Передонов доложил директору о возможном скандале: в гимназии разврат начнется. Директор счел, что Передонов заходит слишком далеко. Все же осторожный Николай Власьевич в присутствии гимназического врача убедился, что Саша не девочка, но молва не затихала, и одна из сестер Рутиловых, Людмила, заглянула в дом Коковкиной, где тетушка сняла для Саши комнату.

Людмила и Саша подружились нежною, но беспокойною дружбой. Людмила будила в нем преждевременные, еще неясные стремления. Она приходила нарядная, надушенная, прыскала духами на своего Дафниса.

Невинные возбуждения составляли для Людмилы главную прелесть их встреч, Сестрам она говорила: «Я вовсе не так его люблю, как вы думаете… Я его невинно люблю. Мне от него ничего не надо». Она тормошила Сашу, сажала на колени, целовала и позволяла целовать свои запястья, плечи, ноги. Однажды полуупросила, полупринудила его обнажиться по пояс. А ему говорила: «Люблю красоту… Мне бы в древних Афинах родиться… Я тело люблю, сильное, ловкое, голое… Милый кумир мой, отрок богоравный…»

Она стала наряжать его в свои наряды, а иногда в хитон афинянина или рыбака. Нежные ее поцелуи пробуждали желание сделать ей что-то милое или больное, нежное или стыдное, чтобы она смеялась от радости или кричала от боли.

Тем временем Передонов уже всем твердил о развращенности Пыльникова. Горожане поглядывали на мальчика и Людмилу с поганым любопытством. Сам же будущий инспектор вел себя все более странно. Он сжег подмигивающие и кривляющиеся ему в лицо карты, писал доносы на карточные фигуры, на недотыкомку, на барана, выдававшего себя за Володина. Но самым страшным оказалось происшедшее на маскараде. Вечные шутницы и выдумщицы сестры Рутиловы нарядили Сашу гейшей и сделали это так искусно, что первый дамский приз достался именно ему (никто не узнал мальчика). Толпа возбужденных завистью и алкоголем гостей потребовала снять маску, а в ответ на отказ попыталась схватить гейшу, но спас актер Бенгальский, на руках вынесший ее из толпы. Пока травили гейшу, Передонов решил напустить огонь на невесть откуда взявшуюся недотыкомку. Он поднес спичку к занавесу. Пожар заметили уже с улицы, так что дом сгорел, но люди спаслись. Последующие события уверили всех, что толки о Саше и девицах Рутиловых — бред.

Передонов начал понимать, что его обманули. Как-то вечером зашел Володин, сели за стол. Больше пили, чем ели. Гость блеял, дурачился: «Околпачили тебя, Ардаша». Передонов выхватил нож и резанул Володина по горлу.

Когда вошли, чтобы взять убийцу, он сидел понуро и бормотал что-то бессмысленное.

И. Г. Животовский

Роман-трилогия (1914)

Взоры пламенного Змия падают на реку Скородень и купающихся там обнаженных дев. Это сестры Елисавета и Елена, дочери богатого помещика Рамеева. Они с любопытством обсуждают появление в городе приват-доцента, доктора химии Георгия Сергеевича Триродова:

никто не знает, откуда его состояние, что происходит в поместье, зачем ему школа для детей. Девушки решаются пройти мимо таинственной усадьбы, перебираются по узкому мостику через овраг и останавливаются у калитки. Вдруг из кустов выходит бледный мальчик с ясными, слишком спокойными, как бы неживыми глазами. Открыв калитку, он исчезает. Вдали на лужайке десятки детей поют и танцуют под руководством девушки с золотистыми косами — Надежды Вещезеровой. Она поясняет: «Люди строили города, чтобы уйти от зверя, а сами озверели, одичали. Теперь мы идем из города в лес. Надо убить зверя…»

О доме Триродова идет дурная слава. Говорят, что он населен привидениями, выходцами из могил, потому и называют его Навьим двором, а дорожку, идущую до Крутицкого кладбища, Навьей тропой. Сын владельца Кирша замечает девушек и приводит их к отцу в оранжерею. Осматривая диковинные растения и закоулки дома, Елисавета и Елена попадают в магическую комнату с зеркалом, взглянув в которое мгновенно стареют. Триродов успокаивает их, дает эликсир, возвращающий молодость: «Такое свойство этого места. Ужас и восторг живут здесь вместе».

В доме Рамеевых обитает студент Петр Матов, безответно влюбленный в Елисавету. Он противник «самодержавия пролетариата», а девушка говорит ему: «Моя влюбленность — восстание». Елисавета сочувствует рассуждениям молодого рабочего Щемилова, который зоветее выступить на маевке. Приезжего агитатора прячут в доме Триродова. Полковник Жербенев, организатор черносотенцев, считает приват-доцента неблагонадежным и расспрашивает о нем актера Острова. Неожиданно появляясь в доме Триродова, актер требует огромные деньги за молчание. Когда-то он стад очевидцем того, как Георгий Сергеевич химическими методами расправился с провокатором их революционного кружка Матовым, отцом Петра. Путем сложных превращений он получил «тело» в виде небольшого куба на своем столе. За неразглашение тайны Остров получает 2000 рублей.

Близится Иванова ночь. Кирша с очами тихого ангела идет с отцом по Навьей тропе. Мимо проходят мертвецы, говорят о навьих делах. Не спят тихие дети. Один из них, Гриша, очерчивает около Триродовых круг от навьих чар — даже мама Кирши не в силах преодолеть черты. Елисавета и Щемилов пробираются на поляну, где человек триста слушают агитатора. Девушка с трудом узнает переодетого Триродова, но ей радостно выступать перед ним, и голос наполняется силой. Налетают казаки, Триродов спасает Елисавету, укрывая в овраге.

Между ними возникает страстная любовь. Вечерами Елисавета рассматривает в зеркало свое знойное, обнаженное тело. О великий огонь расцветающей плоти! Как-то гуляя по лесу, она была настигнута двумя парнями, которые срывали с нее одежду, клонили к земле. Вдруг подбежали тихие мальчики, повадили, усыпили молодцов. В забытьи ей почудилась королева Ортруда… Триродов объясняется в любви, и Елисавета готова быть его рабой, быть вещью в его руках.

Триродов обладает гипнотической силой, он способен воскрешать из мертвых, как это случилось с мальчиком Егоркой, который был ненужен матери, сечен розгами и похоронен в летаргическом сне. Тихие дети его откапывают, и Егорка вместе с ними поселяется у Триродова. Его школу посещают полицейские чины, директор народных училищ Дулебов, инспектор Шабалов, вице-губернатор. Они недовольны тем, что дети и учителя малопочтительны, свободны, ходят босые. «Это порнография, — заключает комиссия. — Школа будет немедленно закрыта».

А Елисавета томится знойными снами. Ей кажется, что она переживает параллельную жизнь, проходит радостный и скорбный путь привидевшейся ей в лесу королевы Ортруды…

Ортруда была рождена, чтобы царствовать в счастливом средиземноморском краю. Она получила превосходное эллинское воспитание, любила красоту природы и обнаженного тела. В день шестнадцатилетня она была коронована. Накануне Ортруда влюбилась в принца Танкреда, синеглазого тевтонского юношу. Очарование было взаимным, и в конце торжеств состоялась помолвка. В этом союзе счастливо сочетались законы сладостной любви и суровые требования высшей политики династии и буржуазного правительства королевства Соединенных Островов. Спустя год они обвенчались. Принц Танкред был зачислен в гвардию, но его реакционные взгляды, любовные приключения и большие долги сделали его непопулярной личностью. Его слабостями пользуются аристократы, замышляющие распустить парламент и объявить королем Танкреда. Мрачные знамения пугают Ортруду: еще в день коронации начал дымиться вулкан на острове Драгонера, а в одиннадцатый год правления стал появляться призрак белого короля…

Все свои переживания Ортруда делит только с Афрой, молодой придворной дамой. Их симпатии постепенно превращаются в темную ревнивую страсть. Афра ненавидит Танкреда, а Ортруда не отпускает ее к Филиппе Меччио, влюбленному в Афру. Однажды они остановились в горной деревне и познакомились с бедной учительницей Альдонсой. Она простодушно рассказала о своем друге, который зовет ее Дульцинеею. Афра догадывается, что это Танкред, но Ортруда по-прежнему доверчиво внимает лживым словам Дракона, каким порою кажется принц. Он развивает планы постройки огромного флота, захвата колоний, объединения под своей державой всех латинских стран Старого и Нового Света. Втайне от королевы назревают заговоры, политики требуют перемен. Доктор Меччио агитирует за социалистический строй. Первый министр Виктор Аорена доказыва-\ет, что современный человек слишком индивидуалистичен, чтобы реализовать мечты о справедливом обществе. Близятся волнения. Гофмаршал показывает Ортруде потайной ход из дворца к морю, ключом к которому служит сокровенное имя королевы «Араминта». В подземелье ее сопровождает юный сын гофмаршала Астольф, полюбивший королеву. Их отношения разожгли ревность Афры, одиноко переживает она муки любви и ненависти. Какая-то темная, злая сила исходит от королевы — напрасно она спускается в подземелье и молится своему воображаемому Светозарному, она обречена… Стреляется влюбленный в нее Карл Реймерс, повешена Альдонса, Астольф, по приказанию ее убивший Маргариту, бросается с отвесных скал… Мысли о смерти стали привычными ей. Кардинал осуждает Ортруду за оскорбляющее нравственность поведение. «Судить меня будет народ», — отвечает королева. Все сильнее дымится вулкан и настойчивее разговоры, что усмирить его сможет лишь королева Ортруда.