Никто из местных преступников даже не заподозрил, что эту операцию провернули «свои» люди. Бандиты решили, что барыгу «завалили» приезжие из России. К тому же, такого рода сведения распространяли и люди из КГБ. Благодаря операции удалось убить сразу двух зайцев: не только устранить крупного торговца смертью, но и инспирировать серьезные разборки между киргизскими бандитами и их казанскими и сибирскими коллегами. На следующей сходке было решено разобраться с «русаками», для чего в Россию поехали киллеры с соответствующими заказами. А Андрею с Яшей за успешное проведение операции выдали баснословные по тем временам премиальные — по десять тысяч рублей.

Через некоторое время в распоряжение КГБ поступила информация относительно того, что в Джалал-Абаде наркоторговцев прикрывал не кто-нибудь, а районный прокурор. Он был киргизом и опекал своих, в то же время сражаясь с ненавистными узбеками. Привлечь его к ответственности в судебном порядке не представлялось возможным: у прокурора были обширные связи в киргизском ЦК. Оставалось одно — «замочить». Для операции пришлось собрать обе пары. Было установлено, что прокурор выехал за пределы Сенташского колхоза. На выезде из ущелья решили устроить ему засаду. Иргашу выдали милицейскую форму и «гаишный» мотоцикл. Трое его подельников спрятались неподалеку среди камней, держа наготове обрезы с картечью. Иргаш остановил «уазик» прокурора, но тот был настолько пьян, что просто послал «тупого мента» подальше. Тогда открыли огонь. Шофер упал после первого же выстрела, но был жив, а приказа его убивать не было. Знающие люди понимают, что остается от мишени после обстрела картечью в ближнем бою. На горной дороге валялась бесформенная туша, истекающая кровью. Узбек Иргаш не преминул сказать про прокурора пару «ласковых» слов на своем языке.

Все произошло буквально в считанные секунды, убийцы умчались на мотоцикле. По дороге мотоцикл был сожжен, а куратор получил сообщение о том, что операция прошла успешно.

В то время убийство такого высокого должностного лица являлось чрезвычайным происшествием и прогремело на всю страну. Оно еще больше обострило противостояние между узбеками и киргизами. К тому же, из-за несдержанности Иргаша шофер понял и рассказал, что убийство совершили узбеки. В Оше киргизские милиционеры задерживали узбеков и «запускали их под пресс», пытаясь добиться признания. В Фергане одновременно происходил обратный процесс. Виновных, тем не менее, так и не нашли.

Боевики из спецгруппы занимались своей деятельностью не только по приказу куратора, хотя его слово было законом. Отомстив Буржую, Яша сделал только половину того, что хотел. Оставалось еще свести счеты с человеком, который промышлял тем, что менял опий на девочек «конченным» наркоманам. Живой товар потом выгодно сбывался развратной киргизской номенклатуре. И Яше удалось найти именно того барыгу, который продал в рабство его сестренку. Этого торгаша ждала мучительная смерть. Однако узнав об этом, куратор пришел в дикое негодование. В состояние еще большего возмущения его ввело сообщение о том, что Андрей собирается жениться. Он долго кричал, что у тайного агента не может быть семьи, но Андрей не прислушался к его доводам, и в июне того же года состоялась свадьба. Жена узнала о том, кем на самом деле является ее муж, и Андрей пообещал ей, что постарается завязать с КГБ.

Андрей прекрасно знал, что бывает с теми, кто предает интересы мафии. Однажды он даже присутствовал на подобной экзекуции. Его в качестве сотрудника службы безопасности (там он даже имел звание «он-баша» и командовал десятком боевиков) пригласили поучаствовать в так называемом «тое» — что-то вроде нашего пикника, в котором, однако, участвуют только мужчины. На сей раз должен был состояться совместный «той» узбеков и киргизов.

Местом отдыха мафия выбрала живописный берег реки Кара-Суй. Зарезали баранов, накрыли столы. Среди присутствующих был и Иргаш, который приехал из Узбекистана и был отдан в распоряжение Андрея для помощи в охранных мероприятиях. Праздник начался бурно и весело, с музыкой и пловом. Но вдруг авторитеты отвлеклись от развлечений и собрались в круг.

Кроме отдыха, на таких мероприятиях обычно решаются важные для преступных группировок дела, устраиваются «правилки» и суды. Так было и в этот раз. Перед судом предстал секретный сотрудник, которого выдали узбекским бандитам милиционеры из Киргизии. Подъехал служебный «уазик» и из него вытащили связанного и избитого в кровь человека. Глядя на него, Андрей понимал, что на его месте мог оказаться и он сам. Передача «легавого» происходила не без определенной торжественности, и люди в милицейской форме не смущались «светиться» на бандитском шабаше.

Правиловкой занялся старейший вор в законе Малик. Он долго издевался над беднягой, спрашивая: «Ты кто, „мент“ или сука?». Но связанный измученный пленник оказался не лыком шит. Погиб он тяжело, но с достоинством. Не ответив ни на один вопрос авторитетов и не прося о помиловании (в таком случае его может заменить лишь легкая смерть), он вдруг громко сказал Малику: «Твоя сестра проститутка, и я ее отымел на могиле твоих родителей». Это была просто неслыханная дерзость. Он гордо держался до последнего. Но когда бандиты стали выкалывать ему глаза, от крика не удержался даже этот герой. Потом крик стал переходить в нечленораздельные звуки: пойманному отрезали язык, затем уши... Когда бедняге рубили пальцы на руках и ногах, он еще подавал признаки жизни.

Поизмывавшись вволю над беднягой, бандиты бросили его умирать на солнцепеке. Ни Андрей, ни Иргаш не могли не то чтобы помочь своему собрату выжить, но даже помочь ему умереть. В противном случае ужасающий гнев пьяных авторитетов был бы неизбежен.

Это происшествие много изменило в душе Андрея. Ему стало страшно, страшно не только за себя, но и за свою семью. Он уже не мог бросить своего ремесла, и дело даже не в том, что он боялся это сделать. Просто, Андрей привык убивать, убивать убийц, и в этом он находил нечто, что делало его жизнь осмысленной. Оставалось только попросить куратора перевести его снова в разряд информаторов. После долгих споров куратор дал добро, но до этого Андрей должен был еще поучаствовать в одном сложном и опасном деле.

В те времена КГБ постепенно терял свой авторитет. Наступила перестройка, сопровождавшаяся рядом грандиозных разоблачений всех и вся. И материалы о злодеяниях Комитета Госбезопасности оказали во многом «медвежью» услугу борьбе с наркомафией. Зимой 1989—90 годов была ликвидирована агентура Б-10 Главного управления. Потом наступил черед тех, кто занимался работой, напрямую с политикой не связанной. В то же время структуры власти становились все более коррумпированными. Бывшие партийные руководители перевоплотились в демократов и продолжали делать свое гнусное дело, воруя и транжиря народные деньги. Связи между ними и криминальными структурами в Ошской области, где жил Андрей, становились все более тесными. В ход пускалось все, вплоть до национальных лозунгов. Хотя общеизвестно, что на криминальный мир законы национальной вражды не распространяются, и узбеки отлично ладили с киргизами. В феврале 1990 г. на сходке воров в законе Средней Азии и Казахстана даже было принято соответствующее решение: всякий, кто попытается внедрить в воровской мир идеи национальной розни, подлежит немедленному уничтожению.

Простых же жителей это правило не касалось, и национальная рознь стала активно разжигаться в Киргизии. Киргизов натравливали на узбеков, заявляя, что узбеки эксплуатируют их народ. На этой почве были даже конфликты между заключенными в джалабатской зоне. Зачинщиков беспорядков, по национальности киргизов, вскоре убили, но конфликты вроде этого продолжались и впоследствии.

Какое-то время все четверо членов боевой группы занимались выявлением инициаторов конфликтов. Это было связано и с тем, что на опиумном рынке творились непонятные дела. Если в советские времена этот рынок был строго поделен на зоны влияния, то теперь стали появляться неведомо откуда взявшиеся наркоторговцы. Появилась и анаша — своеобразный стимулятор национальных конфликтов. Именно ее вместе с водкой принимали участники многочисленных погромов.