тео, пока он стоит у плиты.

— Не обязательно было приезжать… Я бы ответил на звонок.

Слышу хмык. И все. Опять тишина. Молчим. У обоих в голове проносится поток мыслей, но, ни один не озвучивает их. Чувствую свою вину. Осознаю ее. Тео не заслуживает такого отношения.