26 глава

Олег остается стоять снаружи — дома не усидел, пошел в школу вместе со мной, — а я прохожу в директорский кабинет.

— Здравствуйте, Анастасия Николаевна, — говорю тихо.

— Здравствуйте. Александра Вадимовна. Садитесь, пожалуйста.

Голос у Анастасии Николаевны прохладно-равнодушный, и за бликующими стеклами очков непонятно, сердится она на меня или нет. Пальцы у меня подрагивают, но я послушно сажусь в кресло напротив директрисы и жду, что будет дальше. Готова даже к худшему — к увольнению. В голове вертится настырное «не имеют права, это не по закону, можно будет пожаловаться в трудовую инспекцию» — но я понимаю, как глупо бороться с тремя десятками возмущенных родителей, если они набросятся на меня с обвинениями в аморальном и развратном поведении.

Было ли оно, развратное поведение? Черт его знает. Я до сих пор не понимаю, как Вера Михайловна — вот ведь стерва! — вообще могла увидеть нас с Олегом. Мы отошли на достаточное расстояние и были скрыты густым кустарником. Чтобы увидеть — надо было откровенно следить.

— Александра Вадимовна, — снова обращается ко мне директриса, ее голос разрезает спертый воздух, как нож, напряжение нарастает, и я усилием воли поднимаю на нее глаза. — Я не хочу делать о вас поспешных выводов… Вы всегда были замечательным учителем, которого любят дети, доверяют родители и уважают коллеги. Вы были и пока остаетесь на хорошем счету в нашей школе. Но я вынуждена… — она заминается. — Я должна показать вам одно видео. И хочу получить от вас объяснение произошедшему.

Видео? Какое еще видео?

Между тем, Анастасия Николаевна разворачивает в мою сторону монитор своего рабочего компьютера, нажимает клавишу на клавиатуре и…

Я вижу свой класс, искаженный выпуклой линзой видеокамеры. Она снимает откуда-то из угла школьной доски. Около учительского стола стоим мы с Олегом и отчаянно, бессовестно целуемся. Его руки — на моей талии, мои — на его плечах. Я что-то шепчу ему в губы, он отвечает, а потом тянет меня за руку прочь из класса… Видео обрывается.

Анастасия Николаевна смотрит на меня, и теперь я вижу ее взгляд — скорее грустный, чем рассерженный.

— Летом мы поставили по две видеокамеры во все классы младшего звена, — сообщает директриса. — Я еще не успела рассказать об этом учителям… А может, и не стоит рассказывать? Вдруг я узнаю еще что-то интересное о своих подчиненных?

Я выдыхаю. Вот оно что. Значит, это не Вера Михайловна сдала нас с Олегом. Это охранник. Тот самый, ленивый, равнодушный.

Раньше видеокамеры были только в коридорах школы, а также в столовой, физкультурном и актовом залах и учительской. О том, что их начали ставить в классах, я не знала. Иначе не целовалась бы с Олегом в стенах школы — вообще.

— Это ведь отец одной из ваших учениц? — спрашивает Анастасия Николаевна, и я киваю. — Да, я видела его первого сентября. И вы тогда… только познакомились? — она морщится.

— На самом деле, нет… Мы были уже знакомы, — сообщаю я неуверенным тоном, и директриса смотрит на меня непонимающим взглядом. Я хочу добавить что-то еще, но тут дверь в кабинет распахивается, и на пороге появляется Олег. Видимо, все это время он подслушивал.

— О, а вот и вы, — Анастасия Николаевна приподнимает удивленно брови. — Здравствуйте… как вас зовут?

— Олег Викторович.

— Поймите меня правильно, Олег Викторович и Александра Вадимовна. Я бы и рада не интересоваться личной жизнью моих подчиненных, и рада бы не вызывать вас на такой неловкий разговор… Но охранник оказался не самым добропорядочным человеком, он показал это видео не только мне. Он будет уволен — но слухи уже поползли по школе. Скоро о данной ситуации узнают родители вашего класса, Александра Вадимовна. И, видимо, ваша жена, Олег Викторович.

— Бывшая жена, — поправляет Олег. — Я развелся с ней до знакомства с Александрой Вадимовной.

— Вот оно что, — директриса смотрит на нас озадаченно. — А ваша бывшая жена знает, что вы встречаетесь с учительницей вашей дочери? Если вы, конечно, встречаетесь, — добавляет она.

— Да, мы встречаемся, — гордо и уверенно заявляет Олег, и мое сердце делает радостный кульбит, несмотря на всю неприятность ситуации.

— Хорошо, — Анастасия Николаевна как будто смягчается.

— Но моя бывшая жена не в курсе. Я не обязан сообщать ей о своих нынешних отношениях. И Александра Вадимовна не обязана. Мы познакомились с ней не через мою бывшую жену и не через мою дочь. Мы оказались соседями по подъезду — совершенно случайно. И только потом узнали, что связаны еще и через школу.

Директриса вздыхает. Видимо, осознает сложность ситуации. Будь я разлучницей, а Олег — изменником, было бы проще. А так — получается, мы ни в чем не виноваты. Мы просто целовались. Я сама несколько раз видела, как пары целуются в холле, пока ждут своих детей. А мы целовались в выходной день, когда никого не было. Всего-то. Если бы не растрепавший все охранник, она наверняка бы просто отпустила нас. Но теперь…

— Вы же понимаете, что может случиться скандал? Вас обвинят в том, чего вы не совершали. Припишут миллион грехов. В родительской среде любят сплетни, вам ли не знать…

— Я понимаю, — киваю. — Но я могу собрать родителей своего класса и объясниться перед ними. До того, как слухи дойдут до каждого.

От мысли о том, что придется объясняться перед Кристиной, меня бросает в жар, а потом в холод. Но если иного выхода нет и если это хоть немного поможет сохранить мою репутацию — я готова.