ГЛАВА 7 ЛЕЙЛА

Чёрт возьми, я больше никогда не буду пить. Я уже говорила об этом прежде, но теперь я сдержу слово. Я поклянусь на Святой Библии, если только смогу открыть свои грёбаные глаза. Болит каждая косточка, а желудок – словно побывал на американских горках. Меня вот-вот стошнит, но едва ли я смогу встать.

Подняв руки, сжимаю ладонями лоб, пытаясь унять пульсацию в голове.

– Чёрт возьми, – рычу я после очередной накатившей волны боли.

– Что?

А после я кричу – так громко, что, казалось бы, мои глаза вылезут из орбит. Оглянувшись, я вижу Круза, который подскочил с пола.

– Иисус, так и обделаться можно, – кладу я руку на сердце. – Ты напугал меня.

– Извини. – Мужчина слабо улыбнулся мне. – Ты на самом деле…?

– Нет, но была близка к этому.

Опустив взгляд, я смотрю на свои руки, что лежат на коленях. Правая – скрыта неоново-розовым гипсом. Вот она, виновница, из-за которой моя страдающая похмельем задница оказалась в отключке.

– Вот дерьмо, – прошептала я.

– Следи за языком, – прорычал с порога папа.

Оборачиваюсь к нему. Он выглядит так же плохо, как и я. Ссутулился. Его волосы стоят торчком, глаза опухли. Мужчина переводит взгляд с меня на Круза, что сидит прямо на полу рядом с моей кроватью.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит? – Прогрохотал он, хлопнув ладонью по открытой двери.

Круз вскочил на ноги. Он был облачён всё в ту же одежду, что и вчера – теперь уже мятая белая рубашка и брюки. Боец поднял обе ладони над головой.

– Прошлой ночью я помог ей вернуться домой, Босс. Вы вырубились в спортивном зале, и я подумал, что оставить Лейлу одну – плохая идея.

Папа, будучи всё ещё не в восторге от того, что один из его бойцов провёл ночь в моей комнате, едва заметно кивнул Крузу. После мужчина перевёл взгляд на меня.

– А это? – Указал он.

Вспомнив прошлую ночь, я хлопнула себя по лбу здоровой ладонью. Полная жопа!

– Я ударила Эша.

– Дважды, – добавил Круз. – Два чёртовых хука справа и пинок по яйцам.

– Что этот ублюдок делал рядом? – Не унимался папа.

– Иисус, хватит этого пещерного дерьма.

Отбросив одеяло, я встала. В отличии от Круза, на мне не та же одежда, что и вчера. Я облачена в шорты из спандекса и узкую майку, что открывала вид на мою грудь. Прикрыв её, я продолжила:

– Мы отправились в бар, чтобы унять мою скорбь алкоголем. Туда заглянули и Эш со своим отцом. О, и грёбаная Шэлби.

Папа заворчал на меня, но я взрослая и могу использовать слово «грёбаная» как глагол, существительное или любую другую, какую только захочу, часть речи. К тому же, он сам ругается как сапожник, так что свой шанс использовать это как аргумент Papi потерял. Такой разнообразный красочный лексикон у меня именно от него. Разница в том, что он никогда не использовал бранные слова, когда я рядом, всегда пытаясь как-то их заменить.

– Я рассердилась и ударила мудака. Мне удалось пнуть напоследок Эша по яйцам, когда Круз оттаскивал меня от него. После я выпила слишком много виски, и меня стошнило в твоей машине.

– Итак, как именно ты сломала свою руку? – Спрашивает папа, почесав голову.

– Хах, вследствие удара.

– Иисус, Лейла разве я ничему тебя не учил?

– Я была зла, – пожимаю плечами.

– Большую часть утра я буду в зале. – Он развернулся, чтобы уйти. – Увидимся через пятнадцать минут, Круз. Никакого выходного.

Я фыркнула, услышав, как захлопнулась входная дверь, после чего моё тело сотряс сухой рвотный спазм.

– Старик никогда не берёт грёбаный перерыв. – Я разворачиваюсь к Крузу. – Его мать похоронена под шестью футами земли, а он возвращается в проклятый зал.

– Его способ справиться, – пожал плечами Круз. – Мы все делаем это по-своему.

Когда мужчина продолжил, я плюхнулась обратно на кровать.

– Ты вот избиваешь своего бывшего и напиваешься.

– Ты осуждаешь меня?

– Нет. – Круз покачал головой и, обойдя моё ложе, сел рядом. – Я делал то же самое. Разнёс папин спортзал и пьянствовал месяц.

– Мне жаль за прошлую ночь.

– Не стоит. Это было чертовски горячо.

– Горячо? – Переспросила я, подняв взгляд на своего собеседника.

– То, как ты ударила Эша – это была самая горячая вещь, которую я когда-либо видел. Ты меткая.

– Что на счёт того, что меня стошнило на бок автомобиля?

– Что? – Круз выглядит шокировано. – Я не помню этого.

Он подмигнул мне. Его губы изогнулись в великолепной улыбке, отчего на щеках мужчины появились ямочки.

– Должно быть, это было частью плохого сна.

– Наверняка.

Круз схватил меня за руку, переплетая наши пальцы, от чего атмосфера в комнате накалилась.

– Ты должна рассказать ему о своей матери.

– Она не моя мать, – вызывающе выпаливаю я, после пытаясь расслабиться. – Я знаю, – отвечаю, изучая ногти на ногах.

– Он должен услышать это от тебя.

– Это разрушит его.

– Возможно, но также он может тебя удивить. Вот уже много лет Босс остаётся сильным ради тебя.

Я вновь поднимаю взгляд на Круза, глядя ему прямо в глаза.

– Ты переодел меня вчера.

– От тебя воняло, – вновь улыбнулся мужчина. – Возможно, тебя стошнило ещё несколько раз в больнице.

Я закрыла лицо.

– Дерьмо. Мне жаль за всё это.

– Не стоит. Для этого и нужны друзья.

– Друзья? – Спрашиваю я.

– Друзья, которые собираются пойти на свидание на следующей неделе, когда я вернусь, – приподнял он бровь.

– Куда ты уезжаешь?

Просто немыслимо, но меня охватила паника.

– Должен позаботиться кое о чём.

Мне хотелось настоять и спросить о большем, но я понимала, что если он бы хотел – то рассказал сам. Но Круз не сделал этого.

– Уезжаю сегодня после тренировки.

– Ладно, – шепчу я.

– Никаких баров и пончиков без меня.

– Пончиков? Как долго тебя не будет?

– Пять дней.

– Ты убиваешь меня, Смоллс [15].

На его щеках вновь появляются эти проклятые ямочки.

– Во мне нет ничего маленького [16] , Лейла.

Тело задрожало от желания податься вперёд и поцеловать его, но комбинация моего сегодняшнего утреннего дыхания и вчерашних рвотных позывов заставила меня отказаться от этой идеи.

– Я позвоню тебе.

Встав, Круз поцеловал меня в макушку.

Подойдя к двери, он развернулся ко мне.

– Я упоминал, что мне больше нравится грудь?

– Нет, – в замешательстве покачала я головой.

– Я одобряю, Лейла. Я определённо одобряю.

Услышав, как захлопнулась входная дверь, я поднялась на ноги, не желая ничего другого больше, чем запрыгнуть ему на спину. У Круза даже нет моего номера, как и его у меня. Я выдохнула, подумав, что это был просто милый способ отшить меня. Круз Феликс сыт мной по горло, и не желает выходить за рамки дружеских отношений. Дьявол, я даже понятия не имею, когда мы стали друзьями – но это так. Это правда.

Наполняя ванну обжигающе горячей водой, я надеялась, что ей удастся выжечь вчерашний день. Ненавижу принимать ванны – я живу только душем, но этот розовый гипс не подходит для этого. Но и принять ванну в одиночку – дерьмово. Особенно, когда дело дойдёт до того, чтобы помыть мои длинные волосы, ниспадающие на спину. Зато эти удары нанесли ущерб самодовольному мудаковатому лицу Эша.

В момент, когда я одной рукой пыталась стянуть с себя шорты, мой телефон, до этого лежавший на стойке в ванной, зазвонил. Схватив мобильный, разблокировав его, я уставилась на сообщение от «Грозного Грохота» на главном экране.

– Какого чёрта? – Прошептала я себе под нос.

А затем я увидела изображение, привязанное к контакту. На фото Круз сидит на краю моей кровати, на фоне меня же спящей. Его палец застыл в положении, как если бы он ковырялся в моём носу, пока я сплю. Мой рот широко открыт. Лицом мужчина развернулся к камере, а на его щеках всё те же убийственные ямочки. Могу представить, сколько трусиков он сорвал этим приёмом.

– Погоди-ка, – вновь прошептала я под нос, а после нажала на ярлык галереи.

Здесь десятки сэлфи Круза в то время, как я сплю. Наконец я возвращаюсь к чтению сообщения.

Грозный Грохот: «Прости, забыл спросить твой номер»

Я: «Вижу, это тебя не остановило»

Грозный Грохот: «Спёр твой телефон вчера ночью»

Я: «Я заметила»

Грозный Грохот: «С моей стороны хреново уехать из города, но буду с нетерпением ждать этого свидания»

Я: «Ты ковырялся в моём носу?»

Грозный Грохот: «Боец никогда не признается»