- Как это Лес сам себя содержит?! - поинтересовался Бурята. - Он же лес, он сам ничего делать не может.

- Не знаю. Поживем - увидим. Про Заповедный Лес такое рассказывают... Ничего не понятно.

- А чего рассказывают?

Буряте как-то некогда было интересоваться этим в Училище. Науки он усваивал легко, но особого усердия к ним не проявлял: не без основания, считал, что в молодые годы нельзя заниматься одной лишь наукой.

- Да всякое. Можно верить, можно и не верить. Говорят, что деревья здесь есть какие-то особенные и животные, которые в других лесах не встречаются. Лешие здесь все самой высокой квалификации. А дядя Ставр среди них главный. Смотри, это наверно тот самый Клямке.

Навстречу братьям неторопливо шел по тропинке невысокий толстенький леший. Его вывернутая наизнанку светло-зеленая куртка была аккуратно подпоясана широким коричневым ремнем. А еще на нем были того же цвета, короткие, до колен, просторные брючки. На ногах - высокие светло-зеленые гетры и невысокие черные сапожки. Сапожки, а не лапти! На голове лешего красовалась зеленая фетровая шляпа с узкими полями, украшенная высоким радужным пером, какой-то диковинной птицы. В левой руке он держал невысокий покрытый причудливой резьбой посох. Лицо лешего заливал здоровый румянец, на полных щеках красовались симпатичные ямочки добряка, а черные усы торчали длинными пиками. Глаза прикрывали уютно устроившиеся на носу большие очки в массивной оправе.

- Хорошей погоды! - первым поприветствовал он братьев и дотронувшись правой рукой до полей шляпы, слегка приподнял ее, - Guten tag. Я есть Клямке. Главный леший этот кордон. А вы есть кто?

- Я - есть Гудим, - в тон ему ответил молодой леший. Клямке понравился ему. - А этот - есть мой младший брат Бурята. Мы приехали, проходить здесь один производственный практик.

- О! Это -- seer gut! - одобрил Клямке. - Проходить практик в этот Лес, отшень удашно. Это отшень большой qluck, для молодой лешак. У нас совершенно дивний Лес, unikum. Здесь иметь отшень много што думать и што ferstain. Гудим и Бурята, вы два потом приходить к меня, я вас буду немножко lehren. И даваить добрый совет.

- Мы бы с удовольствием, - обрадовался приглашению Гудим, проходить практику у немца было интересно, - но как Ставр скажет.

- Где есть сейчас Ставр? - поинтересовался Клямке. - В свой землянка?

- Пошел к ручей взять свежий вода, - Гудим считал, что если будет говорить так же, как немец, то тот лучше поймет.

- Вы говорить со Ставр, - посоветовал Клямке. - Говорить и просить посылать за опыт к Клямке. Я, другой раз, быть у него и тоже просить. У нас в Лес много опытный леший. Самый большой Могута. Он может учить много работать. Сколько есть сила. Такой учеба, отшень полезно. Самый хитрый - Еропка. Он учить замечаить каждый klein, мелочь, поймаить момент, проводить опыт. Тоже seer gut. И еще мудрый Колотей. Он есть немножечко кольдун.

Глаза у Клямке за большими стеклами очков хитро блестели:

- Но Могута вас не научить думать. Он arbaiter. Как это будет по вашему?.. Трудяг. Да, он есть трудяг. Еропка не научить систематик. А Колотей отшень старый, не искаит новация. Я научить вас понимаить Лес, чувствоваить Лес, руководить Лес. Вы куда сейчас держите weg? Свой путь?

- К Хлюпошлепному болоту, - ответил Бурята. - Там кикимора должна быть. - Не стал он рассказывать Клямке, зачем они ищут кикимору.

- О да, Пелга там бываит. Она отшень порядочный кикимор. На весь болото seer guten ordnung. Вы ее там легко найдет. А у меня тоже есть дело и я, нужно идти, в другой сторону, - поведал братьям Клямке. - Я сейчас иду к моховик. Надо смотреть, - Клямке показал посохом на поляну, где трава была основательно помята. - Кто-то отшень топтаил трава. Ты поведай мне, зачем в Лес есть тропинка? - спросил он у Гудима и, не дав ему ответить, продолжил, - чтобы каждый по ней ходить. Моховик хороший ребята. Я их учить, чтобы они шагать только по тропинка. Я повторяить десять раз, сто раз одно и то, пока они не понимать важность это, и ходить по тропинка, а не абы как. А здесь, - он опять показал на истоптанную траву, - ходить без тропинка. Я иди к моховик, понимать: это они опять ходить, по поляна или какой другой?

- Правильно, - не мог не согласиться Гудим. - Уж если есть тропинки, то по ним и ходить надо.

- Это seer gut, что ты понимать такое правило, - похвалил его Клямке. - Вы сами хорошо знать прямой weg, как идти к кикимора Пелга?

- Да, Ставр нам объяснил.

- Тогда вы идти link, а мне надо поворот recht, там есть много моховик. Но хочу на память о наш первый встреча высказывать вам один нужный параграф из мой постулат. Слюшай мой первый пункт. Много лешие считать, что главное в Лес - это дерево, много хороший дерево. Ничего подобний. Главное в каждый Лес это ordnung. Порядок. Есть ordnung, значит есть Лес. Нет ordnung, - уже не Лес, это глухой деберь, пуща. Там может жить только странный пущевики... Приходить ко мне вы два, я будет ожидать...

Братья пошли "линк", а леший "рехт". Когда Клямке скрылся за деревьями, Бурята напомнил:

- А он в сапожках. Видел, какие сапожки, пофорсистей наших. Нам Ставр даже возле землянки походить не дал, сразу в лапти запихал. И шляпа с пером. Нам нельзя, а этому можно.

- Так немец ведь. У них, наверно, все лешие в сапогах и шляпах ходят. Культура. Вот Ставр ему и разрешил.

- Несправедливо это, - продолжал возмущаться Бурята. - Раз немец, так ему в сапогах можно, а своим, только в лаптях. Ты мне скажи, чем мы хуже немцев?

Гудим тоже не считал себя хуже немцев, но заявить об этом не успел, потому что из-за кустов появился барсук.

- Ой! Смотри! - Бурята застыл, уставившись на зверя.

Тут каждый застыл бы: на тропинку вышел не просто барсук, каким ему положено быть: серый, с темными полосами, а малиновый! Ярко малиновый барсук! Нос у него был черный, а все остальное малиновое: и спина, и брюхо, и уши, и даже хвост у барсука был малиновым. Только самый кончик хвоста оставался серым.

- Малиновый! - не веря своим глазам, застыл и Гудим.

Барсук, увидев братьев, остановился, посмотрел на них большими грустными глазами, недовольно фыркнул, повернулся и побрел обратно, к кустам.

- Эй, погоди! - окликнул его Гудим.

Барсук и ухом не повел.

- Его даже в Красной книге нет! - Бурята преградил барсуку дорогу. - Красавец ты мой, умница. Пойдем с нами, мы тебя опишем и в Красную книгу занесем...

Красавец обошел Буряту и упрямо двигался к кустам.

- Мировую известность получишь, прославишься, - старался уговорить барсука и Гудим.

Зверя ни Красная книга, ни мировая известность не заинтересовали. Он скрылся в густом кустарнике, а потом можно было услышать только шуршание, подтверждающее, что удивительный барсук уходит все дальше. И ломиться за ним сквозь заросли не имело никакого смысла.

- Балда ты! - бросил ему вслед Бурята. - Для твоей же пользы стараемся. Мы тебе мировую славу предлагаем, а ты кобенишься. Ну и помрешь под засохшим кустом никому неизвестный. Слушай, а ну ее, эту кикимору вообще! - повернулся он к брату. - Пойдем лучше барсука поищем, это же колоссальное открытие.

- Обещали дяде с Пелгой разобраться, - не согласился Гудим, которому тоже хотелось все бросить и отправиться искать малинового барсука.

- Подождет твоя кикимора, никуда она не денется.

- И барсуки никуда не денутся. Не стоит нам сейчас за ним гоняться. Их здесь должна быть целая популяция, - рассудил Гудим. - Спросим дядю где у них норы и займемся основательно, изучим жизнь, привычки. Потом можно будет описать. Вклад в науку, не меньше.

- Пожалуй, так лучше будет, - неожиданно легко согласился Бурята. - Малиновые барсуки! О них в литературе - ни слова. Получается, что мы их и открыли. И название имеем право дать. "Малиновый барсук Буряты и Гудима!" Звучит! В Училище все обалдеют.