А Аллада просто вспомнила о том, кто пал многие сотни лет назад. Сам, того не ведая, Китэгра принял вид человека, внешне очень похожего на Правителя Тиагра. При сравнении его с тем воином Империи, так давно умершем, можно было подумать, что они как минимум родственники…

Но, конечно, этого не могло быть: Кий Тиагра, носящий славное звание Правителя, пал в бою, вместе с преданными ему воинами отряда Сломанный Меч. И, конечно же, не мог он быть тем, кем был Китэгра, Бог Изначальной Смерть…

Люди, и те, кто людьми не были, остро ощущали сострадание и жалость к несчастному, попавшему в такое положение. Но недоверие в них было ещё крепко. Требовалось нечто, способное убедить их в его силе, что бы они рискнули преодолеть это ослабшее чувство и довериться ему. Они должны убедиться, что он может реально приблизить их к возвращению в мир, из этой крысиной норы. Чем же их убедить?

Он справился с этим. Разум Бога, нашёл подходящее решение. Может не лучшее, но почти сработавшее. Всё-таки, будучи Богом, он не обладал мудростью прожитых веков, потому что прожил их несколько односторонне. Вы так не считаете? Попробуйте представить себе мир, каким стал его мир. Представьте весёлую обстановочку там, а теперь представьте, что вы не давно научились понимать себя как личность, думать, все ваши впечатления первые, притом, что вы взрослый человек. Теперь подумайте о тех столетиях, что вам предстоит пройти по этим землям, в окружении оживших мертвецов и постоянной опасности пополнить их ряды собой. Учитывая, что отвращение к ним вам просто не ведомо, они для вас лишь полезный инструмент, как и в руках врага. Теперь почувствуйте, память о том, что это пекло было чем-то красивым до прихода Хозяев. Что рабом вы были, именно рабом и именно по их вине. Видно вы тут же полюбите нежной любовью этих забавных зверушек – демонов тоись. И конечно, в вас проснётся величие пацифизма! И вас прикончат, как того чудесного барашка с белой шёрсткой. Извините, конечно. Так как вы считаете, не слишком ли однобоко развивался наш мальчик?

Китэгра начал творить. Его тело вспыхнуло как факел. Он стоял в столбе чёрного пламени, гордый и величественный. Пламя обтекало его тело, ласково касаясь кожи. Живые на экране, разом отступили на шаг назад, явно напуганные. Даже Аллада вскрикнула и отступила подальше. Китэгра не обращал внимания на них, его отрешённый взор был устремлён к потолку.

Конечно, им казалось именно так. Он же, внешне отрешившись от всего, очень внимательно следил за их реакцией, готовый по ходу дела скорректировать свои действия. Он следил не только за внешними проявлениями чувств живых. И конечно, не глазами. Его разум следил за каждым, читая в их душах, как в открытой книге. С его новыми возможностями следить за четырьмя сотнями разумов сразу, было не трудно. Он не только следил, Китэгра влиял на их мысли, и реакции, очень осторожно, так, что его влияние принималось за их собственные желания. Он оттачивал механизм того действия, что потребуется ему совсем скоро, в тренировке этих слизняков, попытке сделать из них воинов. Сейчас, он чуть поуменьшил, страх в их головах. Участки мозга, отвечавшие за это чувство – по сути, весьма полезный инстинкт самосохранения, присущий всем живым, от полевой мыши до Бога, потеряли часть своей активности. Можно было эту активность прекратить вовсе, но это уже было опасно - для них самих и не отвечало его желаниям. Воин без страха – сказки. Таких, не бывает. Они умирают в раннем детстве или в первом бою. Не способный испытывать страх, помрёт в первую секунду боя. Просто не будет механизмов заставляющих его уклоняться от ответных ударов. Но слишком большая активность инстинкта самосохранения, контролируемая мозгом, заставит живого сбежать, уйти от боя. Действовать надо было тоньше. Ему нужны воины и учёные, а не роботы, идущие на смерть без всякой мысли или трусливые шакалы, бегущие с поля битвы.

Страх остался, но незначительный. После он поработает над этим лучше, но уже только с теми, кому предстоит стать воинами, хотя бы похожими на них, живыми.

За то обнаруженные им вспышки восхищения, в большинстве разумов почти не заметные, он начал стимулировать. Пусть восхищаются тем, что видят. Страх ему не нужен. Но слишком налегать на это тоже не стоит – разум, не тупая машина, он может, и почувствовать, что что-то не так с его реакциями. Он и не налегал.

Китэгра отставил косу в сторону, жестом полным достоинства. Он едва не уронил косу, когда разумы ящероподобных тварей, от этого действия полыхнули ненавистью, и завистью. С чего им вдруг, завидовать? Тулы – их он не понимал, но он уже видел, кто из этих живых станут лучшими учёными. Ящеры были непонятны ему, но они же были самыми умными из всех. И эти ребята даже пытались учиться по тем книгам, что были у них! Они пытались восстановить утраченное знание, несмотря на кажущуюся его бесполезность сейчас. Хорошие ребята! С ними ещё придётся поработать.

Он поднял вторую руку вверх. В раскрытой ладони, пламя Смерти начало быстро уплотняться. Пару секунд и Китэгра держал рукоять длинного чёрного меча, меча из чёрного пламени, полыхавшего им же. Он опустил глаза на экран. Теперь он смотрел на людей, уверенно властно. Его руки, разведённые в стороны, медленно скрестились на груди. Меч исчез, а серебристое лезвие косы, смотрело острием в пол. Он шагнул назад. Люди в шоке смотрели, как на его месте стоит его точная копия, сотканная из чёрного пламени. Им эта огненная фигура копией сразу не показалась: всё-таки Китэгра в расцветке был более разнообразен. В первый миг почти все решили, что демон призвал собрата. Но потом они увидели, что это он и есть, просто из пламени. За плечом огненной статуи они видели и самого Китэгра. Он брезгливо взмахнул кистью, и фигура исчезла. Но на этом представление не кончилось. Он ещё не совсем закончил работу над их сознанием, слишком тонкую работу, что бы спешить в ней, и делать кардинальные изменения. Он ставил полностью на внешний вид своего представления, требующего, больших затрат Силы, но абсолютно бессмысленных с точки зрения полезности: просто красивый фейерверк. Он снова стоял перед экраном, теперь в пол оборота. Рука описала полукруг, указав раскрытой ладонью на пол. Металл заискрился тьмой и от него отделился большой кусок, в виде расплавленного шара, окружённого всё тем же пламенем. Конечно, для этого не требовалось так ярко полыхавшего огня, знака сосредоточения больших Сил в одном месте. Тут энергии так много не требовалось, но он рассчитывал именно на внешний эффект. Металл подлетел к ладони и в один миг, принял форму. Огонь потух, а Китэгра держал в руке меч. Он подержал его перед экраном секунду, и резко раскрыл ладонь. Меч, рассеялся пылью. Китэгра выжидательно воззрился на экран.

Люди были ошарашены представлением: дешёвым с его точки зрения. Но впечатляющим, по их общему мнению. И всё же…

-Впечатляет, - Изрёк Улар, стоявший чуть впереди притихшей, испуганной толпы. Они начинали раздражать своим недоверием и трусостью. – но почему ты, решил, что этот цирк, изменит наше решение? – Справа от Китэгра возник новый стон. Аллада тяжело переживала подозрительность собратьев, она могла кончиться её смертью. – Мы увидели твою силу. И мы теперь ещё больше уверены в своём решении! – Паренёк лгал. Даже он сам был не слишком уверен. Скорее Улар был растерян и смущён. В нём боролись желание сохранить свою жизнь, подозрение и желание верить пришельцу, ведь впервые за сотни лет у них начала рождаться надежда. – Мы не можем рисковать!

Заключил он. Китэгра видел, как слаба сейчас уверенность Улара в его решении. Он мог бы, ещё убедить их как-то, но ему уже надоело это. Он накалялся бешенством. Живые, бесили его своим вероломством и отчаянной тягой прожить хоть как-то ещё подольше. И он решил что хватит. Пора им уже понять, что от них не зависит уже ничего.

-Извини, не расслышал. Повтори, так, думаю, услышу твой трусливый шёпот. – Китэгра добро улыбался в побелевшее лицо человека. Он теперь стоял рядом с ним, в том самом зале. За спиной, разом вскрикнули четыре сотни глоток и затихли. Китэгра с интересом обернулся. Они стояли, покорно опустив руки, готовые к смерти. Как только он очутился рядом с ними, они сломались. Ни кто не попытался поднять оружия, хотя все были вооружены до зубов.