Я вскочил и принялся смотреть по сторонам в поиске подходящего сушняка. Веток тут было великое множество и я торопливо начал собираться все подряд. Хватал охапки сухих еловых иголок и складывал недалеко от лежанки. Набрал валежника и сложил отдельно. Затем соорудил небольшую горку под растопку и принялся перебирать палки. Как там правильно делать? Одну палку ложишь, а вторую втыкаешь в неё и крутишь меж ладонями. От быстрого трения появляется уголёк. Потом его надо положить на трут, раздуть и он воспламенится. Вроде бы так.

Я выбрал две ветки. Толстую положил на землю и зажал меж кроссовок, а тонкую упёр в центр и принялся энергично гонять между ладонями. Было совсем неудобно и ладони сползали вниз буквально через 3-4 секунды после старта. Тонкая палка постоянно соскальзывала и мне никак не удавалось удержать её на месте. Буквально через 5 минут я догадался воспользоваться перочинным ножом на брелке. Заточил стержень, выколупал дырочку там, где мне нужен был уголёк и продолжил попытки. Сейчас уже шло лучше, но как бы я не старался, даже дымка на месте трения не возникало. Я добавил давления и ещё энергичнее вращал между ладонями палку, но сдался очень быстро. Это было ужасно неудобно и неприятно: мозоли на ладонях начали появляться практически моментально.

Я взял толстую ветку, покрутил в руке, выругался, заметив, что просверлил её почти наполовину, но края дыры даже не почернели от трения. Палка или не годилась для растопки или была влажной. Я отбросил её в сторону, отряхнул руки и принялся ковыряться в валежнике. Этот способ не дал вообще никакого результата. Попробую иной... Выбрал переломанную пополам ветку, проверил насколько она сухая и удовлетворённо кивнул самому себе - сойдёт. Затем зажал её между ногами и принялся методично продавливать борозду, как видел когда-то по телевизору. Быстро работая твёрдой палкой, я методично елозил ею по желобку и матерился, когда с носа капали капли пота, а стенки желобка так и не давали трухи, которую потом надо раздуть. В течение 20 минут я сидел и монотонно тёр палку палкой, но результата это не приносило. Один раз мне даже показалось, что пошёл дымок, но это было всего лишь моё желание, а не действительность. Прекратив бесплодные потуги, я пощупал стенки желобка и они были очень горячими. Это придало мне сил и я продолжил пытаться добыть огонь, пока полностью не взмок. А когда услышал треск разрываемой на спине футболки, которой я вчера зацепился за ветки, выдержка меня покинула. Я зарычал как раненный вепрь, запустил палку в свободный полёт и принялся отфутболивать в разные стороны дрова, которые с таким трудом собирал и откладывал. Разметав всё, что готовил под растопку, я спустил пар и мне немного полегчало. Я снял футболку и осмотрел. Сзади она была разорвана пополам. Зашить её в этих условиях не представлялось возможным и я завязал узелок у поясницы. Было немного неудобно, но выбирать не приходилось. Я подвязался ветровкой, так как было очень жарко и с меня ручьём шёл пот и задумался. А что мне делать теперь? Пытаться поймать солнечный лучик, чтобы добыть огонь, у меня точно не получится. Лупы нет, а попробовать использовать в этом качестве дисплей телефона, я пока не готов. Пока заряда батарейки хватает, буду беречь его как зеницу ока. В темноте без фонарика никак. А лучше без огня останусь, чем без фонаря. Так что попытку добыть огонь нужно пока отложить. Подумаю ещё, что я делал не так и попробую потом. Сейчас, наверное, мне стоит идти вперёд. Надо выбраться из леса, иначе я здесь загнусь. Очень не хочется ещё одну ночь проводить на дереве, дрожа как осиновый лист при каждом шорохе. Нет уж, хватит! Надо выбираться отсюда и искать воду. Поворачивать обратно бессмысленно - я абсолютно уверен, что не найду дорогу назад к тому родничку, где напился впервые. Надо искать новый.

Едва приняв решение, я встал, отыскал выломанную ранее палку, служившую мне посохом, сориентировался по поваленному дереву, понял откуда пришёл и двинулся вперёд. Спина и ладони побаливали после непривычных физических упражнений и я разминался постоянно, пока двигался. Размахивал руками, хрустел суставами и понемногу начал ощущать усталость. Всё же целую ночь простоял на ногах, не сомкнув глаз. А потом ещё эта дурацкая идея с огнём отняла столько сил и времени. Мог бы час-полтора вздремнуть, выставив будильник на наручных часах. Дебил...

...Шёл я без остановок до самого позднего вечера. До самого вечера по времени на моих часах. Остановился перевести дух когда пробило 23:00, но мир в округе и не думал погружаться в сумерки. Солнце ярко светило и без труда пробивало кроны деревьев, заставляя меня потеть ещё сильнее. Во рту пересохло, губы потрескались и я уже начал испытывать проблемы с слюноотделением. Мне срочно нужна была вода. Но взять её было неоткуда. Я шёл долго, но даже намёка не было на просвет между деревьев, который бы указывал, что рядом опушка. Меня всё так же окружали осточертевшие стволы с подсыхающей корой.

Облокотившись на дерево, я тяжело дышал и смотрел по сторонам. Этот чёртов лес - настоящий лабиринт! Куда ни глянь - повсюду деревья. Чёрт, надеюсь, я не отброшу здесь копыта. Это было бы чертовски обидно. Очень не хочется медленно помирать от жажды и голода. Уж лучше бы этой ночью я спрыгнул с дерева, когда мне казалось, что внизу хозяйничают неизвестные хищники.

- Ку-а-ах-х-х! - прямо надо моей головой раздался громкий противный крик.

Я скривился, а по телу прошли мурашки - настолько отвратительно это звучало. Непроизвольно подёрнув плечами, я крепче сжал палку и принялся высматривать неизвестного крикуна. Прямо на дереве, на которое я облокотился, прячась в ветвях, сидела крупная птица тёмно-коричневого цвета и недовольно пялилась на меня одним глазом. Она что-то там кудахтала, косила глазом и, распушив перья, удобно устроилась на круглом гнезде из мелких веточек.

На принятие решения у меня ушло меньше секунды. Так быстро я никогда не соображал. Едва её рассмотрел, удобнее перехватил верную палку, чтобы использовать как копьё. Но тут же передумал. Затем, не испытывая ни малейших сомнений, принялся торопливо взбираться вверх под недовольное и грозное бухтение птицы. Она внимательно за мной следила и предупреждающе покрикивала, пока я был ещё далеко. Но с приближением совсем сошла с ума и орала так, что могла, наверное, разбудить ясельную группу в детском саду во время "тихого часа". И с таким отчаяньем могла орать только взволнованная опасностью мать. А я, в свою очередь, очень на это надеялся, пока взбирался вверх.

Не обращая внимание на колючие иголки хвойного дерева, я добрался до гнезда, где пряталась птица и принялся махать руками и тыкать в растопыренный клюв палкой. Птица дёргалась, грозно раздулась, приняла пугающую позу и возмущённо орала своим отвратительным голосом. Но меня, не жравшего в течение уже незнамо сколько часов, такими мелочами отпугнуть было невозможно. Обхватив поудобнее ствол и уперев ногу в ветку для лучшей устойчивости, я освободил правую руку и принялся энергичнее работать палкой, стараясь согнать птицу с гнезда. Она ни в какую не поддавалась, угрожающе нахохлилась и не переставала орать. Затем всё же набралась смелости, вылезла и попыталась наскочить. Но получила палкой по крылу, возмущённо закричала и начала падать, задевая каждую ветку. В двух шагах от земли ей удалось зацепиться и она панически закудахтала, понимая, что оставила гнездо без защиты.

- Пошла вон отсюда! - заорал я, превратившись от голода и жажды в безжалостного хищника. - Это моя добыча!

Птица издавала жалобные звуки, барахтаясь между ветвей, а я торопливо поднялся ещё на шаг и с надеждой заглянул в гнездо. 4 крупных овальных яйца были для меня лучше наградой за все страдания предыдущего дня. Я протянул руку и очень осторожно взял одно яйцо. Поднял вверх, дождался когда лучик солнца пробил его насквозь и облизал выступившую слюну - никаких зародышей внутри не было. Яйцо было крупным и внутри отчётливо был виден желток

Снизу что-то зашевелилось в ветках: птица начала понемногу выбираться наружу.

- Моё! Моё! - вновь заорал я. - Пошла вон!

Я бросил палку, торопливо снял ветровку и принялся складывать туда яйца. Подвязал узелок и начал спуск, не спуская глаз с птицы. Она выбралась, спрыгнула на землю и тут же замахала сильными крыльями. Взлетела на верхушку и оттуда наблюдала за мной, недовольно кудахтая. Я повис на ветке, держась одной рукой, и аккуратно спрыгнул, чтобы не повредить хрупкую добычу. Схватил с земли палку и приготовился дать отпор любому, кто попытается у меня её отобрать. Искал взглядом бедную птицу и быстро обнаружил у гнезда, где она крутила головой и пыталась понять, что произошло. Предоставив её самой себе, я, под душераздирающие вопли за спиной, спешно покинул место преступления. Не оборачивался и бежал не разбирая дороги, с трудом сдерживая дрожь в коленях, до тех пор, пока крики не утихли. Через несколько минут я остановился, дышал как загнанная лошадь и оглядывался, высматривая среди деревьев злую птицу. Впервые я грабил гнёзда! Никогда даже не мог представить, что буду этим заниматься! Но как бы это было не красиво, никаких угрызений совести я не испытывал. Мною руководили инстинкты. Я просто хотел жить.

Я уселся по-турецки там где остановился и развернул улов. 4 крупных яйца с пятнистой скорлупой выглядели идеально. Ни единой трещинки. Предвкушая, я быстро схватил одно, разбил скорлупу об перстень и присосался, как младенец к груди матери. Это было непередаваемое удовольствие. Я услышал как мой желудок благодарно заурчал, когда живительная энергия устремилась к нему. Даже не почувствовав вкуса, я прикончил второе яйцо и облегчённо выдохнул - какой же кайф. Но этого мне было мало и следующие два быстро исчезли утробе.